Зима пробуждает аппетит. Пока на улицах лежит снег, шоколадное пирожное — лучшее лекарство.
Эрих Мария Ремарк

Новая порция вдохновения наполнена белизной и хрустящей свежестью снега, волшебными узорами на окне, уютными разговорами и мыслями. Ловим зимнее настроение с новой коллекцией цитат из книг.

Вернулась с прогулки.
Давно не видела такого яркого выступления. Февраль, январь и декабрь на одной сцене отрабатывают прощальный концерт и делают это с большим чувством. Снежная симфония с увертюрой поземки и вьюжной сюитой; дирижирует, как всегда, ветер.
Машины в первых рядах горбят белые спины. Ель перед подъездом возбужденно размахивает ветвями, за которые уцепилась золотистая гусеница новогодней гирлянды.
Мы с псом молча стоим перед домом, задрав головы. К симфонии добавилось представление. Маленькие океаны света вокруг фонарей исходят снежными волнами, бушуют и обрушивают в свои меловые пучины невидимые корабли и шхуны с отчаянно задранными носами.
– Чо дают-то? – тихо спрашивает пес.
– «Моби Дика», – говорю. – Кажется.
Музыка беззвучно гремит, набирает силу, ветер подгоняет оркестр все яростнее и неистовей, кордебалет давно сошел с ума и музыканты, окончательно ошалев, несутся за ним следом в пропасть безумия, исступленно терзая скрипки, альты и молящие о пощаде виолончели. Над крышами разевает пасть белый кит и накрывает город кипящей снежной волной.
Похоже, это последняя метель февраля.
Второй раз им так не сыграть.

Эйлин О’Коннор

Пришли Святки, и, кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме надетых на всех новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего Святки, а в безветренном двадцатиградусном морозе, в ярком, ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью чувствовалась потребность какого-нибудь ознаменования этого времени.

Лев Толстой. «Война и мир»

Зима наносит удар в сердце всякой жизни, одушевлённой и неодушевлённой. Если бы не искусственные огни веселья, если бы не суета, создаваемая жаждой жизни, и бешеная погоня за барышами торговцев развлечениями, если бы не роскошные витрины, которые торговцы устраивают и внутри и снаружи своих магазинов, если бы не яркие разноцветные рекламы, которыми изобилуют наши улицы, если бы не толпы снующих во всех направлениях пешеходов, — мы быстро почувствовали бы, как тяжко ледяная рука зимы ложится нам на сердце и как гнетущи те долгие дни, когда солнце на даёт нам достаточно тепла и света. Мы сами не сознаём, до какой степени зависим от всех этих явлений. В сущности, мы те же насекомые, вызванные к жизни теплом и гибнущие от него.

Теодор Драйзер

Когда идет первый снег, в первый день езды на санях, приятно видеть белую землю, белые крыши, дышится мягко, славно, и в это время вспоминаются юные годы. У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы, и вблизи них уже не хочется думать о горах и море.

Антон Павлович Чехов

Зима, как неприступная, холодная красавица, выдерживает свой характер вплоть до узаконенной поры тепла; не дразнит неожиданными оттепелями и не гнет в три дуги неслыханными морозами; все идет обычным, предписанным природой общим порядком. В ноябре начинается снег и мороз, который к Крещенью усиливается до того, что крестьянин, выйдя на минуту из избы, воротится непременно с инеем на бороде; а в феврале чуткий нос уже чувствует в воздухе мягкое веянье близкой весны.

