Рассказывают, что писатель Владимир Набоков, годами читая лекции в Корнельском университете юным американским славистам, бился в попытках объяснить им «своими словами» суть непереводимых русских понятий — «интеллигенция», «пошлость», «мещанство» и «хамство». Говорят, с «интеллигенцией», «пошлостью» и «мещанством» он в конце концов справился, а вот растолковать, что означает слово «хамство», так и не смог.
Обращение к синонимам ему не помогло, потому что синонимы — это слова с одинаковым значением, а слова «наглость», «грубость» и «нахальство», которыми пытался воспользоваться Набоков, решительным образом от «хамства» по своему значению отличаются.

Наглость — это в общем-то способ действия, то есть напор без моральных и законных на то оснований, нахальство — это та же наглость плюс отсутствие стыда, что же касается грубости, то это скорее — форма поведения, нечто внешнее, не затрагивающее основ, грубо можно даже в любви объясняться, и вообще действовать с самыми лучшими намерениями, но грубо, грубо по форме — резко, крикливо и претенциозно.
Как легко заметить, грубость, наглость и нахальство, не украшая никого и даже заслуживая всяческого осуждения, при этом все-таки не убивают наповал, не опрокидывают навзничь и не побуждают лишний раз задуматься о безнадежно плачевном состоянии человечества в целом. Грубость, наглость и нахальство травмируют окружающих, но все же оставляют им какой-то шанс, какую-то надежду справиться с этим злом и что-то ему противопоставить.

Помню, еду я в трамвае, и напротив меня сидит пожилой человек, и заходит какая-то шпана на остановке, и начинают они этого старика грубо, нагло и нахально задевать, и тот им что-то возражает, и кто-то из этих наглецов говорит: «Тебе, дед, в могилу давно пора!» А старик отвечает: «Боюсь, что ты с твоей наглостью и туда раньше меня успеешь!» Тут раздался общий смех, и хулиганы как-то стушевались. То есть — имела место грубость, наглость, но старик оказался острый на язык и что-то противопоставил этой наглости.

С хамством же все иначе. Хамство тем и отличается от грубости, наглости и нахальства, что оно непобедимо, что с ним невозможно бороться, что перед ним можно только отступить. И вот я долго думал над всем этим и, в отличие от Набокова, сформулировал, что такое хамство, а именно: хамство есть не что иное, как грубость, наглость, нахальство, вместе взятые, но при этом — умноженные на безнаказанность. Именно в безнаказанности все дело, в заведомом ощущении ненаказуемости, неподсудности деяний, в том чувстве полнейшей беспомощности, которое охватывает жертву. Именно безнаказанностью своей хамство и убивает вас наповал, вам нечего ему противопоставить, кроме собственного унижения, потому что хамство — это всегда «сверху вниз», это всегда «от сильного — слабому», потому что хамство — это беспомощность одного и безнаказанность другого, потому что хамство — это неравенство.

Сергей Довлатов

Чтение книг, даже если вы его не практикуете, кажется вполне понятным занятием, не особо поменявшимся со времен глубокой древности. Но это только на первый взгляд. В Античности и раннем Средневековье читали обычно вслух, а писали сплошной длинной строкой, без пробелов и знаков препинания. Различались от эпохи к эпохе и формы книг — глиняные таблички, папирусные свитки, рукописи на пергаменте, первопечатные инкунабулы. Людям под силу считывать буквы, пиктограммы, символы, составляя из них уникальные истории. Что вообще можно назвать чтением и почему мы не до конца понимаем, что это такое? Предлагаем рекурсивное занятие — почитать об истории чтения.

Как читали: вслух и про себя

В сегодняшних библиотеках стоит тишина, прерываемая редким покашливанием и стуком компьютерных клавиш. В общественном транспорте люди молча скользят глазами по разворотам книг и экранам смартфонов. Однако чтение про себя вошло в обиход не сразу. На протяжении долгого времени, в древности и в Средние века, оно было сравнительно редким навыком. Похоже, в древних ассирийских залах для занятий, в Александрийском мусеоне и раннесредневековых скрипториях со всех сторон доносилось мерное бормотание. Например, римский стоик Сенека сетовал, что постоянный шум в библиотечном помещении отвлекает от работы.

На рубеже IV и V веков Августин Блаженный отметил в своей «‎Исповеди», что крестивший его миланский епископ, богослов и поэт Амвросий Медиоланский был склонен к «‎тихому чтению» в своей келье. Когда святой Амвросий сидел за книгой, «его глаза бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос молчал». То, что Августин описал эту практику так подробно, подчеркивает — в его времена она была непривычной.

На протяжении всего Средневековья слух оставался авторитетным чувством. Именно через слух, а не зрение, люди расширяли свой горизонт.

Что происходило в соседних деревнях, в древности, в дальних землях, о чем рассказывалось в Библии и житиях святых, люди узнавали из чужих рассказов и публичных чтений, которые были очень популярны. На память об этих вечерах при свечах нам остались выражения «‎звучит плохо» или «‎там сказано», которые до сих пор употребляют в отношении написанного. Как правило, средневековые книги писались с расчетом на то, что их будут зачитывать вслух. Например, авторы призывали свою аудиторию внимательно слушать. По той же причине между словами сперва не оставляли пробелов и не ставили знаков препинания. Предполагалось, что чтец сам поделит строку на слова и предложения.

Привычное для латиницы и кириллицы движение взгляда слева направо — далеко не единственное в мире. В разных письменностях строки идут в разных направлениях. Для ближневосточных стран характерно направление справа налево. Старинные китайские и японские тексты писались вертикальными столбиками, сверху вниз. Майя писали парными колонками, а ацтеки — закручивали строчку в спирали. В ряде древних систем письменности применялся способ с чередованием направления, бустрофедон (так по-гречески называлось движение запряженного в плуг быка от одного края поля к другому).

Египетские иероглифы или шумерская клинопись отлично обходились без пробелов. В латинской и кириллической системах удобство пробелов тоже заметили не сразу. Даже когда их придумали, пробелы все равно приживались медленно, на протяжении столетий. Считается, что промежутками между словами западная культура во многом обязана ирландским монахам-переписчикам. Они не всегда хорошо знали латынь, зато славились своим художественным мастерством, поэтому для удобства чтения и для красоты разделяли слова и украшали начало абзаца цветными буквицами. Только с XIV века пробел сделался в Западной Европе общим правилом.

Примерно так же дела обстояли с пунктуацией, которая утверждалась в течение долгих столетий.

