Я хочу, чтобы она улыбалась. Трогательный рассказ


Дождавшись, когда мама первой уйдёт на работу, сын подошёл к отцу и неуверенно сказал:

- Пап, можно тебя попросить об одном маленьком одолжении? Только ты сразу не ворчи, ладно.

- Так, понятно. Деньги нужны? - сразу догадался отец.

- Угу.

- И сколько?

- Всего пятьсот рублей. Я тебе со стипендии сразу же отдам, пап, ты не переживай.

- Чего? - отец удивлённо уставился на сына.

- Я говорю, не переживай. Я деньги верну.

- С чего это я переживать-то буду? – усмехнулся отец. - Ты думаешь, мне для тебя денег жалко?

- Не думаю. Просто, я же теперь стипендию получаю. И должен надеяться только на себя.

- Так, ладно, хватит! – оборвал сына отец. – Миллионер, понимаешь, нашёлся. Стипендию он получает. Пятьсот рублей, значит? А чего так мало просишь? Может, тебе тысячу дать? У тебя же до стипендии ещё целая неделя.
- Не надо мне тысячу. Нормальный букет стоит около пятьсот рублей. Я спрашивал в цветочном киоске.

- Букет? - отец заулыбался. – Интересно… Молодец. И кому ты собираешься дарить букет?

- Да так... Девочке одной.

- Подружке, что ли, своей?

- Нет, не подружке.

- Как это не подружке? А кому, тогда?

- Ну так. Просто одногруппнице.

- Просто?.. И с чего это ты ей букет решил подарить? У неё сегодня день рождения?

- Пап, ну хватит меня пытать! – недовольно воскликнул сын.- Скажи, дашь или нет? И всё.

- Что значит – хватит пытать? Мне же интересно. Значит, ты сегодня на праздник идешь, и тебе точно нужно больше денег дать.

- Нет, папа. Никакого праздника не будет.

- А что будет?

- Ничего не будет. Просто я подарю девочке цветы и всё.

- Ага, - догадался отец. - Ты хочешь ей понравиться? Что бы потом закрутить с ней шуры-муры. Так что ли?

- Ну папа! Ну хватит! Я просто хочу подарить девочке цветы. - Сын был уже не рад, что обратился к отцу.

- Ну чего ты нервничаешь? Мне просто хочется узнать - зачем ты собрался дарить девочке цветы.

- Затем, чтобы она улыбнулась.

- Кому? Тебе?

- Нет. Просто улыбнулась, и всё. У этой девочки недавно в семье произошло большое несчастье. Погиб ее папа. Понимаешь? Она каждый день приходит в институт печальная, и совсем не улыбается. Раньше она так весело смеялась, а теперь... - Сын печально вздохнул. - Теперь у неё глаза вечно на мокром месте. Мне грустно на неё смотреть. Я хочу, чтобы она улыбалась.

- Ах, вон оно что... - Отец удивлённо посмотрел на сына. - Надо же, какой ты у меня, оказывается… Значит, ты придёшь сегодня в институт, и сразу подаришь ей цветы, да?

- Нет, не с утра. Перед лекциями дарить цветы как-то неудобно. Все тогда сразу подумают, что я за ней ухаживаю.

- А ты за ней не ухаживаешь?

- Нет, конечно. Я ей после лекций цветы подарю. Эх, папа... Мне так больно на неё смотреть. Я же хорошо помню, какая у нас мама была, когда умерла её мама, моя любимая бабушка. Я не хочу, чтобы и эта девочка тоже была печальная целый год.

- Да... Страшно, когда такое случается… - Отец полез в бумажник и достал пять тысяч. - Ты прав... Бери деньги.

- Папа, ты чего? Я, же прошу пятьсот рублей.

- Ты, знаешь, парень, мне кажется, тебе придётся её ещё и в кино сводить пару раз. И куда-нибудь в парк, где есть карусели... Или в зоопарк, опять же… Надо её как-то отвлечь от грустных мыслей. И отдавать эти деньги мне не надо, понял?

- Правда?

- Ну, я же сказал.

- Ладно… - Сын кивнул, потом подумал, и пожал отцу крепко руку. - Спасибо, пап. Большое спасибо.

- Да ладно тебе...

Сын, радостный, убежал в институт.

А спустя какое-то время и сам отец вышел из квартиры и отправился на работу.

Вечером он вернулся домой с букетом цветов, и прямо на пороге торжественно вручил его жене.

- Дорогая моя, это тебе!

- Батюшки! - воскликнула удивлённо она. – Это по какому поводу? Я забыла, что у нас с тобой сегодня какой-то праздник?

- Нет никакого праздника, - заулыбался муж.

- Точно?

- Сто процентов.

- А тогда, зачем эти цветы?

- Да так… - Муж пожал весело плечами. - Просто я стал замечать, что ты в последнее время встречаешь меня какая грустная. Я подумал, вдруг ты меня надумала разлюбить? И решил тебя немножко задобрить.

- Вот ведь, неисправимый болтун, - засмеялась жена, и отправилась ставить цветы в вазу.

- А сын с института пришёл? – спросил муж.

- Нет. Позвонил, сказал, что пошёл в кино.

- Один?

- Вроде, нет.

