Когнитивные искажения, которые невольно меняют наше поведениеКогнитивные искажения — это ошибки в человеческом мышлении, своего рода логические ловушки. В определенных ситуациях мы склонны действовать по сложившимся шаблонам, даже когда нам кажется, что мы исходим из здравого смысла. Предлагаем вам избежать 9 распространенных ловушек, которые лишают нас объективности. Эффект рифмыМы подсознательно склонны считать практически любое суждение более достоверным, если оно написано в рифму. Этот эффект подтвержден многочисленными исследованиями, где группе людей предлагалось определить степень своего доверия к различным рифмованным и нерифмованным фразам. Предложения, содержащие рифмы, оказываются заметно более притягательными для испытуемых и вызывают у них больше доверия. Например, фразу «То, что трезвость скрывает, алкоголь выявляет» признали более убедительной, чем тезис «Трезвость прячет то, что выявляет алкоголь». Эффект может быть спровоцирован тем, что рифма облегчает когнитивные процессы и прочно связывает в нашем подсознании, казалось бы, разрозненные части предложения. Эффект якоряМногие люди используют первую бросающуюся им в глаза информацию и делают дальнейшие выводы о чем-то только на ее основе. Как только человек «устанавливает якорь», он выносит последующие суждения, не пытаясь заглянуть чуть дальше условного «места стоянки». Если испытуемым предложить за пять секунд оценить приблизительный результат математического примера 1×2×3×4×5×6×7×8 = ?, то за неимением времени большинство людей перемножит первые несколько чисел и, увидев, что цифра получилась не слишком большой, озвучит весьма скромный итоговый результат (средний ответ — около 512). Но если последовательность множителей поменять местами: 8×7×6×5×4×3×2×1 — то испытуемый, совершив первые несколько действий и увидев, что результат умножения получается большим, значительно увеличит свои прогнозы в отношении конечного ответа (средний ответ — около 2250). Правильный результат умножения — 40 320. Эвристическая доступностьЕсли спросить у студента колледжа: «В твоем учебном заведении учится больше студентов из Колорадо или из Калифорнии?» — то его ответ будет, вероятнее всего, основываться на личных примерах, которые он может вспомнить за короткий промежуток времени. Чем легче мы можем вспомнить что-либо, тем больше мы доверяем этим знаниям. Если задать человеку вопрос: «Мы взяли случайное слово: как ты думаешь, оно вероятнее будет начинаться с буквы К, или эта буква будет в нем третьей по счету?» — то большинство людей гораздо быстрее вспомнят слова, начинающиеся на К, а не слова, где К — третья буква, и дадут свой ответ, основываясь именно на этом. На самом же деле стандартный текст содержит в два раза больше слов, где К стоит на третьем месте. Стокгольмский синдром покупателяЧасто сознание задним числом приписывает положительные качества тому объекту, который человек уже выбрал и приобрел и отказаться от которого не может. Например, если вы купили компьютер компании Apple, то вы, вероятно, не будете замечать или значительно преуменьшите недостатки компьютеров этой компании и, наоборот, заметно усилите критику в адрес компьютеров на базе Windows. Покупатель будет всячески оправдывать купленный дорогой товар, не замечая его недостатков, даже если они существенны и его выбор не соответствует его ожиданиям. Этим же синдромом объясняются покупки по принципу «мне в этом будет гораздо лучше, когда я похудею». Эффект приманкиЕсли перед потребителем стоит выбор — купить более дешевый и менее вместительный плеер А или более дорогой и более вместительный плеер Б, то кто-то предпочтет устройство с большей емкостью, а кто-то — низкую цену. Но если в игру вступает плеер С, который стоит дороже, чем А и Б, и имеет больше памяти, чем А, но меньше, чем Б, то самим фактом своего существования он повышает шансы на покупку плеера Б и делает его фаворитом среди этой тройки. Это происходит из-за того, что покупатель видит, что модель с большим объемом хранения может стоить меньше, и это подсознательно влияет на его выбор. Единственная цель таких приманок — склонить человека в пользу одного из двух вариантов. И эта схема действует не только в маркетинге. Эффект IKEAПридание неоправданно большого значения вещам, в создании которых принимает участие сам потребитель. Многие предметы, производимые магазином мебели IKEA, требуют от покупателя сборки в домашних условиях, и это неслучайно: пользователь ценит продукт гораздо больше, когда считает его результатом и своего труда. Эксперименты показали, что человек готов заплатить больше за вещь, которую собрал сам, чем за ту вещь, которая не нуждается в сборке, и считает ее более качественной и надежной. «Горячо — холодно»Предвзятая оценка действительности, возникающая из-за невозможности представить себя в другом состоянии и предсказать свое поведение в ситуации, связанной с этим состоянием. Например, когда человеку жарко, ему сложно понять прелесть прохлады, а когда он безумно влюблен, он не может вспомнить, как жил без объекта страсти. Подобная недальновидность приводит к опрометчивым поступкам: пока мы не столкнулись с действительно серьезным искушением, нам кажется, что перед ним не так сложно устоять. Вера в справедливый мирУ вполне позитивной склонности надеяться на лучшее существует и темная сторона: поскольку людям очень сложно смириться с тем, что мир несправедлив и полон случайностей, они пытаются найти логику в самых абсурдных и страшных событиях. Что, в свою очередь, приводит к необъективности. Поэтому жертвы преступлений часто обвиняются в том, что они своими действиями способствовали такому поведению со стороны преступника (классический пример — подход «сама виновата» в отношении жертв изнасилования). Функциональная фиксацияМентальный блок против нового подхода к использованию объекта: скрепки — для скрепления листков, молоток — для того, чтобы забить гвоздь. Это искажение не позволяет нашему сознанию отстраниться от первоначальной цели предметов и увидеть их возможные дополнительные функции. Классический эксперимент, подтверждающий этот феномен, — эксперимент со свечой. Участникам выдают свечу, коробку с офисными кнопками и спички и просят прикрепить свечу к стене так, чтобы она не капала на стол. Немногие участники могут «переосмыслить» коробку с кнопками, сделать из нее подставку для свечки, а не пытаться прикрепить свечу к стене с помощью самих кнопок. Это далеко не все когнитивные искажения, которые мешают нам жить, однако предотвратив влияния хотя бы ряда из них, мы существенно повысим эффективность своей жизни и начнем принимать правильные решения!