Говорят, что знаки препинания появились во II веке до нашей эры благодаря Аристофану Византийскому, а затем их оценили мудрецы из Александрийской библиотеки.

Однако они далеко не сразу стали такими, как в современных книгах. Например, в VII веке вместо сегодняшней запятой ставили приподнятую точку, а особым набором точек и тире обозначали завершение фразы.

Чем популярнее становилось чтение про себя, тем актуальнее были эти новшества. И наоборот — нововведения облегчали молчаливое общение с книгой, которое подарило каждому читателю индивидуальное интеллектуальное пространство.

Что читали: физические формы книг

В путешествие мы скорее возьмем покетбук, а для чтения в кресле дома — увесистый том, который обещает долгое удовольствие. Точно также в древности по соображениям удобства тяжелые глиняные таблички — древнейшие из сохранившихся носителей книжной письменности — со временем сменились свитками и сшитыми листами. Длинные свитки из папируса (высушенного тростника), которые склеивались в длинную «дорожку», были чуть удобнее месопотамских табличек, однако и у них имелись определенные ограничения. Чтецу нужно было держать свиток двумя руками и постоянно его подкручивать, а чтобы отыскать конкретное место сочинения, крутить требовалось долго.

Согласно древнеримскому историку Светонию, рукописные книги, отдаленно похожие на современные — стопки папируса, переплетенные вместе — раздавал своим солдатам Юлий Цезарь. Новый формат подхватили христиане, которым приходилось скрывать запрещенные тексты. В книгах из отдельных страниц было легче перемещаться, а номера страниц и строк помогали найти нужный фрагмент. На полях можно было делать комментарии и выписывать слова. Удобство постраничных книг для поездок пришлось по нраву священникам, чиновникам и учащимся.

В Средние века в ходу был пергамент, который делался из сыромятной кожи — материал более прочный по сравнению с папирусом. И, к тому же, более дешевый, ведь его можно было легко сделать из местного сырья. К XII столетию в Италии научились делать бумагу, и необходимость в привозном писчем материале совсем отпала, а со временем бумага вытеснила пергамент. Рукописные книги изготавливались в разных форматах: от маленьких карманных, как дорожные молитвенники, до огромных, как прикованные к кафедре Библии и антифонарии, которые располагались перед хором, чтобы певцы видели текст издалека.

Новая эпоха началась с изобретения книгопечатания, которое философ Маршалл Маклюэн назвал открытием «‎галактики Гутенберга». Печатный станок быстро распространился по Европе, и типографский шум зазвучал в разных городах. Появились сравнительно дешевые в производстве, единообразные и быстро изготовляемые книги.

Но не успели печатные издания прочно войти в жизнь людей, как вскоре (по историческим меркам несколько столетий — срок небольшой) подоспела новая технологическая революция, и об их судьбе начали беспокоиться в связи с цифровизацией. Впрочем, исследователи утверждают, что распространение компьютеров в целом не повлияло на продажи бумажных книг. Многие электронные ридеры стремятся так или иначе создать иллюзию аналоговой книги, имитируя матовую бумагу или «перелистывание» страницы пальцем. Смогут ли они вовсе вытеснить бумажные книги?

Итальянский писатель и семиотик Умберто Эко и французский писатель Жан-Клод Карьер, оба видные библиофилы, превратили свою беседу о судьбе бумажных изданий в еще одну книгу под названием «‎Не надейтесь избавиться от книг».

Они пришли к выводу, что книга относится к таким же фундаментальным изобретениям человечества как молоток, ложка или колесо, и потому уже никуда не денется даже под напором интернета и электронных книг.
Во многом она даже превосходит и устройства для чтения, которые нужно постоянно заряжать, и новые носители информации, которые быстро устаревают. Некоторые книги дошли до нас через века, а где теперь библиотеки на CD-дисках родом из нулевых?

Жан-Клод Карьер писал: «Одно из двух: либо книга останется носителем информации, предназначенным для чтения, либо возникнет что-то другое, похожее на то, чем всегда была книга, даже до изобретения печатного станка. Всевозможные разновидности книги как объекта не изменили ни ее назначения, ни ее синтаксиса за более чем пять веков. Книга уже зарекомендовала себя, и непонятно, что может быть лучше нее для выполнения тех же функций. Возможно, будут как-то развиваться ее составляющие: скажем, страницы будут делаться не из бумаги. Но книга останется книгой».

Беседа-манифест двух интеллектуалов вышла в свет более десяти лет назад, и пока что их интуиции вполне оправдываются. Исследования показывают, что текст на бумажных страницах запоминается лучше — неслучайно многие предпочитают распечатывать документы для чтения и ведут конспекты от руки.

Судя по всему, конкретная физическая книга, материальный носитель, существенно влияет на впечатления и восприятие содержания. Тот самый экземпляр любимого романа, с которым мы проводили время в детстве на даче — пожелтевшие страницы, потрепанный корешок, памятные травинки между страниц — содержит особый, уникальный опыт чтения, который не получится воспроизвести с любой другой версией.

«Мир, открывавшийся в книге, и сама она были абсолютно едины — не отделимы друг от друга никакой ценой. Потому содер­жание каждой книги, ее мир были всегда под рукой. Но по той же причине содержание книги и ее мир преображали каждую часть ее самой. Они горели в ней, сияли из нее, гнездились не только в пе­реплете или картинках, но и в заголовках, буквицах, абзацах и ко­лонках. Едва найдя на рождественском столе послед­ний том „Нового друга немецкой молодежи“, я полностью уединял­ся за бастионом его разукрашенной гербами обложки и нащупы­вал дорогу в рассказах про шпионов или охотников, ожидавших меня в первую ночь». Вальтер Беньямин. Берлинская хроника

Так что же такое чтение

Даже разобравшись в исторических практиках чтения, трудно ответить на вопрос о том, что оно собой представляет как процесс и феномен интеллектуально-духовной деятельности. Читатели нашего времени скользят глазами по строчкам так же, как это делали наши предки тысячи лет назад, разбирая клинышки на глине или готический шрифт манускриптов. Однако когда речь идет о чтении, глазами дело не ограничивается.

Философы и физиологи разных эпох создавали свои концепции того, как информация, полученная с помощью зрения, становится воспринятым опытом. Опираясь на трактаты Аристотеля, многие средневековые мыслители предполагали, что данные органов чувств устремляются в общее хранилище в мозгу, соединенное с сердцем, которое является центром переживаний. Леонардо да Винчи называл эту инстанцию, оценивающую данные чувств, senso commune («здравый смысл»): информация попадает туда через центр воображения, взвешивается и затем откладывается в центре памяти в согласии с велением сердца. Во все эпохи ученые осознавали, что пониманием букв дело не ограничивается: чтение вовлекает не только непосредственное восприятие, но и мышление, практические привычки, память.