- Ну, вот и хорошо, - опять заулыбался муж. - Значит, сегодня ещё два человека будут радоваться жизни.

- Ты о чем это? - не поняла жена.

- Да так... Просто, жизнь, оказывается, прекрасная штука... Главное, вовремя подарить женщине цветы…

© Анисимова
Поделись
с друзьями!
1305
10
10
13 месяцев

У вас есть что-то от грусти и депрессии? - Жизнеутверждающая зарисовка


Бармен! Есть у вас что-то от грусти и депрессии?
— Что случилось?
— Надоело всё, жизнь не радует.
— Тогда коктейль «Радуга». Придает жизни смысл и ощущение новизны.
— Интересненько. А из чего он?
— Это наш фирменный секрет. Вы пробуйте-пробуйте!
На третьем стакане посетитель рухнул под стойку. Бармен покачал головой и крикнул в сторону служебной двери.
— Михалыч, одну «радугу».
Дюжий тип в камуфляжном костюме взвалил храпящего посетителя на плечо и вынес из бара.
Очнулась жертва коктейля в багажнике автомобиля. Нещадно трясло и в бок впивалась острая железяка. Минут через десять машина остановилась и крышка открылась. Несколько человек в масках вытащили мужчину, бросили на траву, закурили и стали обсуждать, где его лучше закопать.
Жертва, стараясь не шуметь, тихонько откатилась к кустам и ломанулась в лес.
— Стой! Куда?!
Послышались выстрелы. Мужчина, пригибаясь, петлял между деревьями. Скатился в овражек и побежал по руслу ручья.
Через час он вышел к дороге с другой стороны леса. Грудь распирала радость жизни, гордость за спасение самого себя. Депрессии не было и следа.
А на следующий день ему пришел счет за услугу «Коктейль Радуга»:
алкогольный напиток — 500 рублей
Аниматоры — 5000 рублей
Мужчина оплатил без сожаления.

Автор: (с) Александр Горбов (Котобус)
Поделись
с друзьями!
1179
13
14
13 месяцев

Короткий рассказ о преданности и благородстве


Один моряк получал письма от женщины, которую он никогда не видел. Её звали Роза. Они переписывались 3 года. Читая её письма и отвечая ей, он понял, что уже не может жить без её писем. Они полюбили друг друга, сами не осознавая того.

Когда закончилась его служба, они назначили встречу на Центральном вокзале в пять часов вечера. Она написала, что в петлице у неё будет красная роза.

Моряк задумался: он никогда не видел фотографию Розы. Он не знает, сколько ей лет, не знает, уродливая она или хорошенькая, полная или стройная...

Он пришёл на вокзал и когда часы пробили пять, она появилась. Женщина с красной розой в петлице. Ей было около шестидесяти. Моряк мог повернуться и уйти, но он не сделал этого. Эта женщина писала ему всё то время, пока он был в море, посылала подарки на Рождество, поддерживала его. Она не заслужила такого отношения. И он подошёл к ней, протянул руку и представился. А женщина сказала моряку, что он ошибся. Что Роза стоит за его спиной. Он обернулся и увидел её. Она была одних с ним лет, милая и очаровательная.

Пожилая дама объяснила ему, что Роза попросила её продеть цветок в петлицу. Если бы моряк повернулся и ушёл, всё было бы кончено. Но если бы он подошёл к этой пожилой даме, она показала бы ему настоящую Розу и рассказала всю правду...
Поделись
с друзьями!
1477
11
27
16 месяцев

Просто надо быть добрым. И тогда всё получится!

Трогательная сказка-притча про доброту и душевность.


- Бабоньки, слышали? К Никитичне, говорят, внука привезли!
- Да нешто у неё внук есть? Откуда?
- Дык, Светкин, поди!
- Какой Светкин? Она сколь разов приезжала, всегда одна.
- А велик ли мальчонка?
- Да годков девять на вид.
- Вот чудеса!

Бабы, стоя на крыльце сельпо, обсуждали самую свежую на этой неделе новость. К Евдокии Никитичне Горловой приехал внук. Большенький уже. Чего ж раньше не приезжал? Других-то, вон, каждое лето привозят. А у Никитичны и не знал никто, что он имеется.

И потянулись соседки к домику с синим забором: кто за солью, кто сказать, что ситец в сельпо завезли, а кто просто, мимо пройти, вроде, как по делу. Но Евдокия быстро эти хождения пресекла:

- Чего слетелись, как сороки? Эка невидаль, гость приехал. Нечего здесь высматривать.
Обиделись бабы, засудачили с новой силой.
- Ишь, как заговорила. Ну, приди она ко мне ещё за чем-нибудь.
- Стыдится показывать. Мальчонка, говорят, блаженный, дурачок.
- Да ты что?
- А то. Чего ты думаешь, они его столько лет прятали.

Шушукались, а сами, нет нет, да и поглядывали на Никитичны двор.

- Бабушка Дуня, а Бог есть?
- Есть, Никитка, как не быть.
- А он всем-всем помогает?
- Добрым помогает, а злым нет.
- Бабушка Дуня, а я добрый?
- Добрый, внучек.
- Значит, Бог и мне помогать станет?
- Не оставит тебя своей милостью.
- Бабушка, а "милость" - это от слова "милый"?
- Да, Никитушка, поди займись чем-нибудь.
- Бабушка Дуня, я порисую?
- Порисуй, дитёнок, порисуй.

