Рассказывают, что писатель Владимир Набоков, годами читая лекции в Корнельском университете юным американским славистам, бился в попытках объяснить им «своими словами» суть непереводимых русских понятий — «интеллигенция», «пошлость», «мещанство» и «хамство». Говорят, с «интеллигенцией», «пошлостью» и «мещанством» он в конце концов справился, а вот растолковать, что означает слово «хамство», так и не смог.
Обращение к синонимам ему не помогло, потому что синонимы — это слова с одинаковым значением, а слова «наглость», «грубость» и «нахальство», которыми пытался воспользоваться Набоков, решительным образом от «хамства» по своему значению отличаются.

Наглость — это в общем-то способ действия, то есть напор без моральных и законных на то оснований, нахальство — это та же наглость плюс отсутствие стыда, что же касается грубости, то это скорее — форма поведения, нечто внешнее, не затрагивающее основ, грубо можно даже в любви объясняться, и вообще действовать с самыми лучшими намерениями, но грубо, грубо по форме — резко, крикливо и претенциозно.
Как легко заметить, грубость, наглость и нахальство, не украшая никого и даже заслуживая всяческого осуждения, при этом все-таки не убивают наповал, не опрокидывают навзничь и не побуждают лишний раз задуматься о безнадежно плачевном состоянии человечества в целом. Грубость, наглость и нахальство травмируют окружающих, но все же оставляют им какой-то шанс, какую-то надежду справиться с этим злом и что-то ему противопоставить.

Помню, еду я в трамвае, и напротив меня сидит пожилой человек, и заходит какая-то шпана на остановке, и начинают они этого старика грубо, нагло и нахально задевать, и тот им что-то возражает, и кто-то из этих наглецов говорит: «Тебе, дед, в могилу давно пора!» А старик отвечает: «Боюсь, что ты с твоей наглостью и туда раньше меня успеешь!» Тут раздался общий смех, и хулиганы как-то стушевались. То есть — имела место грубость, наглость, но старик оказался острый на язык и что-то противопоставил этой наглости.

С хамством же все иначе. Хамство тем и отличается от грубости, наглости и нахальства, что оно непобедимо, что с ним невозможно бороться, что перед ним можно только отступить. И вот я долго думал над всем этим и, в отличие от Набокова, сформулировал, что такое хамство, а именно: хамство есть не что иное, как грубость, наглость, нахальство, вместе взятые, но при этом — умноженные на безнаказанность. Именно в безнаказанности все дело, в заведомом ощущении ненаказуемости, неподсудности деяний, в том чувстве полнейшей беспомощности, которое охватывает жертву. Именно безнаказанностью своей хамство и убивает вас наповал, вам нечего ему противопоставить, кроме собственного унижения, потому что хамство — это всегда «сверху вниз», это всегда «от сильного — слабому», потому что хамство — это беспомощность одного и безнаказанность другого, потому что хамство — это неравенство.

Сергей Довлатов

Если и есть в нейробиологии одна идея, в справедливости которой мне хотелось бы убедить всех людей на земле, то такой идеей я считаю следующую: сознание — это пассажир мозга, который мнит себя машинистом.

Почему это важно? Потому, что если вы этого не понимаете, то с большой вероятностью ведете себя как дебил. Вот представьте, что вы разговариваете по телефону с другом, заходите в лифт, связь прерывается, говорить становится невозможно. И тут вы вместо того, чтобы минуту подождать, начинаете сердиться, ругаться и грозить другу расправой при встрече за то, что он над вами так издевается. Тупо? Тупо. Друг же не виноват, что у вас в лифте телефон не ловит. Вот примерно настолько же резонны 99 % любых проявлений раздражения.

Маршрутка высадила в лужу и вообще понаехали тут шумахеры? Работа третий год бессмысленна и безобразна? По телевизору все тот же мордоворот? Булка черствая, кофе горький, водка жидкая, жена жирная, погода дрянь, кругом фашисты? Каждый из этих пунктов вы, наверняка, готовы защищать хоть в суде: приводить статистику иммиграции, взвешивать жену, измерять черствость булки и доказывать, что все ваше раздражение совершенно объективно и обоснованно.

И вот тут самое время взять и открыть учебник по нейробиологии. Мы не машинисты, а пассажиры. Мы — пассажиры эмоций, решений, морального выбора — вообще практически любых своих действий, включая выбор объектов, на которые мы обращаем внимание и которые нам безразличны, которые нас радуют и которые бесят.

Нам всем кажется, что мы самые умные: мы знаем что делаем, поступаем рационально и взвешенно, если нам что-то не нравится, то для этого есть веские основания, а если на кого-то ругаемся — то за дело. Иногда это действительно так: поездом управляет машинист — но пассажир может и стоп-кран дернуть.

Однако в подавляющем большинстве случаев веские основания для своего раздражения мы придумываем уже после того, как раздражаемся, что несколько компрометирует вескость этих оснований. Нам настолько хочется быть машинистами, что на каждом повороте поезда мы находим совершенно логичное объяснение тому, почему поезд повернул именно так.

Постой, паровоз, не бесите, колеса

Со времен зарождения психологии как науки ученые придумывали пассажиру и машинисту разные названия: «сознание» и «подсознание», «эго» и «ид», «контроль» и «автоматика», «аналитика» и «интуиция», «рефлексия» и «импульсивность». Британский психолог Джонатан Эванс только в литературе, вышедшей за последние 15 лет, обнаружил десяток разных названий этих двух сущностей нашего «я» и от безысходности предложил вообще плюнуть и называть их просто «система 1» и «система 2». Система 1 — подсознание, система 2 — сознание.

Сразу отмечу, что на сегодняшний день никто не знает точно, что именно представляют собой две эти системы с физической точки зрения, как они связаны и какая из них за что отвечает. Но если оставить в стороне громоздкие построения Фрейда и взглянуть на ситуацию с позиций современной нейробиологии, становится очевидно, что система 2 — это очень вкусная и питательная вишенка на гигантском и эволюционно древнейшем торте системы 1.

Посудите сами. Сознание — система 2 — в каждый момент времени оперирует только тем, что укладывается в рабочую память, — это общепринятое и в целом очевидное положение. Сколько укладывается в рабочую память? Зависит от того, что запоминать, но для простых вещей типа цифр или слов — обычно от 5 до 7 штук. Система 1 по определению оперирует всем остальным.