Чудесные зимние пейзажи художника Сергея ДорофееваЖивописью я начал заниматься с тех пор, как научился стоять в детской кроватке. Мама рассказывала мне, что она прикалывала кнопками лист бумаги на стену, чтобы я ее не пачкал. Такими вот незамысловатыми были первые мои холсты. На них я в основном рисовал маленьких человечков в духе "точка, точка, запятая - вышла рожица кривая». Правда, на этом мои пробы кисти в области портрета закончились, и я обратился к другим жанрам живописи. Всерьез взявшись за кисти 35 лет тому назад , я никогда не бросал моего любимого занятия, ставшим для меня делом жизни, и продолжаю писать по сей день. Многие мои картины находятся в частных российских и зарубежных коллекциях. В работе я отдаю предпочтение масляным краскам, но и акварель люблю. Пишу в различных стилях, жанрах и направлениях. Мне близки темы русской природы, размеренный уклад тихих улочек старинных городов, мощь морских просторов и спокойные натюрморты из нашей повседневной жизни. Каждую картину я стараюсь наполнить настроением, жизнью. . . Мне нравится вписывать свои работы в интерьеры, тем самым наполняя красками пространство. Будь то жилой дом, или офис – я с удовольствием напишу картину для украшения помещения и создания в нем настроения. Сергей Владимирович Дорофеев родился 08 мая 1969г. в Запорожье. Образование: Академическая школа дизайна г. Москвы. Член Творческого Союза Художников России Член Российской Ассоциации художников-маринистов Живописью занимается с 1983 г. Окончил запорожскую художественную школу. Работал в мастерской художника Пискунова В.А. С 1990г. принимает участие в различных выставках и работает профессионально. Выставляется в художественных салонах и галереях Москвы и за рубежом. В 2005 г. окончил московскую Академическую школу дизайна по профессии дизайнер интерьера. Однако живопись считает главной в своём творчестве. Работы художника Сергея Дорофеева находятся в различных частных зарубежных и российских коллекциях. Работает в различных жанрах (пейзаж, флористика, море, натюрморт) и в различной технике (в основном масло, акварель).
Самуил Маршак. «Порой часы обманывают нас»Порой часы обманывают нас, Чтоб нам жилось на свете безмятежней. Они опять покажут тот же час, И верится, что час вернулся прежний. Обманчив дней и лет круговорот: Опять приходит тот же день недели, И тот же месяц снова настает - Как будто он вернулся в самом деле. Известно нам, что час невозвратим, Что нет ни дням, ни месяцам возврата. Но круг календаря и циферблата Мешает нам понять, что мы летим. Самуил Маршак
13 привычных для нас подарков, которые запрещено дарить в других странахВыбор подарка — задача не из простых. Очень важно, чтобы он не только отвечал потребностям получателя, но и был заряжен позитивной энергетикой, ведь в обратном случае вы рискуете ненароком привнести в жизнь человека неприятности и страдания. Конечно, все это касается людей, которые верят в приметы и суеверия. Они ни в коем случае не дарят часы, кошельки, ножи и букеты с четным количеством цветов. А вот в Италии, например, запрещено дарить фигурки котов и брошки. О том, какие еще подарки считаются неуместными в европейских странах, читайте в нашем материале. ЛитваСлоновая кость — редкий и дорогой материал, который еще с древних времен используют для изготовления декоративных предметов и украшений. Бусы, браслеты, амулеты, серьги из слоновой кости ценятся очень высоко и считаются отличным вариантом подарка, но… только не в Литве. Здесь считается, что изделия из этого материала преподносят другим только злые люди, желающие им неприятностей и даже серьезных заболеваний. ПольшаВ некоторых странах существует традиция дарить человеку, уходящему на пенсию, золотые часы. Но поляки этой традиции не придерживаются. Наоборот, по их мнению, такой подарок означает прекращение дружеских отношений и приближающиеся невзгоды. То же самое касается обуви — новая пара ботинок здесь воспринимается как символ разлуки, якобы получатель подарка уйдет из жизни того, кто его подарил. Швеция/h2>В последнее время стало очень популярным преподносить на праздники красивое мыло ручной работы. С одной стороны, это — практичный подарок, который человек сможет использовать по прямому назначению. С другой, самые разнообразные дизайны мыла позволяют хранить его где-нибудь на полке в качестве сувенира, который даже с годами не испортится и не потеряет свой аромат. Однако в Швеции к такому подарку относятся негативно. Считается, что мыло может «смыть» дружеские отношения между дарителем и получателем. Мужчина-швед также никогда не подарит своей возлюбленной шелковый носовой платок, иначе есть риск, что со временем привязанность дамы к нему «сотрется». ШвейцарияЕсли вы решите подарить жителю Швейцарии пару красивых перчаток, не удивляйтесь, когда он вернет их вам обратно. Дело в том, что здесь перчатки символизируют неудачу для обеих сторон. Еще стоит быть внимательным при выборе букетов: три красные розы у швейцарцев означают пылкие чувства, их можно дарить только объекту страсти. ИрландияКаким бы вам красивым ни показалось зеркало, не вздумайте дарить его жителю Ирландии. Согласно местным легендам, зеркало — это окно в потусторонний мир. Получить его в подарок означает притянуть к себе неприятности. Кроме того, ирландец вряд ли будет рад, если ему вручат вещь ручной работы, например, вязаный шарф, свитер или носки. Здесь нет никакой мистической подоплеки, просто в большинстве ирландских семей обязательно найдется человек, который умеет вязать, поэтому подобные подарки почти все получали на праздники в детстве. ЧехияЭти удивительно красивые цветы хотела бы получить в подарок каждая девушка! Но у чехов каллы ассоциируются с траурными церемониями, поэтому, находясь в этой стране, лучше не покупать букеты с их добавлением. Зато в отличие от жителей многих других стран, чехи считают вполне приемлемым дарить друг другу нижнее белье, носки, косметические