Невысокий светленький мальчик достал альбом, налил воды в старую чашку с отбитой ручкой, и дотронулся кисточкой до бумаги.

"Господи, славный какой!" - Думала она, глядя с нежностью на тонкую шейку и давно нестриженные прядки волос. - "Неужели и мне на старости лет утешение..."

Она тайком перекрестилась на темную икону в углу.

Дочь Светлана росла у Евдокии своевольной, в непутёвую и скандальную мужчину родню. Сама Дуня ни за что бы не пошла замуж за Петра, но покойный отец настоял на этом браке. И Дуняша, как покорная дочь, перечить не стала. Пётр был хозяином справным, но отличался нравом крутым и неспокойным. Мог на жену руку поднять, на посиделках за словом в карман не лез, вспыхивал, как спичка от любого, показавшегося обидным, слова. И умер не своей смертью, убили как-то его, бунтаря, в пьяной драке.

Осталась Евдокия со Светочкой. Дочь росла гордой, неласковой. После восьмого класса уехала в город, в техникум. Да так и осталась там. Несколько раз приезжала в деревню к матери. Всегда одна. От материных вопросов отмахивалась, о себе не рассказывала, в гости не приглашала.

А тут, намедни, привезла в дом мальчонку, тихонького, улыбчивого. Говорит, сын. Евдокия Никитична так и села.

Оказалось, дочь в городе замуж вышла, родила мальчика. А сынишка какой-то не такой оказался, врачи постановили. Светлана, не долго думая, от него и отказалась. Только отец мальчика с таким её решением не согласился. Никитку себе забрал, и все годы сам растил. С дочерью не разводился, чтоб проблем не было, но вместе не жили. Света - своей жизнью, муж с сыном - своей.

Но случилась беда: отец мальчика кого-то там на машине случайно сбил и получил реальный срок - три года. Пришлось Светлане Никитку забирать. Только не нужен он ей, был и есть. Привезла матери: если, мол, и той не ко двору придётся, надо в интернат определять.

А Евдокия Никитична, как увидела эти глаза васильковые, да льняные мягкие волосики, сказала дочери: "Ты куда хочешь езжай, а внука - не отдам!" И Никитка сразу к ней потянулся. "Бабушка Дуня", да "бабушка Дуня". А ей на сердце тепло. Никто ведь раньше так не называл.

Никита тем временем закончил рисунок. Глянула Евдокия и невольно залюбовалась: солнце жёлтое, небо синее, а по небу ангел летит, с васильковыми глазами.

- Бабушка Дуня, тебе нравится?
- Нравится. Молодец ты, Никитушка. Славную картинку нарисовал.
- Папа говорит, что я когда вырасту, стану художником.
- А ты сам как хочешь?
- Я не знаю пока. Я, бабушка Дуня, хочу так сделать, чтобы все люди добрыми были. А такая работа разве есть?
- На любой работе, внучек, человек может так трудится, чтобы людям было лучше жить.
Никита задумался.

Помаленьку привык внук к жизни у бабушки. Да и Евдокия меньше тревожиться стала. Малец послушный, разумный. Что ж с того, что рассуждает не так, как другие дети. Вырастет, научится. Она уж и к учительнице сбегала. У себя-то Никитка в школу не ходил, с учителями занимался, что на дом приходили.

Арина Евгеньевна знания у Никиты проверила, по голове погладила.

- Могу я, Евдокия Никитична, с вашим внуком и дома заниматься. А только пусть он в сентябре в школу приходит. Учеников у нас мало, не как в городе, справимся.

Как узнал мальчик, что с другими детьми учиться будет, обрадовался. Бросился к учительнице, обнял:

- Вам Бог обязательно поможет! Бабушка говорит, что он добрым помогает. А вы очень добрая!
- Откуда ж ты знаешь, Никита? Ты же меня первый раз видишь.
- Я просто вижу. А хотите, я вас нарисую?
- Очень хочу! - Улыбнулась учительница.

И ведь нарисовал. Бабушка так и ахнула: вроде, и не то чтобы похоже, а только глянешь, и сразу понятно, кто на портрете. Видно, что Арина Евгеньевна, но только другая какая-то.
- Как же это, Никитушка, у тебя выходит?
- А это, бабушка Дуня, душа у учительницы такая. Я её так увидел. Можно мне отнести рисунок?
- Иди, миленький.

Учительница долго на портрет смотрела, похвалила Никиту, а когда он домой побежал, покачала головой вслед:
- Трудно тебе будет в этом мире, мальчик.

По разному относились к Евдокииному внуку в селе. Кто незлобиво смотрел, а кто и пальцем у виска крутил, когда мальчонка не видел. Непривычным казался он местным, не таким, как другие.

Рубили у Силантьевых кур к свадьбе, так он хозяйке прямехонько под топор бросился. "Не надо, тётенька!" - Кричит. - "Живые они!" А как увидел, что одна из хохлаток без головы через двор побежала, так и вовсе чуть чувств не лишился.