Иван Гончаров. «Обломов»

Я не люблю ни снег, ни холод, ни зиму. Я ненавижу зиму. Но бывает один день в году, волшебное мгновение, которое даже в кино передать невозможно. Ты просыпаешься утром, а по дому разливается ослепительно яркий свет. На улице солнце блестит в два раза ярче, чем в погожий денек в самый разгар лета, и вся серо-коричневая грязь, что копилась месяцами — опавшая листва, земля вперемешку с увядшими цветами, все то, на чем осень оставила свой хмурый отпечаток, — все в это угро белее самой белой твоей рубашки. Более того, эта белизна сверкает мириадами звезд, и кажется, что кто-то бросил горсть алмазной пыли на белоснежный покров земли. Это длится несколько часов, иногда день. А потом грязь, которая растекается по городу, как пот по телу, оскверняет эту хрупкую чистоту. Но на больших пространствах вдали от городов, на наших холмах, которые кажутся всего лишь кочками по сравнению с вашими холмами, белоснежная постель устилает землю месяцами. И в этой постели царит безмолвие. Ты не знаешь, что такое безмолвие. Не можешь себе представить, как оно укутывает и обволакивает тебя. Сердце начинает биться, а ноги шагать в том ритме, который диктует тишина.

Жиль Куртманш

Между тем выпал снег. Всякий раз забываешь об этом ежегодном чуде, о снежном просторе и свежем морозном воздухе, о косо летящих снежинках, покрывающих все штрихами гравировки, о большом снежном берете, надетом утром набекрень на птичью кормушку, о сохранившихся на дубе и ставших ярче сухих коричневых листьях, темно-зеленых стеблях болиголова с опущенными веточками и ясной голубизне неба, похожего на опрокинутую чашу…

Джон Апдайк

Стояла белая зима с жестокою тишиной безоблачных морозов, плотным, скрипучим снегом, розовым инеем на деревьях, бледно-изумрудным небом, шапками дыма над трубами, клубами пара из мгновенно раскрытых дверей, свежими, словно укушенными лицами людей и хлопотливым бегом продрогших лошадок. Январский день уже приближался к концу; вечерний холод еще сильнее стискивал недвижимый воздух, и быстро гасла кровавая заря.

Иван Тургенев. «Отцы и дети»

Вот было бы здорово, если бы точно также, как мы каждую зиму лепим во дворе снеговиков и снежных баб, можно было бы слепить себе снежное СЧАСТЬЕ, которое будет настолько холодно к другим, что никогда не уйдет от тебя!

Олег Рой

* * *

Зима в том году была очень холодная. Даже солнце простудилось, отморозило щеки, и у него сделался насморк. А когда солнце простужено, от него вместо тепла идет холод.

Рудольф Эрих Распе

Итак, был белый, мохнатый декабрь. Он стремительно подходил к половине. Уже отсвет Рождества чувствовался на снежных улицах. Восемнадцатому году скоро конец. Над двухэтажным домом № 13, постройки изумительной… в саду, что лепился под крутейшей горой, все ветки на деревьях стали лапчаты и обвисли. Гору замело, засыпало сарайчики во дворе и стала гигантская сахарная голова. Дом накрыло шапкой белого генерала, и в нижнем этаже… засветился слабенькими желтенькими огнями инженер и трус, буржуй и несимпатичный, Василий Иванович Лисович, а в верхнем — сильно и весело загорелись турбинские окна.

Михаил Булгаков. «Белая гвардия»

Зима у нас суровая, но до чего же хороша! Есть в ней какая-то сила и величие, а главное – смелая откровенность. Как откровенный друг режет тебе правду в глаза без обиняков, так и она беспощадно хватает за уши. Зато ее бодрящая свежесть передается людям.

Генрик Сенкевич

* * *

Ночь стояла морозная, но без ветра. Откроешь рот и выдыхаешь заледеневшие слова.

Харуки Мураками

* * *

Зима также приносит ленивые ветры, которым невдомек, зачем огибать человеческие тела, когда можно пройти прямо сквозь них.

Терри Пратчетт

Зима пришла ночью, без стука, чтобы никого не разбудить. Утром мороз слегка пощипывал обе стороны окна.
Снег походил на воздушный рис, который сыпали, и сыпали, и сыпали в огромную миску. А ветер кружил и смешивал его. И казалось, кто-то огромный сейчас проснётся и приступит к завтраку.
– Главное – не забыть шапку, – сказала Мама.
«Главное – не попасть в ложку», – подумал Мальчик.