Это, конечно, еще не значит, что система 2 ничего не решает: если быстро-быстро копаться в собственных мыслях, то и 5 штук за раз может хватить. Но на такой перебор уходит много времени: сознательный, рациональный анализ по мозговым меркам занимает целую вечность. И тут мы приходим ко второму аргументу в пользу первичности системы 1 — тоже, если на секунду задуматься, очевидному: система 1 работает элементарно быстрее, чем система 2.

Представьте, что психолог показывает вам картинку с котиками или с расчлененкой и просит описать ваши чувства. Сколько времени вы будете думать перед тем, как подыщете нужные слова? По крайней мере пару секунд. Но эмоции реагируют почти мгновенно: разницу в восприятии мозгом веселых и страшных картинок можно засечь уже через 120 миллисекунд.

Эмоции вызываются не обдумыванием — наоборот, обдумывание объясняет возникшие эмоции. И тратит на это в десятки раз больше времени. Исследования убедительно показывают, что «эмоциональный мозг» — он же система 1 — принимает решения быстрее, чем «рациональный» — он же система 2. Человек сначала чувствует, а потом думает.

«Видимо, эмоциональный компонент присутствует в любом восприятии. Мы никогда не видим просто „дом“. Мы видим „красивый дом“, „уродливый дом“ или „претенциозный дом“. Мы не просто читаем статью о меняющихся взглядах, или о когнитивном диссонансе, или о гербицидах. Мы читаем „интересную“ статью о меняющихся взглядах, „важную“ статью о когнитивном диссонансе или „тривиальную“ статью о гербицидах. То же самое относится к закату, разряду молнии, цветку, ямке на щеке, заусенцу, таракану, вкусу хинина, Сомюру, цвету почвы в Умбрии, шуму машин на 42-й улице и в той же степени — звуку тона на 1000 Гц и внешнему виду буквы Q».

Роберт Зайонц, «Чувства и мысли: предпочтения не требуют умозаключений», 1980
Единственное объективное, что есть в вашем раздражении, виновниками которого стали маршрутчики, жена, фашисты или черствая булка, — это само раздражение. Нейрохимические реакции в мозгу. Приливы и отливы нейромедиаторов, завихрения электрических полей в лобных долях и миндалине. Булка, может, и черствая, зато колбаса отличная. Маршрутчик не умеет водить, зато веселые анекдоты рассказывает. О политике даже не буду вспоминать: мне кажется, любому здравомыслящему человеку понятно, что политический дискурс — это просто условный набор реплик, о котором группа людей договаривается друг с другом.

Вопрос не в том, почему вас все бесит, — вопрос в том, почему вы от всего беситесь и что с этим делать — вам, а не маршрутчику.

Хакнуть эмоции

В формировании настроения — а наряду с этим и в процессе восприятия окружающей реальности — участвует несколько независимых, но тесно сплетенных мозговых систем. Поэзия Лермонтова и учение Дона Хуана в конечном итоге просто способы описания этих систем. С практической точки зрения нет особой разницы, называть ли содержимое мозга «нейронами», «чакрами» или «лучами силы», — но мне кажется, что с нейронами как-то проще.

Первое, от чего вы беситесь, — это сниженная активность системы вознаграждения. В природе эта система нужна для того, чтобы программировать поведение. Хорошим настроением вознаграждается добытая пища, освоенный навык, покорение самки и т. д. Система вознаграждения устроена так, чтобы мы радовались правильным вещам. Но это очень хитрая система. «Сумма» награды — выраженная в степени активности нервных клеток, выделяющих дофамин, — не задана раз и навсегда, а относительна. Достижением считается не просто что-то полезное, а то, что лучше, чем обычно.

Задача системы вознаграждения — чтобы вы никогда не расслаблялись. Для этого она калибрует вознаграждение, реагируя на привыкание. Если хорошего вдруг стало столько, что усилий для его добычи прилагать не надо, система вознаграждения перестанет на него реагировать и погонит вас искать что-нибудь еще более хорошее.

Все дело в том, что в природе хорошего очень мало, поэтому к нему просто так не привыкнуть. Проблемы, как обычно, возникают оттого, что мы живем в совершенно чуждых своей природе условиях: неограниченные калории, масса развлечений и теплая кровать. Поэтому обезьяне для радости достаточно банана, а нам нужны плазменные телевизоры, техно-вечеринки и ежеминутные дофаминовые уколы фейсбучных комментариев.

Если ваш рабочий день проходит монотонно и скучно, а после работы вы каждый вечер отправляетесь с друзьями в шумный бар, то ваша система вознаграждения привыкает именно к шумному бару. И каждое утро начинает ныть: «Ты что, дурак? Зачем ты садишься за компьютер, когда в баре так весело?» Объективно в этот момент у вас в голове замолкают дофаминовые нейроны. Субъективно вы раздражены, не находите себе места, не можете сконцентрироваться и ищете, на ком бы сорваться.

Опасность алкоголя и наркотиков не столько в том, что они вредны сами по себе, сколько в том, что они перекашивают привычный уровень вознаграждения. С ними так хорошо, что все остальное начинает бесить. Если вы вместо бара после работы читаете книжку и отправляетесь спать, то избегаете резкого перепада вознаграждения. В итоге работа с утра уже не кажется настолько противной, а мелочи: смешной ситком по телевизору, хорошая погода, чашка кофе — начинают радовать.

Это вовсе не означает, что пить и веселиться нельзя. Периодические всплески дофаминовой активности нужны всем. Но стоит всплескам стать привычкой — как они перестают быть всплесками и становятся фоном для оценки всего остального.

Хорошая новость в том, что перекалибровка системы вознаграждения редко занимает больше пары недель. Если вас все бесит, кроме вечеринок, постарайтесь месяц на них не ходить: какое-то время будет еще хуже, но потом вы вдруг обнаружите, что просыпаетесь в хорошем настроении.

Относитесь к себе как к персонажу игры Sims, а к дофамину — как к ограниченному ресурсу: распределяйте его с умом и старайтесь извлекать из правильных вещей. Если у вас не клеится работа, сделайте перерыв и поиграйте в компьютерную игру. Если, наоборот, у вас получилось что-то хорошее, полюбуйтесь своим достижением подольше, покажите кому-нибудь, кто вас похвалит, выложите в социальную сеть. Мозг проассоциирует дофаминовый всплеск с выполненной работой и запомнит: работа — это хорошо. Если вам предстоит тяжелая неделя, купите билеты на субботний концерт и поднимите свой дофаминовый фон с помощью предвкушения.