Исследования офтальмологов свидетельствуют, что считывание текста представляет собой не мерное линейное «прокручивание» строки слева направо (если речь о кириллице или латинице), а скачкообразные схватывающие движения глаз.

Мы читаем зигзагами, даже когда не стремимся специально применять техники скорочтения, и все равно улавливаем смысл.

Современный врач и исследователь нейропсихологической структуры языка Андре Рош Лекур полагает, что информация, полученная из текста, обрабатывается несколькими особыми группами нейронов, каждая из которых влияет на определенную функцию. При функциональных нарушениях мозга пациенты могут потерять способность читать на каком-то определенном языке, читать вслух, читать слова с определенным написанием или выдуманные слова. Количество таких патологий бесконечно, а значит, и само чтение определяется очень сложной системой, включающей множество процессов.

Изучая неврологические расстройства, психиатр Оливер Сакс (автор знаменитой книги «Человек, который принял жену за шляпу») пришел к выводу, что естественная речь состоит не из слов, а из высказываний, изъявляющих смысл. К схожим выводам пришел в поздних работах Людвиг Витгенштейн: естественный язык включает приказы, просьбы, восклицания и отдельные слова, которые не содержат обязательного именования вещей, но отлично считываются в контексте.

Таким образом, понимание — нечто куда более серьезное, чем распознавание лингвистических единиц. Ясно только, что мы не просто считываем условные знаки в заданном порядке. Как отмечает исследователь истории чтения Альберто Мангель, этот процесс нельзя представить в качестве механической модели: по сути, мы читаем, не понимая точно, как именно это делаем. Исследователи чтения как когнитивного процесса не могут сказать наверняка, как оно работает, поскольку для этого требовалось бы выяснить, как устроено сознание, которое также противится механизации и счислению.

Читая, мы видим смутные образы, визуализируем локации, воображаем наружность героев текста — или вовсе не мыслим визуально. Мы способны проживать прочитанное телесно, чувствуя мурашки от восторга или непроизвольно содрогаясь от неприятных сцен — или размышлять о литературном стиле, о биографии автора и его мотивах. В конечном счете, все способы индивидуальны, поскольку нет двух одинаковых читателей. Способности к логике и визуализации, склонность к тому или иному типу мышления, интуиция, жизненный опыт — все это влияет на восприятие текста.

Интерпретация литературного произведения остается на откуп читателя, который генерирует образы и смыслы (порой те, которых автор не вкладывал вовсе). Это творчество, запускающее работу воображения, ассоциаций, рефлексии. Текст говорит: «Мой дядя самых честных правил», и мы уже представляем себе чопорного старика в старомодном сюртуке, который сделал молодому повесе одолжение своей кончиной. Или даже замечаем, как некоторые литературоведы, обидную для покойного дядюшки аллюзию на басню Крылова («осел был самых честных правил»). Или просто недоумеваем, что это за «честные правила».

По мнению Умберто Эко, значение прочитанного всегда зависит от читающего, и его интерпретация преобразует сам текст. Точнее, для того, чтобы произведение состоялось в полной мере, необходимы образцовый авторский стиль (своего рода письмо «образцовому читателю») и, собственно, такой читатель, способный не только эмпирически увлекаться событиями, но и считывать оставленные для него подсказки, вычленять и распознавать скрытые механики текста, вызывающие тот или иной эффект.

Не только буквы

Для западного человека привычен алфавитный тип письма, он же фонетический, когда каждый знак (буква) передает один звук. У этого правила есть исключения, например, сочетания букв в английском и французском или непроизносимый мягкий знак в русском языке. Однако мировые культуры знают и другие виды письма.

В пиктографической письменности знаки буквально обозначают изображаемый ими предмет. Например, пиктограмма охотников-эскимосов «человек» обозначает человека, а «морж» — как можно догадаться, моржа. В древности люди высекали петроглифы на скалах, рассказывая через них истории.

Идеографическое письмо, существовавшее, в частности, в Древнем Египте и Шумере, в большей степени ориентировано на передачу абстрактных понятий и учитывает порядок слов. Идеограммы, которые также называют логограммами или иероглифами, предполагают определенные начертания знаков и их устоявшийся набор, понятный всем носителям письменности. Круг их значений довольно широк, но не заходит на смысловую территорию других элементов (например, знак «лук» может означать и само оружие, и стрельбу, но не охоту в целом).

В некоторых странах идеографическое письмо сосуществует с другими системами, как в Японии и Корее, где наряду с китайскими иероглифами используются слоговая азбука (точнее, две, катакана и хирагана) и буквенно-слоговая письменность (хангыль). Такую слоговую систему, где каждый знак изображает не целое слово, а последовательность звуков, называют силлабическим письмом. Разновидности слогового письма используются в индийских и эфиопских языках.

Чтобы прочесть буквенный или слоговый текст, требуется навык декодировки. Однако пиктограммы и некоторые идеограммы (грань между этими понятиями довольно размыта) можно расшифровать интуитивно — если, конечно, мы погружены в соответствующую культуру. На протяжении долгого времени мир людей был наполнен аллегориями — религиозными, алхимическими.

На символах и их толковании основаны геральдические системы, цеховые обозначения, денежные знаки и униформа, а также многие системы современных условных обозначений, от маркировок продуктов до символов опасности.

Передавать информацию и создавать нарративы могут картины, скульптурные группы, последовательности гравюр, памятники и визуальные системы ориентирования.

В архаических культурах информацию иногда передавали с помощью так называемого предметного письма — определенных комбинаций камней или последовательностей раковин, нанизанных на нить. А если вождю присылали топор войны, это была своего рода записка с прозрачным содержанием: иду на вы. Так что же такое предметное письмо, уже письменность или еще нет? Можно ли сказать, что бесписьменная культура вовсе лишена текстов? А может ли быть текстом природа, которую Шарль Бодлер называл «лесом символов»?

Желание превращать весь мир в текст критиковал уже Сократ. Он полагал, что «письмена» сделают людей забывчивыми и мнимо мудрыми. Он проповедовал устное слово, объединяющее людей в живом общении, и работу памяти, а письменность связывал не с развитием культуры, но с утратой того высокого уровня, который был достигнут бесписьменным обществом.