А то сосед Евдокиин после очередной попойки, разбушевавшись, пошёл на жену с поленом. Мальчонка через дырку в заборе во двор пролез, вцепился в громадного мужика:

"Дядя, людей нельзя бить!" Тот, хоть и пьяный, опешил, полено опустил, да не рассчитал, задел Никитку по плечу. На следующий день плечо опухло, посинело. Евдокия тряпочки в отваре смачивала, да прикладывала мальчишке. Сосед, протрезвев, виниться пришёл. Простил его Никита. Посмотрел своими ясными глазами:

- Дядя, вы ведь хороший! Только не деритесь больше. А то, когда у вас сыночек родится, он с вас пример брать будет.
- Какой сыночек? - Мужик аж поперхнулся. - Ну, Никитична, и пацан у тебя.
А вечером прибежал, поманил Евдокию в сени:
- Значит, тебе Машка сказала, что ребёнка ждёт?
- Ты о чём, Иван?
- Мальчишка твой утром про сына говорил.
- Да мало ли, что малой сказать может.
- Да в том-то и дело, что, по всем статьям, быть мне отцом. Только она сама ещё точно не знает, анализы сдать надо. - Иван изумлённо смотрел на женщину. - Ну, соседка, и внучок у тебя.

Так и повелось, где какая ругань или беда, Никитка тут как тут. Смотрит, улыбается, что с него взять, блаженный.

Только больше косились взрослые. А задиристые деревенские ребятишки, на удивление, не дразнили. Едва начиналась среди них ссора, появлялся Никита. Обиженного пожалеет, врагов помирит, игру для всех придумает. Интересно с ним ребятам. Даром, что странный.

"Миротворец ты наш!" - сказала как-то учительница Арина Евгеньевна, погладив Никитку по голове.
А когда в школу пошёл, так и вовсе все ахнули. Может, в математике мальчик не очень силён оказался, зато в рассказах ему равных не было. Любой урок мог так ответить, что ребята забывали крутиться и, открыв рты, слушали нового ученика.

- Ты, Никитушка, может, писателем у нас станешь? - Смеётся Евдокия Никитична.
- Не знаю, бабушка Дуня. - Пожимает плечами внук. - Я не решил пока.

Шёл раз Никита из школы через мост. Смотрит, внизу, в полынье, барахтается кто-то. Пригляделся. Ефимка! Цепляется руками за тонкий лёд, а тот крошится. Кинулся на помощь.

- Не подходи, Никитка, провалишься! - Кричит Ефим. - Беги за старшими.

Хотел Никитка послушаться, да видит, сил у Ефима совсем уже нет. Пока за помощью добежит, пока обратно, утонет друг. Сбросил мальчик курточку, размотал шарф и пополз. Лёд трещит - Никита ползёт, вода ледяная кожу обжигает - ползёт Никита, шарф впереди себя протягивает.

- Держись, Ефимка!

Ухватился товарищ за шарф. Тянет его Никита, обратно двинулся. Не выдержал лёд, и вот уже оба барахтаются в стылой воде, держат друг друга, как могут. Заметили их мужики с берега, вытащили обоих. Схватили в охапку и по домам разнесли.

Увидела Евдокия внука, руки затряслись. Давай быстрее согревать его, травами отпаивать. Не помогло. Заболел Никитка. Мечется в бреду, горит весь. Евдокия на икону в углу крестится. Слышит слабый голосок с кровати:
- Бабушка Дуня, не плачь. Ты же сама говорила, что добрым людям Бог помогает. Вот он нам с Ефимкой помог не утонуть.

А Ефимка тем временем, под окном ходит. Жалко ему Никиту. Переживает, что из-за него всё произошло. Мать дома наподдала, да разве от этого легче.

Не помогли мальчику бабушкины травы. Пришлось в больницу в город везти. Долго болел Никитка. Евдокия Никитична все глаза проплакала. Посмотрит на рисунки, по стенам развешанные, и в слёзы. Учительница Арина Евгеньевна тоже свой портрет рассматривала, рукой гладила. А потом предложила ребятам письма Никите написать. Ох, и старались. Кто писал, кто рисовал, кто поделку клеил.

И ещё один сюрприз для мальчика берегла бабушка: письмо от отца. Он и Евдокии Никитичне написал. Что живёт в поселении, будет очень стараться освободиться досрочно и приехать к ним.

Узнав, что Евдокия к внуку собирается, потянулись в дом и соседи. Гостинцы понесли. "Нельзя в больницу-то столько." - Отказывалась она. А люди идут и идут...

* * * * *

- Бабоньки, слышали? К Никитичне внучок вернулся!
- Да ты что! Слава тебе, Господи, выздоровел!
- Вернулся наш миротворец!
- Ой, Маш, здравствуй! Рожать-то когда тебе?
- Да к весне. Врачи сказали, сын у нас с Иваном будет!
- Ну, дай Бог! Дай Бог!

- Бабушка Дуня! Знаешь, я понял. Неважно, кем будешь, когда вырастешь. Просто надо быть добрым да? И тогда всё-всё получится!

Никитка смотрел на бабушку своими васильковыми глазами, а на картинке, прикрепленной к старой бревенчатой стене, летел по синему небу маленький ангел.

© Марина Пивоварова-Гресс
Поделись
с друзьями!
1517
3
26
17 месяцев

Рассказ Сергея Довлатова «Двести франков с процентами»


Рассказ Сергея Довлатова «Двести франков с процентами» был опубликован в журнале «Костер» в 1976 году и после этого не переиздавался.