Разум против чувств

Гораздо хуже понятна работа другой мозговой системы, связанной с еще одной «молекулой настроения» — серотонином. Отчасти это объясняется тем, что если дофамин в мозгу выполняет более-менее однотипные функции, то серотонин в разных отделах мозга и даже в разных типах клеток делает совершенно разные вещи. О том, что он поднимает настроение, мы можем заключить на основании того, что недостаток триптофана (предшественника серотонина) вызывает депрессию. А большинство антидепрессантов, наоборот, блокирует его обратное всасывание (чем хуже всасывается — тем дольше работает).

Считается, что серотонин, как и дофамин, программирует наше поведение, но не через вознаграждение, а через наказание. Человек с пониженным уровнем серотонина лучше предсказывает, какое из его действий приведет к чему-нибудь плохому. Соответственно, повышенный серотонин предсказание плохого ухудшает. В быту такое ухудшенное прогнозирование плохого называется оптимизмом.

Настроение зависит от того, в каком свете вам представляются собственные жизненные перспективы — как краткосрочные (сколько у меня сегодня работы), так и долгосрочные (что я вообще делаю в жизни). Так вот, оказывается, что оценка этих перспектив может резко измениться при изменении уровня определенной аминокислоты. Если вы вдруг недоели триптофана, то в течение нескольких часов у вас упадет уровень серотонина и жизнь внезапно начнет казаться конченой, работа непосильной, друзья убогими, а развлечения бессмысленными. Надо ли объяснять, что эти оценки никак не связаны с реальностью?

Серотонин — слишком сложная штука, чтобы его можно было тупо «поднять» для улучшения настроения (более-менее уверенно порекомендовать такой способ можно только при клинической депрессии). Но даже само понимание того, что оптимизм и пессимизм могут управляться не зависящими от вас факторами, очень полезно.

Если знать, что ощущение безысходности, — это что-то вроде больного горла, то справиться с ним гораздо проще. Это, наверное, самый главный практический вывод. Чтобы справиться с тем, что вас все бесит, надо, прежде всего, знать, с чем именно вы пытаетесь справиться. Бороться с раздражителями напрямую обычно непродуктивно: если проблема в вас, то вы всегда найдете от чего беситься, даже если решите текущую проблему. Гораздо перспективнее работа над собой. Первый шаг такой работы — прислушаться к собственным эмоциям. Научиться опознавать оптимизм и пессимизм, вознаграждение и раздражение. Это сложнее, чем может показаться: большинству из нас трудно отделить свое «я» от собственных эмоций и вообще от работы мозга.

Основной помощник в деле самоанализа — нейробиология. Но на ее месте могут быть психология, философия, даже, прости господи, религия. Главное — чтобы у абстрактных, неуловимых чувств появились конкретные названия. Собственные эмоции надо знать в лицо — или по крайней мере по имени.

Николай Кукушкин

Один моряк получал письма от женщины, которую он никогда не видел. Её звали Роза. Они переписывались 3 года. Читая её письма и отвечая ей, он понял, что уже не может жить без её писем. Они полюбили друг друга, сами не осознавая того.

Когда закончилась его служба, они назначили встречу на Центральном вокзале в пять часов вечера. Она написала, что в петлице у неё будет красная роза.

Моряк задумался: он никогда не видел фотографию Розы. Он не знает, сколько ей лет, не знает, уродливая она или хорошенькая, полная или стройная...

Он пришёл на вокзал и когда часы пробили пять, она появилась. Женщина с красной розой в петлице. Ей было около шестидесяти. Моряк мог повернуться и уйти, но он не сделал этого. Эта женщина писала ему всё то время, пока он был в море, посылала подарки на Рождество, поддерживала его. Она не заслужила такого отношения. И он подошёл к ней, протянул руку и представился. А женщина сказала моряку, что он ошибся. Что Роза стоит за его спиной. Он обернулся и увидел её. Она была одних с ним лет, милая и очаровательная.

Пожилая дама объяснила ему, что Роза попросила её продеть цветок в петлицу. Если бы моряк повернулся и ушёл, всё было бы кончено. Но если бы он подошёл к этой пожилой даме, она показала бы ему настоящую Розу и рассказала всю правду...

Любовь универсальна

Раньше существовало мнение, что романтическая любовь присуща только представителям западной цивилизации. Но антрополог Уильям Янковяк доказал обратное: любовь — это универсальное чувство, которое присуще 88,5% изученных им культур. А испытывают его люди любой расы, пола или возраста. Более того, утверждает ученый, у этого явления биологические корни.

Чтобы понять, насколько привлекателен человек, достаточно одного взгляда

Группа ученых из Калифорнийского технологического института выяснила, что даже минимальной информации достаточно, чтобы понять, стоит ли разговаривать на вечеринке с привлекательным незнакомцем. За это отвечают нейронная активность в двух областях префронтальной коры. Она была связана с двумя компонентами романтической оценки: либо суждения о физической красоте, либо индивидуальные предпочтения, основанные на восприятии личности партнера. Поэтому в каком-то смысле любовь с первого взгляда существует, но правильнее называть ее влечением, основанным на смеси физических и психологических суждений, формируемых в конкретных областях головного мозга.

Продолжительность любви зависит от ваших ожиданий

Немецкие ученые изучили 1965 пар и пришли к выводу, что существуют две модели развития влюбленности. В первой люди, которые в начале отношений находились на разных уровнях счастья, больше обращали внимания на конфликты и неизбежно расставались. Во второй модели накопление дистресса происходило медленнее, поэтому влюбленным удалось сохранить отношения и эффективнее справляться с конфликтами.

Шансы на любовь растут, если говорить о себе положительно

Ученые из Университета Конкордиа обнаружили, что в начале отношений важную роль играет так называемый эффект кадрирования, то есть фокус на позитивной или негативной информации о человеке. Особенно это важно для женщин, которые в силу эволюционного феномена, известного как «теория родительских инвестиций», более подозрительно относятся к негативной информации при оценке потенциального партнера. И как следствие, отношения скорее завяжутся, если каждый из участников называет свои положительные черты.