По мнению антрополога и этнолога Клода Леви-Стросса, большим заблуждением было бы считать, будто существующие в одно и то же время человеческие общества находятся на разных стадиях некоего общего процесса развития, ведущего к единой цели. В этом смысле и сравнение письменных и бесписьменных культур представляется некорректным, ведь «примитивные» племена были ориентированы не на увеличение количества инноваций, а на поддержание связи с природным миром. Трактовка истории письменности как прогресса не учитывает, что некоторые знаковые системы успешно сосуществуют, не говоря уже о самостоятельной значимости устной традиции и древних первознаков. Если для горожанина природа — молчащее неразмеченное пространство хаоса (не зря эту тему так любят авторы современных фолк-хорроров), то с человеком, погруженным в ее язык, разговаривают следы зверей, мох на деревьях, лесные духи.

Культуролог и семиотик Ю. М. Лотман обратил внимание на то, что культуры, которые не стремятся к умножению количества текстов, а воспроизводят имеющиеся, являются носителями иного типа коллективной памяти. В представлении, характерном для западного человека, фиксации подлежат исключительные события — удивительные происшествия и эксцессы. В разделяющих такую установку обществах количество текстов растет как снежный ком: хроники, новости, прецеденты в праве, новые ракурсы и приемы в художественной литературе.

Тогда как для коллективной памяти, которая ориентирована на сохранение сведений о раз и навсегда заданном порядке, письменность не является необходимой.

Ее успешно заменяют «мнемонические символы» — священные горы и деревья, небесные светила, идолы божеств, захоронения предков, священные постройки, а также все ритуалы, в которые они включены. Таким образом, текстом бесписьменной культуры является весь отраженный в мифопоэтике космос.

«Иероглиф, написанные слово или буква и идол, курган, урочище — явления, в определенном смысле, полярные и взаимоисключающие. Первые обозначают смысл, вторые напоминают о нем. Первые являются текстом или частью текста, причем текста, имеющего однородно-семиотическую природу. Вторые включены в синкретический текст ритуала или мнемонически связаны с устными текстами, приуроченными к данному месту и времени».
Ю. М. Лотман. Культура и взрыв

Расширительное определение чтения как получения информации из любых символьных систем, как считывания символов культуры и интерпретируемых природных объектов, позволяет сделать вывод: чтобы прочесть текст, в общем-то, не обязательно знать грамоту. Достаточно уметь читать мир.

Жители Древнего Египта относились с большим уважением ко многим животным, но особенно важными для них всегда были кошки. Для ухода за ними египтяне даже назначали отдельных слуг, а если кошка умирала, ее останки бальзамировали и хоронили в священных покоях наравне с людьми. Каким образом кошки смогли покорить древний мир и что сейчас стало с кошачьим культом в Египте?

Как кошки спасали египтян

Когда-то кошки еще не были такими ленивыми и беззаботными, как сегодня. Наоборот, они больше походили на ловких и умных хищников, которыми являлись их предки. В Египте же в тот период остро стояла проблема с грызунами — они массово уничтожали посевы и разносили опасные болезни. Поэтому, когда фермеры однажды заметили, что кошки ловко охотятся на мышей, отношение к этим животным резко поменялось.

Египтяне начали приманивать кошек на свои фермы с помощью рыбы и прочих вкусняшек. И кошки были не против, ведь рядом с людьми им был гарантирован стабильный источник воды и пищи. Вот и получилось, что кошки отлавливали надоедливых мышей, а люди в знак благодарности кормили и заботились о них.

Особое отношение

Кошки в Древнем Египте считались полноправными членами семьи и общества в целом. Причем, иногда их жизнь ценилась даже выше человеческой. Например, во время пожара люди первым делом не бежали из дома и не тушили огонь, а окружали кошек и спасали их от пламени. За преднамеренное убийство кошки полагалась смертная казнь, за неумышленное — в лучшем случае уплата большого штрафа.

Для ухода за этими животными египтяне назначали отдельных людей, причем такая должность считалась престижной и потом переходила по наследству. Домашние кошки жили в роскоши, питались лучшими продуктами и купались в заботе, о которой современные кошачьи могут только мечтать.

Был у египтян и странный ритуал выражения своего глубочайшего почтения этим животным. Геродот описывал его так: «После молитвы богу… они стригут своим детям всю голову, половину или только треть головы, и затем взвешивают волосы на серебро. Сколько веса серебра потянут волосы, столько они отдают служительнице, а та за это нарезает рыбы в пищу животным».

Богиня Бастет и культ кошек

Впечатляет и то, как египтяне относились к мершим кошкам. Их бальзамировали и погребали в священных покоях наравне с людьми, а фараон Шешонк I в свое время даже возвел целый город, который стал местом поклонения богини Бастет. Именно благодаря ей в Древнем Египте и зародился культ кошек.

Бастет или Баст (другой вариант произношения ее имени) считалась дочерью бога Ра и богини Хатор. Они же, в свою очень, были одними из главных божеств Древнего Египта. Бастет связывали с солнцем, плодородием, женской красотой, радостью и весельем. Она имела два воплощения — женщина с львиной головой (агрессивная) и кошачьей (более мягкая и покладистая).

Египтяне возвели Бастет в ранг общенационального божества. А вместе с этим стали почитать и кошек, с которыми отождествлялась богиня плодородия. Например, люди сбривали себе брови в память об умерших животных и устраивали траур длительностью 70 дней.

Кошки в культуре

В египетской культуре можно встретить множество упоминаний кошек. Их изображали на папирусах, остраконах — глиняных черепках для записей, на стенах гробниц, а еще делали статуэтки в форме кошек, фрески и так далее. Для египтян это животное поистине было особенным.

Долгое время считалось, что именно Египет стал местом одомашнивания кошек, однако позднее археологи нашли свидетельства, что это произошло на Кипре. Тем не менее, в Египте до сих пор иногда обнаруживают древние гробницы с этими, как считали египтяне, священными животными.

Однажды египетский крестьянин наткнулся на гробницу, в которой было более 80 тысяч мумифицированных кошек!

Упадок культа

Согласно легенде, однажды персы решили воспользоваться особым отношением египтян к кошкам. Во время нападения на город Пелузий они привязали к своим щитам этих животных, и в результате никто из воинов противника не смог нанести по ним удар. Город сдался без боя, а персидский царь Камбиз II, придумавший этот хитрый план, основал 27-ю династию и, в конечном итоге, завоевал Египет.