наборы, кухонные полотенца и другие практичные вещи. Многие мужчины обожают ножи, и даже если ими не пользуются, с удовольствием собирают собственные коллекции с самыми разнообразными варианта Текст взят с сайта Новости в фотографиях - BigPicture.ru ми этого холодного оружия. Но у греков дарить ножи считается дурным тоном и плохой приметой. То же самое касается ножниц и парфюмов. АнглияЕсли хотите порадовать англичанина галстуком, выбирайте любой, кроме полосатого. Здесь такие галстуки изначально указывали на принадлежность к тем или иным войскам, но их продолжали носить даже после ухода в отставку. Сейчас полосатые галстуки обычно выбирают сотрудники учебных заведений. Поэтому, вручив человеку такой подарок, вы можете вызвать у него недоумение. А еще здесь не принято дарить слишком дорогие подарки. Сделать роскошный презент могут только родители своим детям, во всех остальных случаях это считается неуместным. НидерландыГолландцы не любят чувствовать себя перед кем-то обязанными, поэтому дорогой подарок в большой коробке, скорее всего, вызовет у них негативные эмоции. Гораздо лучше будет вручить голландцу скромный сувенир, но только не в голубой упаковке! Здесь этот цвет считается цветом любви, поэтому ваш презент могут расценить неправильно. ИспанияУ испанцев цветы считаются подарком на все случаи жизни, но и здесь нужно соблюдать некоторые правила. Например, не нужно дарить белые лилии или георгины, так как у местных жителей они ассоциируются с похоронами. Кроме того, под запретом букеты с 13-ю цветами. ИталияНам кажется, что симпатичная брошка может стать хорошим подарком для девушки, но у итальянцев это ювелирное украшение является атрибутом похорон. Впрочем, как и носовые платки. Запомните, что эти два предмета ни в коем случае не следует дарить своим итальянским приятелям. А на Сицилии существует любопытное табу на котов: помолвленным людям запрещено дарить фигурки, статуэтки и прочие вещи с изображением этих милых животных. Считается, что они предвещают внезапную кончину. Также не рекомендуется упаковывать подарки в фиолетовую бумагу, так как этот цвет символизирует неудачу. ГерманияВ Германии одними из самых неудачных подарков считаются косметические наборы, одежда, нижнее белье, туалетные принадлежности, постельное белье и прочие «интимные» вещи. На свадьбу здесь запрещено дарить предметы, имеющие острую форму, например, зонты, ножи, ножницы и прочее — это считается плохим знаком. Кроме того, не стоит дарить молодоженам деньги — это может быть воспринято как намек на их финансовую несостоятельность, а также является признаком плохого вкуса. Настоящий французский парфюм — идеальный подарок для женщины. Но только не в самой Франции! Здесь дарить дамам духи могут только мужья или ухажеры. К тому же, следует избегать хризантем и красных роз: первые часто можно увидеть на местных кладбищах, вторые — указывают на тесную романтическую связь, поэтому дарить их, опять же, могут только самые близкие люди. Источник: bigpicture.ru
Как Маяковский придумывал новые словаФилологи и литературоведы называли Владимира Маяковского новатором языка. Среди поэтов Серебряного века он оказался одним из самых плодовитых создателей слов. В одной поэме Маяковский мог употребить более 100 авторских находок. Некоторые выражения остались лишь в стихах, часть прижилась в повседневной речи. Рассказываем, по каким схемам поэт придумывал новые слова. Футуристы и их неологизмыНачало XX века — время больших изменений в обществе. Произошел технологический прорыв, появились условия жизни и явления, которых в медленном, полуиндустриальном XIX веке не существовало. Все это потребовало в том числе изменений языка. В Российской империи и раннем Советском государстве этот период совпал с Серебряным веком — временем литературного расцвета и максимального разнообразия стилей. Молодые поэты и прозаики стремились отразить современный им мир, его скорость и уклад — и активно реформировали язык. Именно в начале XX века писатели заинтересовались неологизмами — новыми словами. Одним из самых активных производителей неологизмов стал Владимир Маяковский. Маяковский начал литературный путь как футурист. Участники этого течения хотели создать искусство, которое отражало бы будущее. Они сами фантазировали, каким оно будет, и создавали образ нового мира. Поэтому в произведениях футуристов часто появлялись новые слова и выражения. В русской литературе внутри направления развивались несколько групп. Эго-футуристов представляли Велимир Хлебников и Алексей Крученых: они предпочитали форму содержанию. Появился даже «заумный язык» — выдуманные слова, которые по сути не имели значения и образовывались по законам, созданным поэтами. Владимир Маяковский принадлежал к другой группе футуристов — у нее не было специального названия. Поэт и его товарищи тоже создавали новый язык, но их неологизмы появлялись как слова-конструкторы — из существующих приставок, суффиксов и сочетаний корней. Приставки для целой палитры значенийИсследователи отмечают, что больше всего слов Маяковский изобрел, когда соединял известные глаголы или существительные с приставками. Так появилось существительное «бесптичье», которое означало «отсутствие птиц», и глагол «ввыть» — «передать мысль с помощью воя». Особенно поэту нравились приставки «из-» и «вы-» — их он использовал чаще всего. При помощи приставок поэт передавал и новые оттенки значений. Иногда один корень обрастал несколькими приставками: например, от слова «ласкать» Маяковский образовал три — «выласкать», «выласкивать», «изласкать». Все они были интуитивно понятны, но в то же время нарушали строгую литературную норму, которая фиксировала только формы «приласкать» и «обласкать». Иногда поэт брал существующее, но редкое выражение и придавал ему новое, поэтическое значение. Например, прилагательное «безъязыкий», которое появилось в поэме «Облако в штанах», фиксировал еще Владимир Даль в «Словаре живого