Романтическая влюбленность сродни кокаину

Антрополог Хелен Фишер рассказала, что во время своего исследования она сканировала с помощью МРТ мозг влюбленных, показывая их объект любви. Она заметила, что активизировалась та же зона головного мозга, которая становится активной после употребления кокаина. По ее словам, романтическая влюбленность куда сильнее сексуального влечения: «Если вам просто откажут в сексуальной близости, вы не убьете себя или кого-то еще. Но если вам откажет объект романтической любви, вы можете сделать и то и другое».

Когда романтическая любовь проходит, остается привязанность

Еще одно исследование и снова с помощью аппарата МРТ: ученые из Университетского колледжа Лондона подтвердили теорию Хелен Фишер о том, что на смену романтической любви приходит привязанность. У мужчин, которые были в отношениях более двух лет, зафиксировали возбуждение в передней поясной коре и островковой области. Ученые сделали вывод, что мозг по-другому реагирует на объект любви. И эти чувства стали более спокойными и глубокими.

Для любви не нужен идеальный партнер

Экономисты Стивен Уайт и Бенно Торглер проанализировали поведение более 41 000 австралийцев в возрасте от 18 до 80 лет, используя данные с сайта онлайн-знакомств RSVP. Их вывод был достаточно простым: люди начинают общение и влюбляются, даже если их партнер не соответствует их же идеальному образу. Одна из причин, по мнению ученых, — большое количество вариантов, и времени, чтобы найти и изучить всех доступных потенциальных партнеров, может просто не хватить.

Чем больше требований к партнеру, тем сильнее разочарование

Во время исследования, проведенного психологом Эдинбургского университета Элисон Лентон и экономистом Эссексского университета Марко Франческони, проанализировали более 3700 решений о свиданиях в рамках 84 быстрых свиданий. Авторы обнаружили, что если количество требований к потенциальному партнеру было очень высоким: возраст, рост, род занятий, доход, уровень образования, — то люди делали меньше предложений о свиданиях. Этот эффект усиливался, если количество потенциальных партнеров вырастало. То есть на самом деле большое число вариантов и такое же количество требований ухудшают возможность выбора, и чаще всего люди уходили с быстрых свиданий разочарованными.

Притягиваются схожие люди, а не противоположности

Чаще всего пары формируют те, кто схож по личным характеристикам, включая возраст, религию, политическую ориентацию и уровень интеллекта. Например, согласно научным данным, у людей, которые имеют тревожный стиль привязанности и беспокоятся о том, что их бросят, партнер со схожим характером повышает удовлетворенность в отношениях. Так же происходит, если совпадают ряд других факторов: например, встают люди рано или, напротив, предпочитают поспать подольше.

Цена любви — два близких друга

Британский антрополог Робин Данбар утверждает, что романтические партнеры поглощают время, из-за чего остается меньше времени на друзей. По данным его исследования, новый партнер вытесняет в среднем двух близких друзей, а романтические отношения неизбежно забирают время у отношений с семьей и ближайшим дружеским кругом.

И финансовые траты тоже вырастут.

В другом исследовании утверждают, что влюбленность вызывает чувство неуверенности: неясно, ответят ли на ваши чувства взаимностью. И тогда начинается поиск разнообразия, то есть импульсивные покупки чего-то, что человек не брал раньше. По мнению авторов, это может быть символическим средством восстановления чувства контроля. В своем выводе ученые Наньянского технологического университета в Сингапуре весьма циничны: поскольку современные потребители раскрывают свой статус отношений через социальные сети, компании могут ориентироваться на тех, кто влюблен, с помощью рекламных кампаний, включающих множество вариантов товаров.

Гены не имеют влияния на выбор партнера.

Так утверждают в своем исследовании ученые из Университета Квинсленда. Их результаты показывают, что гены не имеют большого прямого влияния на выбор партнера по таким признакам, как размер тела, личность, возраст или социальные установки.

Романтическую любовь выше ценят в том случае, когда у мужчин и женщин есть свобода выбора.

Исследователи Виктор де Мунк и Андрей Коротаев утверждают, что в тех культурах, где разрешен добрачный и внебрачный секс, романтическую любовь оценивают очень высоко. В таком случае именно она чаще всего становится условием брачного союза. И напротив, если в обществе установлены двойные стандарты (мужчинам можно, а женщинам нет) или существуют строгие правила по отношению к обоим полам, потребность в романтической любви резко снижается.

Всегда проще влюбиться в знакомое лицо.

К такому выводу пришли ученые из Ливерпульского университета. Согласно данным их исследования, человеческий мозг предпочитает знакомые лица при выборе потенциального партнера. Данные тестов говорят о том, что мозг удерживает отдельные визуальные образы мужских и женских лиц и реагирует на них, если встречает нечто похожее. Более того, по словам доктора Энтони Литтл, их эксперимент показал, что лицо может быть решающим фактором при выборе партнера.

Любовь — это две зоны мозга и дофамин.

Все та же Фишер доказала, что, когда влюбленные смотрят на фото своих партнеров, сильнее всего у них активизируются хвостатое ядро (часть рептильного мозга отвечает за стремление к удовольствию) и отделы в вентральной зоне покрышки. В последней хранится дофамин: он вырабатывается во время процессов, от которых человек получает удовольствие.

Любовь без занятий любовью реальна

Израильский философ Аарон Бен-Зеев утверждает, что не существует четкой границы между романтической любовью и вожделением. Но в то же время между ними нельзя ставить знак равенства, зачастую для людей любовь не отождествляется с половой жизнью. Он цитирует исследование, в ходе которого более 90% испытуемых отвергли утверждение: «Самое лучшее в любви — это занятия любовью». При этом 61% женщин и 35% мужчин согласились с утверждением: «Я был влюблен, не испытывая никакой потребности в близости».

С точки зрения психологического благополучия полиаморы не отличаются от моногамных пар.

Полиаморные отношения подразумевают, что партнеры по взаимному согласию могут иметь романтические или сексуальные отношения с другими. Исследование 2015 года утверждает, что качество отношений полиаморов, а также их уровень психологического благополучия ничем не отличаются от схожих показателей моногамных участников.