Когда древнее государство стало одной из многочисленных провинций империи и утратило свое былое могущество, отошли в прошлое и египетские божества. Со временем культ богини Баст, наряду с другими проявлениями язычества, запретили на официальном уровне. И хотя кошки так и остались домашними животными, вера в их божественность угасла.

Стимпанк — один из самых ярких представителей ретрофутуристической ветви научной фантастики. Изначально появившийся как поджанр литературы, стимпанк быстро распространился за ее пределы, превратился в отдельную субкультуру, и сейчас этот термин по большей части используется в дизайне.

Как появился стимпанк?

Представьте, что в определенный момент истории человечество сделало маленький поворот в непривычном нам направлении, из-за чего современный мир выглядит совершенно по-другому. Электричество так и не заменило паровую энергию. Пластика не существует. Люди по-прежнему одеты в причудливые наряды — повсюду жилеты, из карманов которых свисают цепочки часов. Именно такой мир представляют себе любители стимпанка.

Этот стиль возник в 1970-е годы в литературе как поджанр научной фантастики. Авторы стимпанк-романов описывали своего рода альтернативную реальность, в которой мода и технологии Викторианской эпохи продолжают доминировать в современном мире. К примеру, персонаж подобной книги может одеваться в наряды второй половины XIX века, но при этом жить в нынешнее время (или даже в будущем) и пользоваться автомобилями и компьютерами. Правда, приводиться в движение они будут шестеренками, зубцами и паром.

Стимпанк: источник вдохновения, жанры, философия

Главными вдохновителями авторов стимпанк-романов были Жюль Верн и Герберт Уэллс. Знаковыми для всего стимпанк-движения стали, кроме прочих, знаменитые романы «Дракула» Брэма Стокера и «Франкенштейн, или Современный Прометей» Мэри Шелли. Впрочем, не менее важным источником вдохновения для писателей послужили так называемые «грошовые романы» XIX века, в основном — любовные и приключенческие.

Со временем стимпанк вышел далеко за рамки одной лишь литературы — сейчас это по большей части стиль в изобразительных искусствах и дизайне. Многие поклонники стимпанка считают его скорее стилем жизни, даже мировоззрением. Философия стимпанка сочетает в себе оптимизм Викторианской эпохи и современное творчество и самоуверенность. Во всем мире существуют десятки художников, которые модифицируют или создают объекты в эстетике стимпанка. Некоторые из них имеют практическое применение, другие представляют собой произведения искусства или создаются как часть костюма.

Японский стимпанк

В Стране восходящего Солнца стимпанк не менее популярен, чем в Европе и США, причем в Японии развитие и расцвет этого стиля происходили параллельно с другими странами. Стимпанк-манга и аниме так же, как и в Европе, возникли под влиянием литературы XIX века, и здесь решающую роль сыграло японское увлечение воображаемой фантастической версией старой индустриальной Европы, связанное с так называемым «Парижским синдромом». Приблизительно так же, как Европа в свое время была увлечена «экзотическим» Востоком.

Элементы стимпанка постоянно появляются в мейнстримной манге с 1940-х годов, начиная с научно-фантастической трилогии Осаму Тедзуки — «Lost World», «Metropolis» и «Next World». Вполне закономерно этот стиль со временем проник и в аниме. Пожалуй, самым влиятельным аниматором, работающим в этом стиле, стал знаменитый Хаяо Миядзаки, который создавал стимпанк-аниме с 1970-х годов. Его манга «Навсикая из Долины ветров» и ее аниме-экранизация 1984 года уже содержали элементы этого стиля, однако самым важным произведением Миядзаки фанаты стимпанка считают аниме-фильм «Небесный замок Лапута». Здесь можно найти такие архетипические элементы стиля как дирижабли, воздушные пираты, паровые роботы и представление о паровой энергии как о безграничном, но опасном источнике.

Работа Хаяо Миядзаки вдохновила режиссера Хидэаки Анно и студию Gainax на создание одного из самых знаменитых и знаковых стимпанк-аниме — «Надя с загадочного моря». Этот сериал стал вольной адаптацией книги Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой» и образа самого Капитана Немо. «Надя» оказала влияние на множество более поздних аниме и мультфильмов, в том числе и на работу студии Disney «Атлантида: Затерянный мир». Не переставал обращаться к стимпанку и Хаяо Миядзаки, который использовал элементы этого стиля еще в двух своих знаковых работах — «Порко Россо» (1992) и «Ходячий замок» (2004).

Изобразительное искусство и дизайн

Среди пионеров стимпанка в изобразительном искусстве — испано-мексиканская художница Ремедиос Варо, хотя она ушла из жизни за десять лет до появления самого термина «стимпанк». В своих сюрреалистических работах художница сочетала элементы Викторианских нарядов, фэнтези и технофэнтези.

Многие современные визуализации стимпанка берут свое начало, среди прочего, в фильме Уолта Диснея «20000 лье под водой» 1954 года и в кинокартине Джорджа Пала «Машина времени» (1960), основанной на книге Герберта Уэллса. Один из самых ярких примеров стимпанка в массовой культуре — серия комиксов «Лига выдающихся джентльменов» (и не слишком удачная, хоть и зрелищная, одноименная экранизация 2003 года). В каждом выпуске можно найти десятки отсылок к литературным произведениям Викторианской эпохи. К примеру, среди главных героев «Лиги» — Капитан Немо, Мина Харкер из «Дракулы» Брэма Стокера, Доктор Джекил, Аллан Куотермейн из «Копей царя Соломона» и Человек-невидимка.

Стимпанк в кино

Как визуальный стиль стимпанк в принципе очень кинематографичен. Существует большое количество фильмов, авторы которых вдохновлялись эстетикой этого стиля, в том числе и экранизации книг Жюля Верна и Герберта Уэллса. Отдельно здесь можно назвать фильм «Дикий, дикий Запад» (1999) с Уиллом Смитом и Кеннетом Брана, в котором стимпанк неожиданно, но довольно органично вписался в жанр вестерна. Кинолента почти провалилась в прокате и была разгромлена критиками, но вдохновила поклонников стиля на новые модификации. А гигантский механический паук позже появился в одной из серий «Симпсонов», что можно считать некой формой признания его значимости.

Питер Джексон, режиссер кинотрилогий «Властелин колец», «Хоббит» по книгам Толкиена, также отдал дань эстетике стимпанка, представив «Хроники хищных городов». Именно визуальная часть оказалась главным достоинством фильма, основанного на романе Филипа Рива.