великорусского языка». Там его значение определили буквально — «человек, который не мог говорить» (например, он не знал местного наречия). Маяковский же употребил прилагательное в строках «…улица корчится безъязыкая — ей нечем кричать и разговаривать», то есть одушевил улицу, придал ей свойство человека. А еще перенес на улицу то, что могут делать составляющие городского пространства — жители — как обобщающее явление. Такие неологизмы филологи назвали семантическими, то есть теми, которые приобрели новое значение. Суффиксы: как превратить существительное в глаголМаяковский иногда использовал словообразование, которое больше характерно для других языков. Например, превращал существительные в глаголы, добавляя к ним суффиксы. Глагол «озакатить» приобрел значение «окрасить в алый, цвет заката», неологизм «омолниить» — «ускорить», а слово «разбандитить» — «разворовать». Обычно в этой группе встречалось сочетание «приставка + корень + суффикс». С одной стороны, так появлялась новая форма слова — действенный глагол из существительного, а с другой — это придавало ему новый оттенок смысла. Корень + корень: как «умножить» словоМаяковский также складывал два уже существующих корня и благодаря этой комбинации получал новое значение. Часто один глагол усиливал второй. Лучше всего это видно на схеме «числительное + существительное» — ее поэт использовал больше всего. К ней относятся прилагательные «стодомный», «сторотый», «стоугольный». Основной корень — «дом», «рот», «угол» — в них соединялся с числительным, которое усиливало значение. Этим приемом Владимир Маяковский пользовался как гиперболой — чтобы подчеркнуть мысль. Поэтому похожие конструкции он собирал из разных компонентов. В поэмах можно встретить строки «А люди / уже / в многоуличном лоске / катили минуту, весельем расцвеченную», «Новую найдем Россию. / Всехсветную!» и «Сколько / силы / экономится, / тратящейся /на всенэповское загорание». Во всех случаях значение основного корня усиливалось в комбинации с числительным, наречием или местоимением, которое само по себе указывало на масштаб и массу. Еще один частый прием — сложить два корня, чтобы получить новое экспрессивное слово. Так возникли прилагательные «солнцелицый», «быкомордый», «чиновноустный». В них легко расслышать знакомые компоненты и, сложив их, определить значение нового слова. Сам же неологизм работал как самостоятельный поэтический образ. Как Маяковский изобрел понимающих ежейБольшинство неологизмов, которые предложил поэт, не прожили долго или остались лишь в литературном языке. Одно изобретение Владимира Маяковского перешло в повседневную речь и перестало опознаваться как авторское — это фразеологизм «ежу понятно». Впервые он появился в 1925 году в «Сказке о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий». Там строчки звучали так: Ясно даже и ежу — этот Петя был буржуй. Почему Маяковский выбрал именно ежа как существо, которое может понять простейшие вещи, исследователи не установили. Возможно, исключительно из-за рифмы. Выражение ушло в народ и сейчас словарями даже может определяться как фольклоризм, то есть то, что придумали люди и позже закрепила литературная норма. Автор: Тата Боева Источник: culture.ru
Тихий гендерный переворот. Как женщины стали главными потребителями искусстваКаких-нибудь несколько сотен лет назад невозможно было себе представить, чтобы основными потребителями культурного продукта были женщины: театральные постановки, картины, скульптуры, литература — все это создавалось без учета женских интересов. И, конечно, это влияло и на само содержание искусства: художник, рассчитывающий на успех, всегда находится если не в зависимости, то в тесной связи с потенциальной аудиторией. Сегодня культурный ландшафт изменился практически полностью: женщины чаще, чем мужчины, ходят в театры и музеи и читают тоже больше. И это еще не все: обитательницами гуманитарных факультетов, занимающихся вопросами культуры, также, в первую очередь, являются именно девушки. Постепенная утрата мужского культурного доминирования прошла тихо и незаметно, и это подспудно куда больше влияет на нашу повседневную жизнь, чем активная деятельность феминисток: так как же произошел этот тихий переворот? Не время для женщинРазговор все же придется начать с обсуждения мужчин, ничего не поделаешь. В отличие от нашего времени, когда хороший вкус, утонченность и творческое начало скорее ассоциируется с феминностью, в Древней Греции так совсем не считали: идеальный юноша должен был быть не только красив телом, но и душой: он должен был разбираться в поэзии, музыке и других видах искусства. Достаточно вспомнить образ Феба для того, чтобы отпали всякие вопросы: красавец-бог и покровитель поэтов был едва ли не самым почитаемым в античности, а победа на Пифийских играх, где творческие соревнования соседствовали с атлетическими, считалась крайне престижной. Таким образом устанавливалось равенство между физической силой и силой таланта — и то и другое уважалось в равной степени: сегодня сложно себе представить, чтобы идеальный мужчина ассоциировался с утонченным эстетом, а поэтический конкурс проходил на поле, где только закончился футбольный матч. Женщины в этой картине мира практически отсутствовали. То есть они, конечно, были, однако лишь в виде муз, героинь мифов или объекта любви — и уж точно не в качестве основной аудитории для тех же создателей античных трагедий. Хотя гречанки и посещали театрализованные представления, сами выступать на сцене они не могли. Более того, некоторые исследователи утверждают, что их еще и не на все постановки пускали, например на те же комедии, которые подчас были уж слишком фривольными. Идеальной женщиной считалась примерная супруга, которая грамотно ведет хозяйство, хранит верность мужу и не особенно ропщет на судьбу — разборчивость в изящных искусствах не входила в перечень ее основных добродетелей. Примерно так же дела обстояли и в Древнем Риме, ну