/h2>Женщины лучше предсказывают развитие отношений.
В лонгитюдном исследовании, опубликованном в 2001 году, оценивали, какие оценки дают друзья относительно будущего пары. Во-первых, друзья оценивали состояние отношений значительно негативнее, чем сама пара. Во-вторых, выяснилось, что женщины лучше, чем мужчины, предсказывают, как будут развиваться отношения. Особенно успешны они были в предсказании разрыва отношений.

В отношениях лучше не сравнивать своего партнера с кем-то еще.

По словам ученых из Университета Торонто, сравнение ведет к негативным последствиям. Поддерживать позитивное восприятие партнера становится трудно, что превращается в источник стресса и конфликтов в отношениях. Но при этом есть психологический механизм «совпадение себя и другого», который помогает сохранить положительное мнение о своем партнере. Этот механизм зависит от того, в какой степени человек считает себя и своего партнера единым целым. Чем выше этот показатель, тем эффективнее люди способны поддерживать положительное мнение о своем партнере и считать его близким к идеалу, а это положительно влияет на их отношения.

Экстраверты быстрее вступают в повторный брак.

Анализ, основанный на данных крупномасштабного репрезентативного исследования о разводах во Фландрии, показал, как личностные факторы влияют на развитие партнерства после расставания. Высокие показатели экстраверсии увеличивают вероятность повторного партнерства, а нейротизм снижает стабильность в партнерских отношениях. При этом более старший возраст и наличие детей снижают вероятность повторного брака партнерства, высшее образование ее, напротив, увеличивает.

Любовь может справиться даже с депрессией.

Согласно исследованию Университета Альберты, поддержка любимого человека помогает преодолеть стресс и депрессию. Исследователи опросили пары на предмет их уровня депрессии, самооценки и взаимной поддержки и обнаружили, что поддержка, оказываемая партнеру, когда он испытывает стресс, связана с чувством собственного достоинства и депрессией в будущем. Например, у мужчин, которые поддерживали депрессивного партнера, повысилось чувство собственного достоинства. А у женщин, получивших поддержку от своего партнера, выросла самооценка и снизилась вероятность депрессии в будущем.

И как следствие — быстрее заживлять раны.

В другом исследовании утверждается, что уровень стресса напрямую влияет на заживление ран. Наблюдая за пожилыми людьми с хроническими ранами голени, ученые выяснили, что пациенты, которые испытывали самые высокие уровни депрессии и тревоги, в 4 раза чаще попадали в группу с отсроченным выздоровлением. И напротив, люди, которые сообщали о меньшем дистрессе, раньше выздоравливали, а их раны заживали быстрее. То есть любовь может и в самом деле исцелять больных.

Брак меняет людей.

В течение четырех лет немецкие ученые наблюдали за 15 000 подопытных и выяснили, что после женитьбы у людей снижается открытость и экстраверсия. Эта закономерность подтверждается другим исследованием. Разведенные проявляли повышенную экстраверсию в сравнении с теми, кто недавно связал себя узами брака. Но в то же время недавно женившиеся мужчины показывали более высокие баллы по добросовестности и более низкие по невротизму.

А расставания — это боль.

Согласно научному исследованию, социальное отторжение и физическая боль не просто похожи — в их основе лежат одинаковые процессы. Когда люди, недавно пережившие нежелательный разрыв, рассматривают фотографию бывшего партнера, у них растет активность в участках мозга, которые занимаются обработкой переживаний, связанных с болью. Активация в этих областях достигала показателя 88%. По словам ученых, разница между пролитой на себя чашкой горячего кофе и болью, которую вызывает фотография бывшего партнера, не так велика, как может казаться.

В грубом варианте обесценивание — как большая дубина с железными шипами: человек, нападая, отбирает радость у другого. Так люди справляются с завистью и нестабильной самооценкой: отобрал радость у другого, и можно жить дальше. В этом варианте обесценивание — крайне агрессивное действие, однако совершенно допустимое в нашей культуре! Думаю, в этом и есть большой секрет его популярности. Можно очень сильно бить, и ничего за это не будет.

Психологическая защита — одно из самых старых понятий психоанализа, открытое Зигмундом Фрейдом и развитое его последователями. Его и сейчас использует большинство психотерапевтов. Однако в разных направлениях это явление описывают немного по-разному в зависимости от базовых представлений об устройстве психики человека. Некоторые ученые, например Вильгельм Райх, считали, что характер человека и есть его главная защитная конструкция, а набор предпочитаемых защит составляет психологический профиль или тип характера.

Обесценивание: как психологическая защита оборачивается против нас и делает нашу жизнь ничтожной, а нас — несчастными

Психзащиты — это механизмы, которые позволяют человеку меньше переживать и меньше чувствовать неприятные или слишком сильные эмоции, вызванные ситуацией или психологическим конфликтом (страх, тревога, гнев, сексуальное влечение, вина, стыд и так далее).

Они позволяют нам выжить, эффективно приспособиться к окружающей среде, отрегулировать свои границы с ней и с другими людьми, защититься — в том числе и от своего собственного психического мира, который может представлять угрозу.

Защита и нападение

Сама суть этого психологического феномена защит подразумевает вариативность возможностей их использования: способы защиты могут быть и способами нападения, всё зависит от представлений об оборонно-наступательном вооружении человека. Если у вас есть когти, они могут служить и для охоты, и для обороны, и для рытья земли, если вы в отчаянии, например.

Я люблю военные метафоры в описании психики и ее механизмов. Искусство войны во многом искусство психологическое, а поскольку люди за всю свою историю накопили в этой сфере ни с чем не сравнимый опыт, глупо было бы пренебрегать столь интересным и ценным информационным ресурсом. Поэтому я предложила бы называть эти феномены психологическим оружием, с помощью которого человек может и защищаться, и нападать.

Пожалуй, самое «модное», чрезвычайно опасное психологическое оружие, которое обладает серьезными боевыми характеристиками и требует очень аккуратного обращения, — обесценивание.

Почему обесценивание так популярно?

Большинство исследователей считают, что нарциссические характер и культура сейчас доминируют. А ведь нарциссическая культура живет определением стоимости и обесцениванием.

Идеи ценности человеческой жизни, принятия своей и чужой индивидуальности, политика толерантности утверждают равную ценность (стоимость) очень разных вещей. Для многих людей такая неопределенность и многозначность невыносима — она создает много неприятных эмоций, от которых надо защищаться, а обесценивание помогает справляться с этой тревогой.

Обесценивание оказывается чрезвычайно эффективным в ситуации неопределенности.