На окраине Парижа в самом конце грязноватой улицы Матюрен-Сен-Жак есть унылый пятиэтажный дом. Под чердаком его снимал мансарду высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами. Утром он с потертым бюваром торопился в канцелярию герцога Орлеанского, где служил младшим делопроизводителем. Локти его тесного сюртука и колени панталон блестели. Юноша замазывал предательски лоснящиеся места чернилами. Чернил в канцелярии герцога Орлеанского хватало с избытком. Питался он скверно, луком и разбавленным вином (во Франции плохое вино дешевле керосина). Юноша ненавидел лук и был равнодушен к вину.

Напротив его дома был маленький трактир. Над дверью висела сосновая шишка из меди размером с хорошую тыкву. Заведение так и называлось — «Сосновая шишка». Иногда после работы юноша заходил сюда и долго вдыхал аромат жареной картошки. Потом небрежно говорил хозяину:

— Заверните-ка...

— Но вы и так должны мне сорок франков! — негодовал папаша Жирардо.

— Вот погодите немного, — заверял его юноша, — скоро я разбогатею и щедро вам отплачу.
В результате он уносил к себе в мансарду немного жареной картошки. Его долг папаше Жирардо все увеличивался.

И вот, в один прекрасный день высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами исчез. Его комнатушку под чердаком занял другой молодой человек в таких же лоснящихся холщовых панталонах.

Шли годы. Трактир «Сосновая шишка» приходил в упадок. В бедном студенческом квартале трактирщику с добрым сердцем разбогатеть нелегко. Наконец папаша Жирардо заколотил ставни. Теперь он промышлял с маленьким лотком в аристократическом квартале Сен-Жермен. Может быть, кто-нибудь из богачей, утомленных трюфелями и шампанским, захочет отведать жареной картошки?

Как-то раз возле него остановился фиакр, запряженный парой гнедых лошадей. Сначала высунулась нога в козловом башмаке с серебряной пряжкой. Затем появился весь господин целиком. Вишневого цвета фрак, белоснежное жабо, и над всем этим — курчавые седеющие волосы и молодые азиатские глаза. Святая Мария! Папаша Жирардо узнал бедного юношу из мансарды. И тот узнал своего кредитора, обнял его и прижал к широкой груди, стараясь не помять жабо.

— Я, кажется, что-то задолжал тебе? — спросил нарядный господин.

— Ровно двести франков, — ответил торговец, — деньги сейчас были бы очень кстати!

— Денег у меня при себе нет, — заявил господин, — нашему брату не очень-то много платят. Но я щедро расплачусь с тобой, дружище. Я расплачусь с тобой... бессмертием!

И, хлопнув изумленного торговца по плечу, он исчез в роскошном подъезде, возле которого дежурил угрюмый привратник в ливрее с золотыми галунами.

Прошло три месяца. Папаша Жирардо возвращался домой. Сегодня ему не удалось продать ни единой картофелины. Видно, трюфели и шампанское не так уж быстро надоедают аристократам. Он свернул за угол и обмер. Десятки шикарных экипажей запрудили улицу Матюрен-Сен-Жак. Возле заколоченных ставен его кабачка толпился народ. Нарядные господа в блестящих цилиндрах колотили в запертые двери лакированными штиблетами, восклицая:

— Открывай скорее, наш добрый Жирардо! Мы проголодались!

— В чем дело? — произнес торговец. — Чему я обязан?!

Какой-то щеголь с удивлением посмотрел на него.

— А ты не знаешь, старик? Да ведь это «Сосновая шишка»! Самый модный кабачок Франции!

— Вы смеетесь надо мной! — взмолился бедняга Жирардо.
Щеголь достал из кармана томик в яркой обложке.

— Читать умеешь?

Папаша Жирардо кивнул.
Щеголь раскрыл книжку.

— «Жизнь теперь представляется в розовом свете!..» — воскликнул герцог. Затем он и его друзья направились в кабачок «Сосновая шишка» на улице Матюрен-Сен-Жак, где достопочтенный мэтр Жирардо чудесно накормил их..."

— Назовите мне имя сочинителя! — вскричал потрясенный торговец.

И услышал в ответ:

— Александр Дюма!
Поделись
с друзьями!
1264
6
10
20 месяцев

Не скажу! Душевный новогодний рассказ Александра Цыпкина


Под Новый год случаются чудеса. Их все ждут, только вот чудеса же не всегда сбегают из добрых сказок. Кто-то же должен принять в гости чудо, которое сразу хочется вернуть владельцу. В том декабре черное выпало Павлику. 30-е число. В воздухе висит страх. Страх не успеть купить подарки всем своим близким. Но Павлик этим воздухом не дышал. Он знал, что можно и в феврале их подарить, никто не умрет. Главное же внимание, а не дата.

Павлику было всего двадцать пять, а забот хватило бы на настоящий кризис среднего возраста. В реестре жизненного пути помимо зачем-то двух высших образований среднего уровня значилась работа менеджером, младшая сестра, висящая на его весьма хлипкой шее, жена контролирующая и шею и голову, родители, считающие своим долгом быть везде, ну и наконец шестилетняя дочка Варя.