а после крушения империи и начала эпохи Средневековья все стало совсем грустно: «темные» времена были не самым лучшим периодом для женщин, ученых и представителей искусства. Пока Европа пребывала во мраке, на другом конце света, в Японии, происходила выработка общественных устоев с абсолютно другими ориентирами. В Стране восходящего солнца вплоть до начала XX века считалось, что любой мужчина — будь то воин или представитель знати — обязан прекрасно разбираться в искусстве и уметь по достоинству оценить сад, обустройство дома, картину, женскую красоту или красоту природы. И не только оценить, но еще и выразить все это в поэтическом тексте. В аристократических семьях юношу намеренно воспитывали утонченным, а белизна кожи и даже изнеженность совсем не считались недостатком, скорее наоборот: о гибели этого многовекового идеала, кстати, много писал Юкио Мисима в своем знаменитом романе «Весенний снег» из тетралогии «Море изобилия». Благородной женщине в Японии также полагалось разбираться в изящных науках и уметь составить идеальный букет, найти подходящие слова для восхищения цветением сакуры и поддержать разговор с мужем о прекрасном. Несмотря на свое бесправие, положение женщин не было совсем безнадежным, отчасти это связано с тем, как трепетно японская знать относилась к искусству и красоте — и к женщине как их воплощению. Одним из показателей этого является тот простой факт, что едва ли не треть литературных памятников в Японии написаны женщинами: здесь сразу вспоминается и «Повесть о Гэндзи» Мурасаки Сикибу (ХI век), и «Записки у изголовья» Сэй-Сенагон (ХI век), и «Непрошеная повесть» Хигути Итие (ХIV век). Интересно, что в одном из литературных памятников X века — в «Повести о прекрасной Отикубо», напоминающей историю Золушки, — девушка завоевывает любовь принца не только трудолюбием и красотой, но и тем, как ладно она пишет стихи и сочетает цвета в одежде. Интересно, что похожим образом — как к произведению искусства — к женщине стали относиться и в Европе, правда, чуть позже, во времена эпохи Возрождения. Ренессанс вернул самому понятию культуры тот вес, которого оно было лишено в Средние века, когда идеалом человека был рыцарь — ну а в круг рыцарских добродетелей тонкий вкус не входил, как не входил он и в перечень добродетелей «прекрасной дамы», от которой требовалось лишь быть недосягаемой, присутствовать на турнирах, да изредка дарить платок какому-нибудь смелому воину на память. Новые общественные идеалы привели к тому, что женщины, хотя бы формально возведенные на пьедестал почета, сами начали понемногу заходить на территорию культуры и покровительствовать талантам. Одной из первых в этом деле стала французская принцесса Маргарита, которая не только сама была писательницей, но и оказывала поддержку таким людям, как Деперье, Клеман Маро и Эразм Роттердамский. Ее двор стал местом постоянных встреч ученых и поэтов, музыкантов и философов: в сущности, она создала то, что позднее будет называться литературным салоном. Уже в XVII веке ее дело продолжила мадам де Рамбуйе, покровительствовавшая Франсуа Малербу, Жоржу де Скюдери, Корнелю и многим другим. С мнением образованных женщин, своим вкусом и обаянием завоевавших высокое положение в обществе, стали считаться, а некоторое и вести переписку. Большие заслуги в деле повышения престижа искусства в целом принадлежат Людовику XIV. Король-Солнце, обожавший танцы, был уверен, что достижения в культуре не менее важны, чем экономические, и потому охотно поддерживал художников и архитекторов. Усилия были не напрасны — блеск и утонченность французского двора производили неизгладимое впечатление на всех иностранцев, и если бы не Людовик XIV, возможно, Франция бы не считалась и по сей день образчиком вкуса и хороших манер. Немало на культурный процесс влияли и фаворитки короля: так, мадам Монтеспан, одна из самых известных его любовниц, покровительствовала Мольеру, Филиппу Кино и Жану де Лафонтену, а маркиза де Ментенон (другая дама сердца Людовика) прославилась тем, что открыла первую в Европе женскую светскую школу в Сен-Сире. Впоследствии она стала прообразом многих женских учебных заведений, в том числе и Смольного института в Петербурге. Позднее, уже в XVIII и, конечно, в XIX веке, всевозможных литературных салонов, душой которых были состоятельные или благородные дамы, становилось все больше. Для образованных и амбициозных женщин, которые по понятным причинам были лишены возможности вести активную общественную жизнь, создание салона было едва ли не единственным шансом хоть как-то себя проявить. От обсуждения вопросов искусства гости постепенно стали переходить к обсуждению политики, и вскоре мирные литературные встречи превратились в рассадники вольнодумства — именем знаменитой мадам де Сталь, чей салон навещали оппозиционные французские деятели, можно было пугать автократов по всей Европе. Про нее, кстати, Константин Батюшков как-то сказал, что она «дурна как черт и умна как ангел». В России знатные дамы также оказывали покровительство искусству: одной из первых в этом деле была Наталья Алексеевна, сестра Петра I, которая писала пьесы сама и поддерживала зачатки российского театра: усилиями царевны в 1706 году в Преображенском дворце стали показывать первые спектакли. Неоценимую помощь в укреплении роли женщин в культуре сыграла и Екатерина II: столь же большие заслуги принадлежат и ее подруге, Екатерине Дашковой, без которой вообще сложно себе представить отечественную версию эпохи Просвещения. Если бы не они, вряд ли в XIX веке в России появилось бы столько литературных салонов под началом женщин — их всех даже трудно перечислить. Зинаида Волконская, Авдотья Голицына, Евдокия Ростопчина, Авдотья Елагина и многие-многие другие женщины имели огромное значение для Золотого века русской культуры. Их внимания и поддержки искали поэты и художники, философы и критики — за их благосклонность разворачивалась настоящая борьба. И все