Если всё одинаково и равноценно, то как конкурировать? Как становиться лучше, быстрее, выше, сильнее? Другими словами, как нарциссу ориентироваться в современном мире, как идеализировать и знать точно, что почем? Ответ прост — чаще обесценивать.

Конечно, есть и нормальное обесценивание (корректнее назвать его переоцениванием или переоценкой ценностей). Это когда то, что было важно, утрачивает свое былое значение. Однако в норме это внутренний долгий и часто сложный процесс, который как раз подразумевает контакт с неприятными и сложными эмоциями, а не защиту от них.

Обесценивание для эмоционального саморегулирования

В ситуации потери и горя. Например, ребенок очень переживает из-за потери игрушки или смерти домашнего питомца. Я однажды видела, как маленький мальчик переживал смерть крысы так сильно, что даже сам хотел умереть. Он так и говорил: «Крыса умерла, и я тоже умру, потому что я не могу жить без моей любимой крысы». Потребовалось довольно сильное обесценивание ценности крысы и чувства любви к ней, чтобы его переживания выровнялись. Смерть крысы сравнивали со смертью бабушки и других близких, чтобы объяснить мальчику, что его переживания чрезмерны.

В ситуации страха. Обесценивание помогает избавиться от лишнего страха. Например, ребенок может очень бояться какого-то одноклассника, пока не появится старшеклассник, который окажется сильнее и побьет первого.

Обесценивание для нападения и конкуренции

В грубом варианте обесценивание — как большая дубина с железными шипами: человек, нападая, отбирает радость у другого. Так люди справляются с завистью и нестабильной самооценкой: отобрал радость, и можно жить дальше. В этом варианте обесценивание — крайне агрессивное действие, однако совершенно допустимое в нашей культуре! Думаю, в этом и есть большой секрет его популярности. Можно очень сильно бить, и ничего за это не будет.

— Сдала экзамен на пятерку?
— Да.
— А пятерки всем ставили?

Люди очень часто этим оружием пользуются. «Ты хуже меня, не такой уж ты и умный», «Ты красивая, но над попой надо еще работать и работать». Бесконечны варианты обесценивания в супружеской жизни, где очень важно снизить цену на достоинства партнера, чтобы самому не войти в большой кредит:

«Да что ты делаешь-то? Деньги зарабатываешь? Да кто их не зарабатывает! Ты мужчина? Все мужчины зарабатывают».

«Ты женщина? Все женщины рожают и сидят с детьми, и убираются, и готовят! Чего ты так устала?»

«Ты диссертацию защитила — да кто сейчас диссертации не защищает?»

Обесценивание кого-то избавляет нас одновременно и от страха оказаться зависимыми от этого объекта — и от страха его потерять.

И увеличивает шансы в конкурентной борьбе. Если слишком ценить успехи других людей, то самостоятельные достижения ставятся под сомнение; если же их обесценивать, они становятся более реальными.

Именно такой вариант чаще всего использует современный клиент психотерапевта, который слишком интенсивно избавляется от страха зависимости, потери или брошенности с помощью обесценивания.

Таким образом, обесценивание — важный эмоциональный регулятор собственного поведения и поведения других людей. В чем же проблема современного клиента, особенно нарцисса, у которого этот баланс слегка нарушен?
Обесценивание может лишить ценности нас самих

Они обесценивают драматичнее, в итоге неизбежно сильно обесценивая себя.

Почему так получается?

Когда человек «сбивает» ценность окружающих его людей, вещей и занятий, он оказывается в мире, где нет ничего «самого лучшего», «идеального». Идеальное, как правило, достаточно стабильно и может питать человека энергией и надеждой долгое время. Если оно часто и драматично обесценивается, шатается, то и сам носитель идеалов подвергается сомнению.

Особенно хорошо это видно в любовных отношениях и профессиональной жизни и составляет главную печаль такого клиента. Романтические отношения сильно обесцениваются в процессе или после их окончания, а профессиональная жизнь в целом не выглядит достаточно ценной. Субъективно это выражается в ощущении отсутствия «своего дела», «призвания»: так и не нашел, чем я хочу заниматься, не было настоящей любви, живу вполсилы, как будто не вкладываюсь до конца.

Победы мимолетны, а неудовлетворенность длительна. Обесценивание своих стараний и/или профессиональных целей используется как защита от неудачи. Если не получилось, то я и не хотел и не старался, и вообще это всё так, понарошку. Результат — ужасная неудовлетворенность и бессмысленность.

Основная проблема современного клиента психотерапевта — инфляция отношений, не только с людьми, но и со всем миром. Каждое второе обращение к психотерапевту связано с обесцениванием любовных историй: все они не дотягивают до «идеальных». Кроме тех, конечно, которые не могли случиться (об их идеальности можно фантазировать вечно).

Человек приходит к выводу: инфляция отношений такая высокая, что они ему больше не нужны, хотя потребность прямо противоположная — близкие, доверительные и эксклюзивные отношения.

В итоге люди вообще перестают верить в возможность каких-либо значимых отношений для себя, теряют чувствительность.

В терапию такой человек приходит, когда начинает догадываться: что-то он делает не так. На начальном этапе он стремится обесценить все предположения и замечания терапевта, которые касаются его чувств. Когда клиент понимает, что большая часть терапии посвящена исследованию его эмоциональной жизни, он соглашается на это, попутно лишая свои эмоции ценности.

«Да, я злюсь, но не очень сильно».

«Да, она мне нравилась, но у нее было много недостатков».

«Да, я чувствую это, но хочу, чтобы вы понимали, что для меня это не очень важно».

«Я его люблю, но он козел и у нас ничего не может быть».

Если всё это свести к метапосланию, оно будет звучать примерно так: да, я чувствую определенные вещи, но я не позволяю сделать эти чувства важными и слишком значимыми. Я контролирую их влияние и в любой момент могу снизить их значимость.

Почему для нарцисса важно не проживать чувства глубоко

Потому что это опасно: процесс может захватить, контроль будет утрачен, появятся другие неконтролируемые эмоции.

Человек сам толком не понимает, что произойдет, но знает точно, что избегать этого надо всеми способами. Обесценивание стоит на страже, беря свою мзду — скуку, бессмысленность и смутное ощущение «неудачной» жизни. Психологическое оружие оборачивается против своего владельца.