С Варей было особенно тяжело. Павлику казалось, что дочка сомневается в целесообразности его существования в их квартире. Точнее, не так. Павлик ощущал себя необходимым в качестве этакого мобильного приложения, но интереса к своей душе со стороны шестилетнего ребенка не ощущал. Странные запросы скажете, но какие есть.

Если говорить предельно простым языком от Вари Павлику хотелось ощущение нужности, детского тепла, привязанности, а получал он хорошее поведение и даже снисхождение. «Мама, давай купим папе три шапки, он все равно потеряет две в первый день зимы», «Мама, а сегодня в саду папе опять сказали что он мой старший брат», «Папа, почему бабушка не любит слово менеджер и говорит, чтобы я им не стала, и добавляет «Не дай Бог». Настроение у Павлика, как вы понимаете от этого не улучшалось. Нет, конечно, Варю он любил от этого не меньше, но себя ощущал дома каким-то…ну как лучше сказать, нет не чужим, просто не очень обязательным для всех существом. Есть Павлик хорошо – нет Павлика, чего-то не хватает, но привыкнем.

И вот тут этот новый год. 30-е декабря. Вечер. Хороший семейный вечер, то есть еда и четыре слова за два часа совместного проведения времени.

— Убери посуду
— Хорошо уберу.

Но вдруг Маша, посмотрев на мужа взглядом инквизитора, поинтересовалась

— А где Варино письмо Деду Морозу. Надо же ей подарок купить, а она сказала, что отдала тебе утром, когда ты ее в сад отвозил.

Павлик, которого в школе звали Рыба, за то, что он ничего не помнил напрягся, но быстро просветлел.

— В пальто у меня во внутреннем кармане.

Вставать с дивана Павлику, забетонировавшему себя подносом с едой было решительно лень.

Жена ушла в прихожую, но неожиданно ее голос больший похожий на сирену вызвал Павлика на допрос

— Паша иди сюда, ты мне должен кое-что объяснить.

Слово «объяснить» было произнесено так, что поднос сам взлетел и притащил Павлика в прихожую.

Маша стояла с Пашиным пальто в одной руке и милой подарочной коробочкой в другой.

— У меня только один к тебе вопрос, и он не про твою любовницу Ирочку. Я хочу знать откуда у тебя деньги. Заработать ты их не мог, значит ты совершил какое-то преступление, и я хочу знать какое. И да кстати где все-таки Варино письмо?
Паша не понял ничего. То есть совсем. Он не знал, кто такая Ирочка, что это за коробка, где Варино письмо и что отвечать жене. Не найдя ничего лучше, чем правда, он так все и сказал.

— Ты меня за дуру считаешь? У тебя в пальто коробка с украшениями с запиской Ирочке в Новый год. Ты ее украл, ты клептоман? И правда где Варино письмо? Или ты может его поменял на коробку
Паша, как и любой растяпа иногда мог выдать фантастический по скорости правильный ответ на казалось бы неразрешимую задачу.
— Точно! Я ее поменял!!
— Я тебя сейчас убью.
Маша явна была не склонна шутить. А Паша с рвением осужденного на казнь, но нашедшего улику торопливо излагал суть дела

— Не ее я поменял, а пальто! Дай мне его! Вот видишь, это Canali, стоит как машина, оно просто на мое похоже, я был сегодня на выставке одной, там гардероб самостоятельный, ну и прихватил наверное. Письма поэтому нет, а коробка есть. Черт как же ее теперь вернуть. Дорогое, наверное, украшение, человек волнуется.
Маша как будто даже разочаровалась. Уже случившейся в ее голове скандал с потенциалом на длительный сериал не прошел питчинг и был отменен. Она понимала, что Павлик прав. Утром Canali на нем не было, он внимательно изучила пальто и поняла, что даже цвет другой. Ревность все-таки отключает практически все части мозга, в том числе наблюдательность.
— Какой же ты болван…Ну вот как теперь ты его вернешь, ладно Варино письмо, это мы сейчас разберемся, но украшения. Я просто поражаюсь. Ну как таким можно быть, а! Что еще в пальто было?
— Ничего, хотя нет, паспорт….вот черт! Паспорт же там!
В это время Варя вышла из своей комнаты
— А о чем вы тут кричите?
— Ни о чем, просто папа у нас растеряша
— А что он потерял?
— Он у нас потерял голову
— А я думала мое письмо Деду Морозу
— Нет, ну ты что!! Письмо уже у Деда Мороза, да Павлик?
Маша просверлила Паше взглядом лоб
— Да Варюш, конечно, письмо твое я передал в специальную почту Деда Мороза.
Варя с наследственным подозрением посмотрела на отца.
— Ты его не открывал?
— Нет конечно! Ты что, ты же его заклеила.
Варя как будто поверила.
— Ну хорошо, мама нам в садике попросили нарисовать дом Деда Мороза, помоги мне пожалуйста
— Конечно лапушка. Сейчас приду.
Маша сменила ласковый голос на Siri и продлила Павлику арест.
— Поговорим потом
Выудить из Варю заказа на новый год оказалось не так просто.
— Варюш, а я хотела тебя спросить, мне так интересно, что ты у дедушки мороза попросила?
— Не скажу
Варя была иногда вся в маму.
— Почему?
— Потому что нельзя. По телевизору в одной детской программе сказали, что, если хотя бы один человек узнает о том, что ты хочешь в подарок, то Дед Мороз не исполнит желание.
— Маме сказать можно
Маша понимала, что крепость скорее всего не сдаться, но по инерции продолжала говорить нежным голосом. Варя посмотрела маме в глаза и сквозь частично выпавшие зубы прошипела.
— Мама я не скажу. Никому.
Варя не сказала. Ни маме, ни папе, ни бабушке, ни вызванной тетё Лиде, НИКОМУ. Маша как человек упорный и системный подошла к проблеме со всей строгости науки, но план Капкан результатов не дал. Звонок на выставку не помог. Пальто Павлика было объявлено пропавшим без вести. 30-е катилось к закату.