же хозяйки литературных салонов долгое время оставались исключением из правил, а мир искусства — в глобальном смысле — по-прежнему принадлежал мужчинам. Переломный моментВсе начало меняться ближе к концу XIX века. Женщины постепенно входили в культурную жизнь — давать хорошее образование дочерям стало считаться престижным в аристократических и буржуазных кругах. Подтверждения этому можно найти повсеместно — даже в живописи: стоит лишь присмотреться к женским портретам того времени, и мы увидим, что книга стала почти непременным атрибутом девушки, тогда как прежде ничего подобного и рядом не наблюдалось. Даже героинь прошлого стали осовременивать с помощью такого «аксессуара»: например, одна из наиболее влиятельных художниц девятнадцатого столетия, Мария Спартали, изобразила Беатриче Портинари (возлюбленную Данте и героиню Ренессанса), с книгой, хотя в эпоху Возрождения подобный ее портрет вряд ли мог появиться на свет. Те же тенденции заметны и в литературе, в том числе русской, где женщины все чаще выступали в качестве моральных авторитетов: Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Соня Мармеладова, Ольга Ильинская, Вера Павловна и многие другие героини имели все меньше общего с бездеятельными барышнями прошлых эпох. Вскоре женщины стали активно влиять на культуру и общество не только в романах: как отмечает историк Эрик Хобсбаум, в конце XIX — начале XX века они оказались в довольно выигрышном положении для занятия искусством по сравнению с мужчинами. «Во-первых, — пишет автор, — от большинства взрослых мужчин ожидалось, что они зарабатывают на жизнь, и, следовательно, у них меньше времени на культурное времяпрепровождение в течение дня, чем у замужних буржуазных женщин, которые не работали; во-вторых… буржуазное жилище все более „эстетизировалось“, а женщина по традиции осталась хранительницей дома». Этот раскол еще сильнее проявился в XX веке, когда мужчины ушли на войну, а у женщин просто не осталось другого выхода, кроме как занять их место в «мирных» областях жизни, таких как культура, образование и искусство. Две мировые войны оказали решающее влияние на формирование новых представлений об идеалах мужского поведения в обществе: мужчины должны были быть в первую очередь солдатами и защитниками страны, а не тонкими ценителями искусства. Более того, эстетство и самозабвенное увлечение культурной жизнью в глазах общества стало восприниматься как нечто, по своей сути противоречащее маскулинности. Все это кардинальным образом изменило тенденции конца XIX века, когда во многих богатых семьях радовались сыну-дирижеру или сыну-скульптору, считая подобные профессии престижными. Женщины перехватывают мяч и уверенно ведутИнтересно, что сегодня, когда больших войн вроде бы не наблюдается, а относительное равноправие постепенно приходит во все цивилизованные страны мира, «культурные весы», однажды склонившиеся в пользу женщин, не изменяют своего положения. От мужчин в большинстве случаев сейчас не требуется сломя голову идти в атаку на полях сражений, однако в сферу искусства это их отнюдь не вернуло. И подобная ситуация характерна не только для нашей страны, но и для всего мира. Приблизительное равенство — с точки зрения гендерного состава аудитории — сегодня наблюдается лишь в кино. Например, в США 52 % всех посетителей кинотеатров — женщины; в России этот процент даже чуть выше: 57 %. И это при том, что блокбастеров, которые, казалось бы, снимаются для мужчин, выходит на экраны по-прежнему много. Однако кино все же не самый показательный пример. Наибольший разрыв в этом плане наблюдается в театральной среде. В столичных театрах, в диапазоне от РАМТа до электротеатра «Станиславский», доля женской аудитории равна 70 % или даже слегка превышает данный порог. Эта цифра (с небольшими поправками) остается практически неизменной в России более 20 лет. Схожая ситуация с гендерным составом аудитории существует и в Англии, и в США. Чуть меньше дистанция между женщинами и мужчинами наблюдается среди музейной публики. По данным собственных исследований того же «Гаража» и Русского музея, на 60–70 % их аудитория состоит из женщин, и на 30–40 % — из мужчин. При этом не стоит забывать, что инициатором похода в театр или музей, скорее всего, является женщина — в конце концов, шутки и анекдоты о скучающем мужчине, вынужденном прийти на балет, тоже не появляются на пустом месте, да и за культурное просвещение детей, как правило, отвечает именно мать, а не отец. В книжном деле также преобладает женская аудитория — речь опять же не только о России. Например, в Австралии, по различным данным, более 60 % читающей публики являются именно женщины. В нашей стране масштабные исследования на эту тему не проводились, однако достаточно лишь заглянуть в сообщества книжных магазинов в социальных сетях, чтобы понять, что к чему. Скажем, в группе торговой сети «Читай-город» во «ВКонтакте» более 448 000 участников, и около 357 000 из них — женщины. У магазина «Москва» похожее разделение: 28 000 и 23 000 соответственно. К слову говоря, в издательствах уже давно поняли, кто является их аудиторией, и это во многом влияет на то, какие именно книги выходят из печати. Одним из следствий всех этих культурных процессов стало то, что вот уже в течение 30–40 лет можно наблюдать настоящий расцвет женской литературы. Под этим имеется в виду не литература «для женщин», а литература, созданная писательницами. Если еще в начале XX века к женщинам-авторам относились как бы свысока, пренебрежительно, уважая лишь отдельных представительниц вроде Вирджинии Вулф или Марины Цветаевой, то сегодня разделение по гендерному признаку практически полностью стерлось. Женщины пришли как в массовую, так и в элитарную литературу, и произошло это во всем мире. В первом случае мы сходу можем назвать множество имен, в диапазоне от Джоан Роулинг до Э. Л. Джеймс, и во втором — ситуация не хуже. Ханья Янагихара, Элена Ферранте, Элис Манро, Фэнни