Клиенты довольно быстро начинают замечать, что они обесценивают многое в своей жизни.

Далее возникает вопрос: что делать, если надо признать, что чувства для меня важны? Опять появляется эта пресловутая крыса, смерть которой можно и не пережить. На этом этапе психотерапии человек начинает вспоминать ситуации в детстве (и не только), когда контроль над чувствами был утрачен и это принесло много страданий. Часто эти воспоминания болезненны и переживать их вновь не хочется, поэтому клиент начинает сопротивляться.

Это проявляется в обесценивании терапии, терапевта и себя в этом процессе: «Терапия мне не очень помогла», «Это плохой специалист, да и я не старался и не выполнял его рекомендации». Многие уходят из терапии в этот период.

Однако большинство клиентов идут дальше, потому что кроме страха потерять контроль над чувствами у них есть большая потребность быть живыми людьми и любить кого-нибудь, в том числе себя. Становится очевидно, что паттерн обесценивания уже не нужен в таком объеме.

Что же произошло с тем мальчиком, когда он перестал умирать вместе с крысой? Он будто прозрел и увидел, что есть разные вещи с разной стоимостью. Что у него нет психических сил умирать с каждым живым существом на Земле, однако он может их любить и горевать о них. «Акции» крысы сильно упали, но он не выбросил их, а сохранил. Было ли это прозрение его сознательным выбором? Сложно сказать. Я склонна считать это процессом обучения пользоваться собственным психическим аппаратом.

Взрослый человек, обозревая свое психическое царство и наводя в нем порядок, может произвести эту переоценку, чтобы выбрать (или научиться выбирать) то, во что он готов вложиться и считать ценностью. Конечно, это сложнее, чем в детстве. Но в детстве и риск выше.

Возвращаясь к искусству войны (а война у людей, склонных к обесцениванию, идет постоянно и в основном с самими собой): что же считать победой для обесценивающего человека?

Думаю, успехом будет сохранение некоторого «золотого запаса» индивидуальных переживаний, чувств, ситуаций и отношений. Шкатулки с сокровищами, которые никогда не обесценятся, потому что их бережно хранят. И попадают они в эту шкатулку только благодаря опыту, силе влияния этих событий и чувств, а не из-за успешных последствий, долгой сохранности или чего-то еще.

Известный трактат Сунь-цзы «Искусство войны» утверждает, что цель любой войны — процветание населения и его лояльность к правителю. Так что, если ваше «население» не процветает и вы сами к себе не лояльны, возможно, вам пора поучиться проживать чувства, не обесценивая их и не боясь.

Автор Елена Леонтьева

«Тебе показалось», «я просто пошутил», «не было ничего такого». Если вам регулярно пытаются внушить, что вы все неправильно понимаете, не то чувствуете и не так запомнили — вполне вероятно, что вы столкнулись с газлайтингом. Как это определить и, главное, как не дать сбить себя с толку?

Что такое газлайтинг?

Есть популярная идея о том, что мы видим только то, что хотим видеть. В ее основе лежит избирательность нашего внимания, отмеченная в конце XIX века американским психологом Уильямом Джеймсом. Однако при упрощении идея утратила смысл. И ключевое слово в этом упрощении — «только».

Если ты говоришь о чем-то, чего не видит, не хочет видеть или чему не придает значения другой, то это свидетельствует не о разнице взглядов, а о том, что с тобой лично что-то не так. Этой идее и соответствующим манипуляциям было дано конкретное название — «газлайтинг».

Это слово происходит от названия голливудского фильма Gaslight, в котором отображена данная манипуляция. В интернете она встречается в довольно мягких вариантах, а вот в реальных межличностных отношениях часто превращает жизнь в ад.

Газлайтинг — достаточно новое явление в мировой психотерапии. Внимание, которое привлек к себе этот термин, помогло многим людям распознать конкретные дисфункции, возникающие в их взаимоотношениях. Такой прием психологической манипуляции подразумевает внушение другому человеку своей правды, преследуя собственную выгоду.

Два основных признака газлайтинга:

• сомнение в адекватности собеседника


• отрицание того, что важно для собеседника (фактов или чувств).

Нередко доходит до идеи, что собеседник психически ненормален. Я встречался с ситуациями, в которых родители, в ответ на попытки своих детей донести до них свои претензии, прямо начинали сомневаться в их психическом состоянии:

— Мама, ты же била меня!
— Этого не было. Ты выдумываешь.

Дети, доведенные до отчаяния тем, что родители полностью отрицают жестокость, невнимание, игнорирование со своей стороны, могут начать злиться и даже кричать, и тут же манипуляторы включают вторую часть: «Слушай, меня пугает твое состояние. Ты ненормальная. Иди, проверься у психиатра».

При газлайтинге есть две основные фигуры: «Адекватный» («Нормальный») и «Неадекват» («Ненормальный»).

«Адекватный», вместо того чтобы прислушиваться к словам «Ненормального» (не обязательно соглашаться, кстати), с порога их отвергает — ну чего путного может сказать эта «истеричка», «ненормальная» и так далее? Очень часто в эту игру играют мужчины по отношению к женщине. Если мужчина боится сильных эмоций, то те, кто их выражает, нередко автоматически записываются в «Неадекваты».

Вспоминаю услышанные в маршрутке слова одного молодого человека, громко сказанные собеседнице по телефону: «Вот если бы ты не психовала, то проблемы бы не было. Контролируй себя, тогда все будет хорошо». Похоже, что в картинке этого молодого человека есть только «психующая подруга», а причины ее «психоза» — исключительно в ней самой, а не в его игнорировании.

В конечном итоге человек, назначенный на роль «Ненормального», действительно может начать думать, что с ним что-то не в порядке, ощущать себя надоедливым, истеричным, слишком наглым и так далее. У меня были ситуации, когда клиенты постоянно спрашивали меня: «А эта моя реакция — это вообще нормально?»

А потом в их семейной истории обнаруживались близкие, которые любили говорить в адрес клиентов: «Это какой-то неадекват», «Нервы подлечи!» или «Доченька, выпей валерьяночки, а то ты что-то разнервничалась» (а «доченька», к примеру, только что узнала, что мама все ее деньги отдала любовнику).