Положение было отчаянным. Что дарить Варе не знал никто, а привлеченное внимание к ненавидимому уже всеми письму лишь усугубляло ситуацию. Виновным по всех бедах был разумеется признан Павлик. Жена и все остальные родственники вспомнили всего провалы последних лет, а также припомнили Маше ее единственный провал, а именно брак с Павликом. К Варе он вообще боялся подойти, при ней Павлика критиковали абстрактно, так чтобы не вызвать у нее подозрения, но все и всё понимали. Ситуацию решили спасти через Колю, сына общих друзей, он был старше Вари на три года и очень ей нравился. Ему все объяснили, конечно сообщив, что просто письмо утеряно, а нужно написать новое, что мол у Деда Мороза быстрая почта, и родители все в письме Дедушке объяснять, но нельзя расстраивать ребенка. Факт назначения Коли во взрослые сделал свое дело. Он вступил в сговор. В качестве легенды ему выдали следующее:

— Пойдете играть с ней в комнату и скажешь, что, если сказать очень близкому другу и обязательно ребенку, что ты попросил у Деда Мороза, то друг тоже может написать и Дедушка послушает.
— А это правда?
Коле было всего лишь девять лет. Маша даже разозлилась, но вовремя вспомнила о возрасте соучастника.
— Ну конечно правда! И ты обязательно напишешь!
— Хорошо.
Девочки всегда остаются девочками. Через пол часа Коля вышел из Вариной комнаты с полученной информацией.
— Щенок.
Он был настолько окрылен успехом, что ему не хватало сигареты в зубах и Вальтера а рука для полноты образа Бонда-Джеймса Бонда.
Маша упала на диван.
— Щенка?! О Господи….не сказала какого??
— Нет, теть Маш.
— Ну хоть не крокодильчика. Павлик, ты понимаешь, что у нас теперь из-за тебя, повторяю из-за тебя будет собака! Ты понимаешь, кто с ней будет гулять?!
Павлик мычал.
— Почему из-за меня?!
— А из-за кого!
Спорить он не стал.
Родственников успокоили, в срочном порядке заказали Деда Мороза, купили маломерную собаку. Все в тайне надеялись, что в письме породы не было, и если что решили сослаться на слепоту Дедушки и плохой Варин почерк. 31-го Варя практически не выходила из комнаты. В дверь позвонили. Варя выбежала, глаза ее горели. В дверях стоял синий костюмом и красный лицом Максим друг Павлика. Замаскировали его достойно. Он на распев начал процедуру:
— А где тут живет девочка Варя, письмо мне написала?
Счастливая Варя лепетала
— Это я!!
— Ну что ж Варенька, прочел я твое письмо, очень оно мне понравилось и решил подарить тебе в новый год нового друга.
Аниматор вытащил из-за пазухи живой комочек.
Варя моментально разрыдалась.
— Вы все обманщики!!!!! Я писала о другом!!!
И в слезах убежала.
Тишина не пробивалась даже мощным дыханием Максима. Маша взяла себя руки.
— Нас что Коля обманул, что ли?
Она пошла в комнату к Варе. Вернулась минут через пять.
— Все совсем плохо. Коля нас не обманул, а вот она обманула Колю. Сказала, что решила проверить, есть ли Дед Мороз, а оказалось мы все ее обманывали и просто потеряли ее письмо. Точнее папа потерял. А если не потерял, то значит Деда Мороза не существует.
Павлику стало очень больно. Какое-то бесконечное отчаяние охватило его душу. Абсолютная уверенность в своей бессмысленности. Дочка была его единственной надеждой на собственную нужность миру и тут такое.
— Паш, я всегда говорила, что когда-нибудь твое разгильдяйство плохо кончится. Вот как хочешь теперь все разруливай. Я сдаюсь.
Варя к себе папу не пустила. Павлик не осмелился сознаться. Он не мог понять, что для него хуже разочарование дочери в нем или в Дедушке Морозе, но выбрал правду.
— Варечка…это я…я …
В дверь позвонили.
Павлик открыл.
На пороге стоял Дед Мороз.
Павлик посмотрел на Максима, жующего колбасу в прихожей, снова на нового артиста и грустно сказал
— Вы ошиблись адресом.
— Вы же Павел Мышкин.
— Да но, мы не заказывали Деда Мороза.
— Вы нет, Варя – да. А она дома?
— Вы не поняли, тут какая-то ошибка
— Ну почему же, письмо же она писала, да и пальто ваше.
Дед Мороз достал раскрытое письмо и показал на пакет.
Паша начал осознавать, что это не ошибка.
— Вы что мое пальто нашли?!
— Надеюсь вы мое тоже, там вещь дорогая
Шепнул дедушка.
— Да конечно!
— Но давайте сначала Варю поздравим.
Паша влетел в комнату.
— Варя там, пришел настоящий Дед Мороз! Тот был..тот..не тот в общем Дед Мороз.
Варя вышла в прихожую. Новый Дедушка голосом от старого не отличался.
— Варя я внимательно прочел твое письмо. Это самое лучшее письмо из всех, что я читал, а читал я много, поэтому я сам к тебе приехал. Вот как просила, дарю твоему папе скрипку, чтобы он играл.
Дедушка достал вернулся на лестничную клетку и принес скрипку.
Маша, Максим и Павлик заиндевели. Глаза Вари стали размером с Деда Мороза
— Папа Паша, Варя написала мне, что слышала, как ты играешь однажды и что ты очень несчастный, потому что дома у тебя скрипки нет. Оказывается, она всем мешает. А она хочет, чтобы ты был счастливый.
Дед Мороз посмотрел внимательно на Машу, которая впервые за долгие годы потеряла дар своей язвительной речи.
— Так что теперь Павел играй сколько хочешь. Я тебе разрешаю. С Новым годом всех!!
Варя кинулась Деду Морозу на шею!
— Спасибо дедушка!!! Я так верила!!! Папа сыграешь мне как тогда в переходе! И играй мне каждый день, я тебя так люблю!
Она схватила скрипку и прыгнула к Павлику.
Павлик проглотил комок в своем горле. Он и правда как-то шел с Варей с кружков и увидел девочку, играющую в переходе. Выпускник музыкальной школы взял инструмент и сыграл….Так сыграл, что весь шумящий поток людей застыл, как Нева зимой. Варя смотрела на замерших людей и понимала ее папа волшебник. Настоящий.