Флэгг, Эмма Клайн — это лишь несколько имен, которые знает каждый, кто увлекается литературой. Если же вернуться к ситуации в России, то и нам есть, чем похвалиться в этом контексте: Людмила Петрушевская, Татьяна Толстая, Людмила Улицкая, Вера Павлова, Елена Фанайлова, Линор Горалик, Мария Степнова, Гузель Яхина, Анна Матвеева — имен так много, что впору говорить о Золотом веке женской прозы. Судя по всему, схожая история скоро повторится и в других областях искусства. Так что если женщины пока и не победили мужской мир в реальной жизни, то в мирах более тонких — и более значимых с точки зрения вечности — именно их голос является сегодня решающим. Комментарии экспертовРедакция «Эксмо»Владимир Хорос, редактор остросюжетной литературы Вопрос о гендерной принадлежности той или иной книги сейчас приобрел особую сложность. Во-первых, сейчас не менее 85 % всей читающей аудитории составляют женщины. А во-вторых, последние уже давно запоем читают такую литературу, которая до недавнего времени считалась абсолютно мужской, например мистические триллеры, фантастику, приключенческий экшн, даже жесткий нуар. Для того чтобы выделить ту или иную книгу как мужскую, нужны четкие критерии: в ней не должно быть ничего из того, что нравится женщинам. Например, крайне жесткий нуар в духе «Кода 93» Оливье Норека или романов С. Крэйга Залера, полные насилия и жестокости, где речь идет либо о криминальных разборках, либо о какой-либо кровавой мести. Женщинам, как правило, необходима какая-никакая романтическая линия. Женщины дальше стоят от натурализма и более близки к психологизму. Поэтому среди них традиционно хорошо идут психологические триллеры или полицейские детективы, главными героями в которых являются либо яркие, интересные, сильные женщины с тяжелой судьбой, упорно преодолевающие трудности окружающего их мира, либо твердые, стойкие, надежные, умные мужчины (пусть далеко не идеальные), способные решить любой вопрос. Поэтому женской аудитории мы адресуем самый разный спектр книг — от Питера Джеймса и Анжелы Марсон, Камиллы Лэкберг и Дот Хатчисон, Джессики Феллоуз и Ти Кинси до Марио Пьюзо и Юсси Адлер-Ольсена, Джеймса Роллинса и Ли Чайлда. Это, разумеется, общие соображения — но в целом так. Дмитрия Обгольц, редактор зарубежной современной литературы, и Алена Муркес, pr-менеджер зарубежной современной литературы Современную литературу сейчас читают все, вне зависимости от возраста и гендерной принадлежности. Если раньше у Чарльза Буковски было больше читателей мужчин из-за его стиля бунтаря, то сейчас его с удовольствием читают и женщины. То же самое касается и лауреата Букеровской премии 2016 года — Пола Бейти, книги которого наполнены сатирой на политику и черным юмором. Не пугают женщин и сложные по структуре тексты лауреатов премий, таких как Джордж Сондерс и Кадзуо Исигуро. Если раньше женщин в основном читали женщины, то теперь во многие шорт-листы премий входят писатели женского пола, и мужчины читают их не меньше. Например, Тони Моррисон, Дебора Леви, Зэди Смит — что показывает, что мир потихоньку отходит от шовинизма. Женщины преобладают и в рядах поклонников французской литературы, например у Ромена Гари, Эрве Базена и феминистки Симоны де Бовуар. 2Наталья Файбышенко, кандидат филологических наук, психолог Сложившаяся ситуация может быть связана с тем, что женщин сегодня на 11 миллионов больше, чем мужчин. Это, в свою очередь, приводит к повышенной конкуренции между женщинами: они стремятся быть более привлекательными, развитыми, знающими и образованными, в том числе культурно. С другой стороны, театры, музеи и книги — это миры, в которые женщины с удовольствием погружаются, отрываясь от привычной и часто не слишком счастливой реальности. Это скорее женская черта — уходить в мир грез и фантазий хоть на время. Мужчинам это свойственно в куда меньшей степени. Думаю, если для женщин театр — это возможность отдохнуть и расслабиться, то для мужчин это часто нечто противоположное. Отдыхают мужчины в основном все-таки по-другому. Зоя Звягинцева, психолог Я, как психолог, много разговариваю с женщинами разного возраста, семейного положения и образования о том, что им интересно в жизни, что делает их жизнь насыщеннее, полнее и осмысленнее. И я вижу, как меняются границы возможного для женщин с каждым годом. Традиционное дискриминирующее распределение функций в семье, когда муж только работает, а жена и работает, и делает все остальное по дому и уходу за детьми, постепенно перестает быть допустимым для обоих полов. Мужчины хотят больше заниматься детьми, в семьях начинает особенно цениться эмоциональная поддержка, у женщин высвобождается время для досуга. Есть и еще одна современная тенденция, значимая как для женщин, так и для мужчин: увеличение продолжительности жизни позволяет при желании в 30–40 или даже 50 лет поменять профессию. Сейчас на смену карьеры решаются многие женщины, и очень часто это оказывается какая-то творческая профессия: дизайн, культурология, иллюстрация, журналистика. Мне кажется, это важный этап в развитии общества в целом, поскольку искусство — отличный способ удовлетворения эмоциональных потребностей, способ осознать и пережить чувства. И чем больше женщина занимается творчеством, тем здоровее психический климат вокруг нее. Марат Суставов, магистр социологии НИУ ВШЭ, руководитель проектов в исследовательской компании Tiburon Research Социолог предложил бы в данной ситуации провести масштабное исследование о восприятии разного рода досуга — о посещении выставок, театров в сравнении с другими видами, — чтобы прокомментировать эту ситуацию. В отсутствии эмпирических данных предположу, что в итоге мы выявим разницу в гендерном восприятии досуга. Так же как профессии имеют гендерную окраску (медсестрами, педагогами и стюардессами чаще становятся женщины, а инженерами, программистами и пилотами — мужчины), так и то, чем «нормально» заниматься мужчинам и женщинам в