«Адекватному» не обязательно быть жестко-игнорирующим, он может быть «понимающим», «сочувствующим» — например, в ответ на недовольство жены отвечать: «Я понимаю тебя, ты в депрессии, поэтому так и говоришь. Отдохни, пожалуйста, и сходи к психиатру, я готов оплатить любые расходы».

Как распознать газлайтера? Что поможет ему противостоять?

1. Научитесь распознавать газлайтинг. Даже если газлайтер — близкий вам человек и не желает зла, в этот момент его задача — заставить вас думать так, как ему выгодно. Чтобы не попасться в эту ловушку, необходимо понимать, какие приемы используют газлайтеры.

Газлайтер часто произносит фразы, ставящие под сомнение ваши чувства: «ты все выдумал», «ты преувеличиваешь эту ситуацию», «ты драматизируешь», «ты сошел с ума».

Отслеживайте изменения в своем поведении. К примеру, в момент газлайтинга вы начинаете попадать под чужое влияние, чтобы не вступать в конфликт, хотя раньше всегда отстаивали свою точку зрения. Бывает и так, что газлайтер рушит вашу самооценку: вы сомневаетесь в себе, верите в то, что вы ужасный, эгоистичный и неразумный человек.

2. Ведите личный дневник. Такой прием используют специалисты при работе с жертвами психологических манипуляций. Зачем это нужно? Ведение дневника помогает понять свои чувства. Вы не сможете обесценивать себя и делать вид, что ничего не происходит, если будете записывать свои эмоции от контакта с газлайтером.

3. Попробуйте поговорить с обидчиком. Газлайтер — не всегда психопат и абьюзер. Часто партнер, родитель или начальник просто хочет избежать ответственности или снять с себя вину. При этом он не осознает, что оказывает негативное влияние на ваше психоэмоциональное состояние. Поговорите с газлайтером, объясните ему, как это выглядит с вашей стороны. Если вы дороги этому человеку — он начнет отслеживать свое поведение и работать над собой.

4. Соберите доказательства газлайтинга. Если адекватный диалог невозможен, запишите слова газлайтера на диктофон, видео или ведите разговор при свидетелях. Такой способ поможет вам преподать ему урок, показать, что с вами шутки плохи.

5. Верьте только себе. В отношениях с газлайтером очень важно сохранить здравый рассудок. Не стыдитесь того, что ваша правда отличается от того, что вам хотят внушить. Задача газлайтера — заставить вас поверить в собственную неадекватность. Наберитесь сил, чтобы этому противостоять.

6. Поймите, почему вы выбрали газлайтера для общения. Возможно, это ваш друг или партнер. Возникает вопрос — почему вы поддерживаете эту связь? В зависимых отношениях всегда бывает не только абьюзер, но и его жертва, а лучше сказать — объект. И вот что интересно — часто объект газлайтинга уже не в первый раз вступает в отношения с манипулятором. Почему вы делаете такой выбор?

Может быть, ваш родитель тоже применял к вам газлайтинг? И теперь вы повторяете детский сценарий в отношениях с партнером и неосознанно, как много лет назад, пытаетесь в них заслужить родительскую любовь?

Что делать, если вы стали жертвой газлайтинга?

Если кратко и просто — то выходить из отношений, в которых нет места вам, вашим чувствам и мыслям. Возвращать себе ощущение собственной ценности, которое неизбежно страдает в ситуации «проблема-в-тебе».

Бесполезно играть по правилам «Адекватного», потому что единственное условие, которое позволит ему признать вас «Адекватом», — это полная капитуляция и отказ от всех неудобных для «Нормального» переживаний и потребностей. Даже заявление о разводе — если речь идет о супружеской паре — будет проинтерпретировано как «ну вот, я же говорил(а), что у него (нее) мозги набекрень».

И еще: мы действительно видим то, что хотим видеть. Но, во-первых, этот факт не означает, что мы видим только это. А во-вторых… Это не означает, что то, чего мы не видим, — не существует.

Новое исследование показало, что максимум удовольствия от объятий мы получаем, если они длятся не менее пяти секунд. У людей есть склонность обнимать крест-накрест, когда одна рука перекидывается через плечо партнера, а другая – под мышкой. Также есть популярный способ «шея-талия», когда один человек обнимает за талию под обеими руками, а другой – выше рук за шею. Но давайте по порядку.

47 женщин-участниц исследования сочли, что объятия «шея-талия» и «крест-накрест» одинаково приятны. При этом односекундный контакт не приносит удовлетворения, скорее наоборот, в то время как 5 и 10 секунд дают идентично положительный отклик. Хотя, если кажется, что 10-секундные объятия – это звучит затянуто, вы не одиноки – ответы разнообразны. Есть свидетельства, что в естественных условиях одно объятие в среднем длится около 3 секунд, поэтому лучше всего в исследовании себя проявили 5-секундные объятия – ведь это просто привычный людям формат. Пандемия прервала вторую часть эксперимента среди участников мужского пола, поэтому пока нет сведений, сохраняется ли такое предпочтение и среди мужчин.

Очевидно и то, что стиль объятий различается в зависимости от того, кем приходятся друг другу партнеры. Ученые произвольно выбрали 206 человек для спонтанных объятий, и здесь проявились различия между мужчинами и женщинами. В целом, все участники чаще использовали способ «крест-накрест», но особенно это актуально, когда обнимаются двое мужчин – в 82 % случаев. Женщины же оказались более склонны к способу «шея-талия», в независимости от того, кого обнимали. Полученные данные подтверждают исследование 1995 года, которое также показало, что объятия между мужчинами отличаются от объятий между женщинами. Исследования 1999 года интерпретировало объятия крест-накрест как эгалитарные. Между мужчинами таким способом может выражаться «признание равенства». Когда обнимаются женщины, они делают это по разным причинам.

Все это гипотезы, и текущее исследование может сказать немного, тем более что проводилось внутри одной культуры и в довольно молодой возрастной группе (от 18 до 43 лет). Плюс в эксперименте участвовали только женщины, и не было контроля силы объятий. Пока еще нет ответов, какие посылы передают эти прикосновения. Разница в росте не играла роли в выборе, обнимать талию или шею, хотя самый большой разрыв составлял всего 20 см, что тоже не показатель. Автор исследования, психолог Анна Дюрен прокомментировала, что некоторые считают стиль «шея-талия» более романтичным, но результаты не выявили корреляции между способом объятий и эмоциональной близостью партнеров.