Стимпанк в дизайне

В дизайне главный аспект стимпанка — баланс между формой и функциональностью, что в некотором смысле роднит его с художественным движением конца XIX века Искусство и ремесла. Однако если Джон Рёскин, Уильям Моррис и другие адепты этого движения отвергали промышленное производство в целом, поклонники стимпанка скорее выступают за «нелуддистскую критику технологий». Помимо создания оригинальных предметов искусства и дизайна, энтузиасты стимпанка модифицируют современные утилитарные объекты вроде компьютерных клавиатур и электрогитар в псевдовикторианском стиле. Отвергая эстетику промышленного дизайна, такие мастера создают уникальные предметы (при этом без потери их функциональности), используя латунь, железо, дерево и кожу.

В последние десятилетия стимпанк по большей части используется в дизайне «малых форм» — от предметов домашнего обихода до ювелирных украшений. Тем не менее, существует несколько объектов в этом стиле, поражающих своими размерами. К примеру, станция парижского метрополитена Arts et Métiers, которая в 1994 году была оформлена бельгийским художником Франсуа Шуитеном в стиле стимпанк в честь культовых работ Жюля Верна и стала похожа на огромную подводную лодку, обшитую медью, с гигантскими шестернями и иллюминаторами.

Объекты в этом стиле (в том числе и с паровыми двигателями) часто появляются на знаменитом фестивале Burning Man. А в новозеландском городе Оамару существует галерея Steampunk HQ (она располагается в историческом викторианском районе города), в которой можно найти огромное множество хитроумных приспособлений и скульптур, дополненных аудиовизуальными инсталляциями. Снаружи здания установлен гигантский локомотив, который производит звуки паровоза, выпускает пар и огонь из трубы.

Особо отметим проект художника Франсуа Деларозьера, художественного руководителя и ведущей творческой силы La Machine, театральной компании, специализирующейся на уличных шоу с участием гигантских механизированных «артистов» — движущихся и зачастую огнедышащих героев от слона и паука до Минотавра, выполненных в стимпанк-ключе. Технические специалисты и дизайнеры — важная часть проекта.

Древнее шумерское государство процветало много тысяч лет назад в долине между реками Тигр и Евфрат. Позже греки назовут его Месопотамией. Там было изобретено множество новых технологий и доведено до совершенства использование уже существующих. Учёные до сих пор не знают откуда пришёл этот загадочный народ, шумеры, и на каком языке они говорили. Эта таинственная древняя цивилизация внесла весьма весомый вклад в развитие всех сфер человеческой жизни. Их можно назвать Кремниевой долиной древности. Именно благодаря шумерам современный мир стал столь технологически продвинутым.

Древний эквивалент Кремниевой долины находился на территории современного южного Ирака. Как писал покойный историк Самуэль Ноа Крамер: «Люди Шумера обладали просто необыкновенным чутьём на технологические изобретения». Эксперты утверждают, что творчество шумеров в определённой степени было обусловлено тем, что на их территории была острая нехватка природных ресурсов. «Там росло очень мало деревьев, почти не было камня или металла», - объясняет Крамер. Это заставило Шмер весьма изобретательно использовать такие имеющиеся в их распоряжении материалы как глина. Глину называют пластиком древнего мира. Шумеры использовали её для изготовления всего на свете. От кирпичей до посуды и табличек для письма.

Гениальность шумеров проявлялась в их потрясающем умении организовывать работу. Когда они брали чужие изобретения, то не просто доводили их до совершенства, но применяли их в просто грандиозных масштабах. Шумер первым начал массовое производство многих товаров народного потребления. Ими они весьма успешно торговали с другими народами.

В шумерской национальной идентичности было нечто абсолютно уникальное, делавшее их столь отличными от других. Нечто, что заставляло их мечтать о большем и гениально мыслить. Эти люди придавали огромное значение амбициям и успеху, превосходству и престижу, чести и общественному признанию.

В процессе своего развития, шумеры в корне изменили подход ко всем сферам человеческой жизни. Люди научились по-новому добывать себе пищу, строить дома и храмы, общаться друг с другом, распространять информацию, отслеживать время. Инновационные технологии шумеров постепенно распространялись по лицу Земли. Они и привели к развитию современного технологически продвинутого мира. Вот несколько важных сфер, в развитие которых древние новаторы внесли свой неоценимый вклад.

1. Керамика массового производства

2. Письмо

Учёные считают, что шумеры изобрели письменность. Их система письма была первой из известных науке. В любом случае доподлинно известно, что этот народ использовал письменное общение уже в третьем тысячелетии до нашей эры. Шумеры не оставили после себя великих литературных произведений и исторических документов. Сохранившиеся записи касаются в основном учёта товарооборота этой цивилизации с другими народами.

Первыми текстами Шумера была торговая отчётность. Набор цифр и списки товаров. В написании этих текстов шумеры использовали пиктограммы. Это были рисунки, изображающие различные предметы. Со временем эти рисунки шумеры начали разным образом комбинировать. Таким образом обозначая некие действия и выражая идеи. Со временем пиктограммы трансформировались в символы, которыми обозначали звуки.

Писцы выцарапывали символы на влажной глине с помощью заострённого тростника. Эти глиняные таблички и дошли до нас. Такая система письма стала известна как клинопись. Её позаимствовали последующие цивилизации. Такое письмо широко использовалось на всём Ближнем Востоке в течение последующих двух тысячелетий.

3. Гидротехника

Шумеры придумали, как собирать и направлять потоки рек Тигр и Евфрат, а также ил, который они содержат, для орошения. Всё это они использовали для полива и удобрения своих сельскохозяйственных угодий. Этой цивилизацией были спроектированы невероятно сложные системы каналов с дамбами. Построены они были из тростника, стволов пальм и глины. Дамбы можно было открывать или закрывать, чтобы регулировать поток воды.

4. Колесница

5. Плуг

Шумеры изобрели такую жизненно важную в сельском хозяйстве технологию как плуг. Они даже написали специальное руководство, в котором фермерам давались очень подробные инструкции по использованию различных типов этих, инновационных для того времени, устройств. Инструкция содержала даже молитву. Её следовало читать, чтобы ублажить Нинкилим, богиню полевых грызунов. Нужно ведь было защитить своё зерно от этих маленьких прожорливых вредителей.