Павлик не играл давно. Деньги этим было заработать невозможно, а дома звук скрипки считали вредоносным. Свою он кому-то в итоге подарил. Так все Варе и объяснил. Он не думал, что дети — это те же взрослые, просто добрые.

В полночь Павлик взял в руки скрипку, и сыграл для Вари сидящей под самой елкой. А Маша мысленно задала Деду Морозу вопрос.
— Дедушка, а что я в этом году сделала не так, чтобы сегодня получить от дочки рисунок, от мужа шапку, а от тебя бл… ежедневную теперь собаку и скрипку????!!!!
Ее Новый год не задался. Бывает. Чудеса того стоят.

Entertainment
Поделись
с друзьями!
974
3
41
22 месяца

Ноябрь. Душевная зарисовка


НОЯБРЬ

Ноябрь. С ним сразу все ясно. Разве может быть хорошим месяц, который начинается с «но». А в английском вообще с «no». Оставь надежду всяк сюда входящий.

Достать чернил и плакать — про него. Классик ошибся на пару месяцев.

В ноябре миром управляет ученик. Ноябрю все сигналят: проезжай быстрее.

Мокрый снег — такое мог придумать только Босх. Не Бог, я уточняю, а Босх. Наши лица утром в ноябре — Мунк. В ноябре Босх с Мунком пляшут канкан. Такое даже представить жутко, а мы в этом живем.

В ноябре я перехожу в режим хокку. Стараюсь замечать красоту мелочей. Прислушиваюсь к тихой музыке повседневности. В ноябре гоним эндорфины из чего попало, выжимаем по капельке.

Вот яичница-глазунья. Идеальный желтый. Желток словно подернутый слезой. Кристаллик соли на нем. Сколько в этом желтом жизнерадостности, оптимизма, надежды. Обычно жена делает мне глазунью из двух яиц. Так что эффект умножаем на два.

Или автобус, которого долго ждал. Он подъезжает, улыбаясь одними фарами. Не замечали? Долгожданные автобусы всегда так подъезжают.

Джо Дассен. Это обязательно. Натощак три раза в день. Этим голосом запело бы море, если бы море умело петь.

В ноябре человек начинает гнездиться. Дом приобретает особое значение. Обычно на ноябрь я планирую покупку новой настольной лампы. Напоминаю, что ёжик вышел из тумана именно на свет лампы, пересмотрите внимательно.

В ноябре нагрузка на кота резко увеличивается. В ноябре коты выполняют функцию упаковочной пленки с пузырями. Котов взбивают как подушки. Коты терпят — понимают: они отрабатывают за год.

Ну, и не забываем обниматься. Чтобы злой ветер не унёс нас по одиночке. Объятья — кратчайшее расстояние между двумя людьми. Электричество души передаётся через руки. Замыкаем цепь.

Олег Батлук
Поделись
с друзьями!
1181
6
23
23 месяца
Уважаемый посетитель!

Показ рекламы - единственный способ получения дохода проектом EmoSurf.

Наш сайт не перегружен рекламными блоками (у нас их отрисовывается всего 2 в мобильной версии и 3 в настольной).

Мы очень Вас просим внести наш сайт в белый список вашего блокировщика рекламы, это позволит проекту существовать дальше и дарить вам интересный, познавательный и развлекательный контент!