свободное от работы время, диктуется отчасти степенью маскулинности и фемининности занятия. Культурно-творческую сферу я поместил бы ближе к фемининной на шкале маскулинности-фемининности. С раннего детства мы видим, что мальчики обычно выбирают футбол, а девочки идут на танцы. Набор релевантных занятий для каждого гендера в коллективном сознании влияет впоследствии на выбор нашего образования, а образование, в свою очередь, также определяет склонность к формированию определенного стиля жизни. Среди женщин больше тех, кто имеет высшее образование, а оно все-таки формирует гуманистические ценности, в том числе ценность творческой деятельности и ее результатов. Вместе с этим высшее образование дает людям знания и навыки, без которых трудно потреблять элементы немассовой и тем более элитарной культуры. Лиза Савина, галеристка, куратор и арт-менеджер — Если верить статистике, основными потребителями культуры сегодня являются женщины. Как вы считаете, есть у этой ситуации какие-то социологические или психологические объяснения? — Думаю, в России работают оба фактора — и социологический, и психологический, и оба они связаны с традиционной для нашего общества патриархальностью, подразумевающей некоторый мачизм, а следовательно, сниженный интерес к культуре в целом как к «немужскому» занятию. Но это если говорить о консервативных мужчинах в возрастной категории «40+». Те, кто не «ушиблен» советскими и постсоветскими травмами, достаточно подвижны, да и вообще молодежь потребляет культуру и искусство довольно активно без гендерной разницы. — Вы говорили, что женщины являются скорее «эмоциональными потребителями» искусства: а как тогда к искусству относятся мужчины? — В том социальном кругу, с которым преимущественно сталкиваюсь я, мужчины в целом проявляют интерес к искусству, у них меньше времени вне основного рода деятельности, но при этом среди осознанных коллекционеров значительно больше мужчин, чем женщин. Женщины обычно покупают искусство с прикладными целями, в большинстве случаев руководствуясь эмоциональными маркерами. Мотивации мужчин значительно разнообразнее. Опционал «нравится-не нравится», конечно, тоже присутствует, но для них мощной мотивацией являются статус и инвестиционный потенциал. Вообще, в вопросах покупки искусства мужчины значительно пассионарнее женщин. — А с чем связано преобладание женщин в культурной сфере? Искусствоведы, журналисты, культурологи — если посмотреть на кафедры этих специальностей в вузах, то учатся там в основном именно женщины. — Бытует мнение, что в культуру вовлечено больше женщин потому, что эта сфера традиционно ниже оплачивается и, мне кажется, здесь есть своя доля правды. Но вообще, и в Европе гуманитарные кафедры тоже преимущественно женские, другое дело, что до недавнего времени в рубрике «пришел к успеху» превалировали мужчины. В силу разных особенностей — в том числе и, как мне кажется, из-за традиционной структуры семьи, где ответственность за детей и быт до недавнего времени лежала исключительно на женщине. Источник: knife.media
Волшебство, которое нужно увидеть. Природа Вьетнама с высоты птичьего полета«Фотограф должен есть и спать своей работой. Особенно, если этот фотограф — пейзажный, как я», говорит нам Пэм Хай Трунг с широкой улыбкой. Его впечатляющие работы представляют Вьетнам в захватывающем и часто необычном свете. «Не спать всю ночь, чтобы сфотографировать тот или иной волшебный момент, стало нормой...», — начинает рассказывать отмеченный наградами фотограф, чьи работы были представлены National Geographic. Пэм Хай Трунг имеет опыт работы в телекоммуникациях. Он окончил факультет электроники и телекоммуникаций Ханойского университета науки и технологий в 2002 году. Но четырнадцать лет спустя с удивлением была обнаружена страсть к фотосъемке. С 2016 года «гламурный» мир фотографии берет его на себя. Сначала с Nikon D7200 в руках, а после с дроном «и со множеством запасных батарей». В результате чего была собрана впечатляющая коллекция работ. Путешествия по Вьетнаму стали прославлять природное разнообразие страны. Также нередко удавалось снимать сцены необычными способами, с неожиданных ракурсов, часто с высоты птичьего полета (благодаря дрону). Погода — очень важна перед каждой поездкой. Это определяет, будет ли проект успешным или же нет. Такие факторы, как солнце, ветер и роса, всегда необходимо принимать во внимание, чтобы получить наилучшее изображение. «Никогда раньше я не подумал бы, что буду регулярно просыпаться перед рассветом, лазить по горам, испытывать эти приключения...», — продолжает фотограф. Например, когда довелось потратить целую неделю ради одной особенной ночи в Тху Тим. Нужно было запечатлеть первую каплю утренней росы за рекой из центрального делового района Сайгона. Он смеется над воспоминанием: «Оно того стоит! Это моя страсть привела меня во многие места, и я обнаружил, что Вьетнам красивее, чем я представлял. И есть еще много неоткрытых сокровищ». Пэм Хай Трунг напоминает нам, что красота природы повсюду. Но особенно выделяются пять районов: Ха-Занг, Хюэ, Куангнам, Далат и дельта Меконга. Ха-Занг — своими труднопроходимыми переходами и деревнями этнических меньшинств, до которых можно подняться по скалам. Это особенно красиво во время сезона цветения персика, сразу после праздника Тет (вьетнамского Нового года). А Куангнам — земля наследия, сосредоточена на сказочном Старом городе Хойана. Во всём ощущается контраст. Например, Хюэ такой элегантный и спокойный, а Далат — город росы и холода. А еще есть речная жизнь, которой живут люди в дельте Меконга. Это еще одна интересная сторона Вьетнама. Несмотря на то, что он прекрасен круглый год, новый сезон наводнений — необычное время для того, чтобы увидеть богатство жизни здесь. Обычные вещи, такие как рыбалка, проплывающие мимо утки, адаптация крупного рогатого скота к наводнению. Все эти изображения чем-то знакомы и уникальны. Источник: rosphoto.com
|