6. Текстильные фабрики

Многие народности Ближнего Востока умели ткать, используя шерсть для производства одежды. Шумеры же пошли гораздо дальше. Они стали первыми делать это в реальных промышленных масштабах. Шумер построил огромные фабрики по производству текстиля. Этот народ сформировал не просто рабочую артель из ближайших родственников. Эти организации можно считать предшественниками современных производственных корпораций.

7. Кирпич массового производства

Шумер испытывал острую нехватку строительных материалов, таких как камень и древесина. Цивилизация бурно развивалась, нужно было возводить всё больше городов. Шумерский народ изобрёл форму для изготовления глиняных кирпичей. Конечно, они не были первопроходцами среди тех, кто использовал глину в качестве строительного материала. Главное было то, что они стали производить кирпичи в невероятно огромных масштабах. Это позволило им строить больше домов и храмов, а также делать это быстрее.

8. Металлургия

Шумеры не стали и в этой области пасти задних. Они были в первых рядах тех, кто стал использовать медь для изготовления различных нужных предметов. Они делали из этого материала всё: от наконечников копий до резцов и бритв. Шумеры также производили украшения и произведения искусства из меди. Шумерские первопроходцы металлургического дела использовали специальные печи, которые топили тростником. Температуру в них они контролировали с помощью сильфона. Им можно было управлять руками или ногами.

9. Математика

Математический счёт в первобытном мире производился при помощи весьма простых методов, таких, к примеру, как насечки на костях. Но именно шумеры разработали формальную систему счисления. Их шестидесятиричная система стала той основой, на которой разрабатывались математические расчёты всех последующих цивилизаций.

В какой-то момент каждый малыш обязательно обращается к родителям с просьбой завести в доме собачку или кошечку. Но не всегда это возможно – не позволяют размеры квартиры, у мамы аллергия. А давайте посмотрим, что в психоэмоциональном развитии ребенка значат животные.

Человек – часть природы, владеющая разумом. Люди вышли из животного царства и вынуждены достигать гармоний с миром совершенно иными, чем животные, способами. Однако человек с древнейших времен использовал «инстинктивную адаптацию» животных: подражая их повадкам на охоте, в танцах, надевая на себя их шкуры, нося амулеты с их изображением.

Животные, таким образом, всегда были примером выживаемости и адаптации к окружающему, помогали древним выжить.

Отношение ребенка к животному имеет много сходного с отношением древних людей к животному. Ребенок не проявляет еще и следа того высокомерия, которое побуждает впоследствии взрослого культурного человека отделить резкой чертой собственную природу от всякого другого животного. Не задумываясь, ребенок предоставляет животному полную равноценность (вспомните «Рисунок семьи», где собака – полноправный и значимый ее член), в безудержности своих эмоций он чувствует себя, пожалуй, более родственным животному, чем кажущемуся ему загадочным и непонятным взрослому.

Животные очень близки детям, они с легкостью отождествляют себя с ними («Мама, а можно я буду твоей маленькой собачкой Дружок?»), это позволяет выстраивать собственную картину мира, несмотря на конкретность их мышления (вспомните Дашеньку-пантеру). Испытывая страх и тревожность по отношению к родителям и взрослым, дети могут переносить это отношение на животных, каждое из которых имеет свое символическое значение.

Кошка, например, издавна считается символом независимости, «гуляния сама по себе», свободы, таинственности. Собака, наоборот, – зависимости, преданности, открытости, простоты; волк – угрозы для жизни; баран символизирует силу, плодородие, упорство, упрямство, отцовство; лошадь – дружескую помощь и трудолюбие; птица – символ связи с духовным райским миром, символом надежды и свободного взлета, рыба – мудрость и спокойствие.

Сказочные герои-животные помогают ребенку упорядочить свою жизнь, разобраться в себе, окружающих, в добре и зле.

«То, что волнует ребенка в данный момент, он может проиграть в сказочном мире, освоив стоящую перед ним проблему, – пишет в книге «Как на самом деле любить детей» американский детский психолог Р. Кэмпбелл, – и выстроить доступную для его восприятия картину мира и способов решения трудностей, приписав определенные чувства героям сказок». Именно поэтому народная мудрость и детская натура сказочников, мультипликаторов знакомят детей с жизнью и ее проблемами через образы животных. Как любят дети книжки про животных, особенно с красивыми их изображениями! Курочки, петушки, соколы, зайцы, медвежата, коты и собаки связывают в восприятии ребенка реальный и сказочный мир, так как феи и волшебники, короли и принцессы – это придуманные герои, а зверей можно увидеть, потрогать.

Чтобы жить среди людей, ребенку надо научиться контролировать свои негативные эмоции, агрессивные импульсы. Играя с животными, дети нередко делают им больно, на что кошка или собака сразу же отвечают: уходят или кусают обидчика – это делает невозможным продолжение подобной агрессивной игры. Защитное поведение животного в сочетании с объяснениями взрослых о том, как надо обращаться с «братьями нашими меньшими», способствует развитию умения сопереживать, сочувствовать, сдерживаться, а через эту «переходную ступеньку» ребенку уже гораздо легче понять чувства других людей, налаживать с ними отношения.

Возможность поговорить, пожаловаться, поласкаться с домашними животными необходима детям, особенно когда взрослые уделяют им мало внимания. У замкнутых, робких, нерешительных детей кошка или собака часто заменяют друга: им доверяют тайны, печали и радости. Своим существованием рядом с ребенком животные сглаживают его одиночество, особенно когда родители заняты своей жизнью.

В отличие от статичной игрушки, животное дышит, бегает, активно играет, забирая часть тревог и напряжения у детей.

Автор совместно с психологом Рыжковой 3. Л. провели интересный эксперимент в одном из детских садов. На занятия в группу тревожных, агрессивных, конфликтных детей в течение месяца приносили кошку Пусю. Дети наблюдали за ее робостью и нерешительностью на первых занятиях, любопытством и активностью в дальнейшем, уверенностью, доверчивостью и привязанностью к ним на последних. Пуся своим поведением «обучила» детей способам налаживания контактов с людьми и помогла снять психо-эмоциональное напряжение. Моя обычная домашняя кошка сделала доброе дело: помогла детям понять, что они не одиноки, совсем не хуже других, многое могут, а, самое главное, свободны и независимы, имеют право «гулять сами по себе», но и нуждаются в поддержке друзей.

В гости к детям в садик дважды «заходил» и мой добрый большой и черный пес Блэк. Своим радостным дружелюбием, готовностью всегда поддерживать игру, открытостью и преданностью он завоевал дружбу детей. Его огромные размеры, сила и большие зубы нисколько не пугали их. У Блэка они научились быть открытыми, активно вести себя, доброжелательно относиться друг к другу.

Поэтому, решая, какого друга завести, ответьте на вопрос: а в чем больше нуждается ваш ребенок, какие у него проблемы: у кошки он научится независимости, уверенности в себе, мягкости и спокойствию, а у собаки умению контактировать, знакомиться, послушанию и доброжелательности, преданности и верности.

Очень интересно видеть, как иногда хозяева и животные чем-то похожи.

Человек выбирает определенный вид домашнего животного не случайно, а в соответствии с особенностями своего характера. Собак, например, предпочитают немцы, а кошек – англичане и американцы. Есть мнение, что собак держат активные, авторитарные, склонные к лидерству люди, а кошек спокойные, мягкие, снисходительные.

Медики считают, что присутствие в доме домашних животных «разряжает» напряженность, снижает стрессы, способствует нормализации давления, помогает выздоровлению после операций.

Теперь можно понять желание многих людей держать в доме животное, теперь можно понять и Малыша, страстно мечтающего иметь собаку, нужно и Дашеньке быстрее принести в дом котенка.

В европейской культуре есть три письменных источника, таких же важных для истории музыки, как берестяные грамоты — для истории древнерусской повседневности. Это первая запись музыки как таковая (Шумер), первый фрагмент мелодии (Угарит) и первое полностью дошедшее до нас музыкальное произведение (Греция).

Когда появилась музыка, сказать невозможно. Недавно археологи обошли пещеры, разрисованные еще палеолитическими граффити, и поняли, что предкам европейцев очень нравились места с хорошей акустикой — пещеры, где не постыдился бы выступить и симфонический оркестр, чаще украшали рисунками, чем «глухие» стены. Стало быть, вкус к хорошему звуку у человека появился раньше, чем цивилизация, раньше, чем гончарный круг, и даже раньше, чем идея построить дом.

Более того, идея слушать звуки которые издают другие люди, видимо, принадлежит к одним из самых древних изобретений человечества. Музыка в той или иной форме развилась независимо в человеческих популяциях всех континентов; есть своя и у австралийских аборигенов, и у североамериканских индейцев; до сих пор не опровергнуто предположение о том, что музыка существовала уже тогда, когда первые люди современного типа вышли из Африку и начали завоёвывать европейские и азиатские территории.

Первая запись музыки: гимн Липит-Иштар

Первый письменный источник с музыкальной нотацией, то есть с музыкой, записанной знаками — это клинописная табличка с записью гимна Липит-Иштару, правителю Шумера и Аккада. Табличку датировали 1950 годом до н.э., ей почти четыре тысячи лет. Историки решили, что на табличке — схема настройки музыкального инструмента (лиры) и ритм. В 2000 году коллектив Ensemble De Organographia записал возможное звучание гимна Липит-Иштар:

Первый обрывок мелодии: хурритские гимны

Первый письменный источник с записью мелодии датируется пятьюстами годами позднее шумерского гимна: это знаменитый клинописный текст с 29 глиняных табличек, найденных на территории современной Сирии при раскопках древнего города Угарита. На табличках были выведены тексты хурритских гимнов — обрядовых песен с обращениями к богам — и запись мелодии, их сопровождавшей. Возраст угаритских табличек оценивается почти в 3,5 тысячи лет.

О том, как мелодия звучала, учёные спорят до сих пор, сходясь только на том, что жители Угарита пользовались системой из семи нот (диатоникой). Вот одна из версий:

Текст гимна можно перевести так:

С тех пор, как я возлюбил богиню, она возлюбила меня в своём сердце,

Моя жертва полностью искупит мои грехи

Кунжутное масло, что я подношу с трепетом…

Бесплодные принесут потомство

Семя прорастёт

Жена принесёт детей для мужа

Пусть та, у которой не было детей, понесёт.

Вот одна из версий в исполнении реконструктора древних инструментов и музыки Майкла Леви (Michael Levi).

Первая полная мелодия: эпитафия Сейкилоса
Третий важный письменный памятник, который рассказывает о древней музыке — уже античная запись, известная как «Эпитафия Сейкилоса» (Epitaph of Seikilos). В отличие от хурритского гимна, от которого остался только фрагмент (28 из 29 табличек сохранились слишком плохо, чтобы их можно было полностью расшифровать). К тому же, в отличие от хурритской клинописи на мало исследованном угаритском языке, греческая эпитафия и её мелодия записана с помощью хорошо знакомого учёным греческого алфавита и не допускает нескольких интерпретаций.

Буквы, означающие ноты, были выбиты 2000 лет назад на мраморе стелы, украшавшей место захоронения. Сопроводительный текст отличался краткостью: «Я есмь портрет в камне. Я помещён сюда Сейкилосом, и останусь здесь навсегда, как символ неувядаемой памяти». Слова самой эпитафии можно перевести так:

Пока живёшь, ликуй,

Не чувствуй никаких страданий.

Жизнь коротка,

И время берёт своё.

Считается, что и текст, и мелодия не были написаны как эпитафия; на самом деле призыв веселиться — это фрагмент древнегреческой застольной песни, или сколикона. Современник может усмотреть иронию в том, чтобы помещать на надгробие песню, которую поют на пиру.

Поскольку прочесть и сыграть эпитафию Сейкилоса оказалось легко, её играют уже больше сотни лет; тело нашли в 1883 году, и почти сразу попробовали дать голос музыке, которая не звучала уже две тысячи двести лет. Одна из версий:

Голос безмолвия: говорящая мумия
Иногда для того, чтобы воспроизвести звуки далёкого прошлого, учёным не приходится опираться на письменные источники. В прошлом году антропологи реконструировали структуру голосовых связок и голос человека, больше пяти тысяч лет погибшего в окрестностях Тироля — знаменитого «ледяного человека» Этци.

Этци — самая старая европейская мумия; тело мужчины, 5800 лет пролежавшее в альпийском снегу, обнаружили в 1991 году. Обстоятельства его смерти до сих пор спорны — не то Этци был убит, не то просто замёрз. Перед смертью Этци обхватил шею рукой, что затруднило доступ исследователей к его горлу, но в конце концов им удалось получить томограммы речевого тракта мумии и на их основе создать компьютерную модель.

Заставив связки и виртуальную гортань колебаться на разные лады, учёные воссоздали голос человека каменного века. Пока он произносит только итальянские гласные, но позднее учёные обещают смоделировать и звучание согласных. Судя по реконструкции, голос у Этци был низкий и густой.

Александр Привалов