Надея Ясминска

* * *

Слышишь, как снег шуршит о стекла, Китти? Какой он пушистый и мягкий! Как он ласкается к окнам! Снег, верно, любит поля и деревья, раз он так нежен с ними! Он укрывает их белой периной, чтобы им было тепло и уютно, и говорит: «Спите, дорогие, спите, пока не наступит лето».

Льюис Кэрролл

Снегопад — единственная погода, которую я люблю. Он меня почти не раздражает, в отличие от всего остального. Я часами могу сидеть у окна и смотреть, как идет снег. Тишина снегопадения. Она хороша для разных дел. Самое лучшее — смотреть сквозь густой снег на свет, к примеру на уличный фонарь. Или выйти из дому, чтобы снег на тебя ложился. Вот оно, чудо. Человеческими руками такого не создать.

Эрленд Лу

* * *

Воздух пахнет так, словно им никто никогда не дышал — морозно-хрупким, первородным. <..> Зимой воздух пахнет так, что не хочется взрослеть.

Наринэ Абгарян

* * *

«Прелесть весны познаётся только зимою, и, сидя у печки, сочиняешь самые лучшие майские песни».

Генрих Гейне

Если мы забываем большую часть из прочитанного, какой смысл в чтении? Что дают нам книги и каков интеллектуальный урожай, который мы собираем в процессе чтения? На эту тему размышляет писатель Чарльз Чу (Charles Chu). В своей статье он объясняет, почему «забывать» это нормально, и даёт советы, как улучшить навыки чтения.

Я много пишу о чтении, и один из самых распространенных вопросов, которые я слышу – какой смысл читать, если все равно в конце концов все это забываешь?

Пол Грэм, эссеист и основатель бизнес-инкубатора «Y Combinator», задается тем же вопросом в своем эссе «Откуда ты знаешь»: «Я читал хронику Четвертого крестового похода Виллардуэна два, а может, даже три раза. И все же если бы мне было нужно изложить на бумаге все, что я запомнил, едва ли набралось бы больше страницы. Помножьте это на несколько сотен, и сможете представить то чувство тревоги, которое охватывает меня, когда я смотрю на свои книжные полки. Что пользы от чтения всех этих книг, если так мало сохранилось в памяти?»

Многим из нас знаком этот околоэкзистенциальный страх «потерять» всю мудрость, что нам удалось почерпнуть из прочитанных книг. Но бояться нет причин.

Во-первых, если вы любите читать, то память вообще не должна вас беспокоить. Если я читаю исключительно ради удовольствия, то стоит ли переживать из-за короткой памяти? Ведь можно вновь и вновь наслаждаться прекрасной книгой – так что может ли книголюб получить лучший дар, чем забывчивость?

Однако многие читают книги по иным причинам. Например, мы хотим что-то извлечь из прочитанного текста. Уже немало написано о методах запоминания прочитанного (записывайте, устанавливайте связи, конспектируйте, заучивайте... тоска...). Но Пол Грэм, как мне кажется, может сказать по этому поводу кое-что новое и любопытное. Давайте посмотрим.

Забывать вовсе не значит забывать

Пока Грэм размышлял над забытыми страницами походных хроник Виллардуэна, на него снизошло озарение. Пусть он и позабыл отдельные факты, события и даты, в памяти сохранилось нечто несравненно более важное: «Задаваясь вопросом, что я помню из хроник Виллардуэна, стоит обращаться не к конкретной информации, а к ментальным моделям крестовых походов, Венеции, средневековой культуры, осадной войны и так далее. Интеллектуальный урожай, собранный в процессе чтения вовсе не такой удручающе скудный, каким может показаться».

Полученная из текста информация это не набор имен, дат и событий, разложенных в нашей памяти, как в файлы в компьютере. Посредством формируемых ментальных моделей книги меняют само наше восприятие реальности.

Можно посмотреть на ментальные модели как на психологические линзы, которые придают цвет и форму тому, что мы видим. Отчасти наше восприятие базируется на генах и культуре (американцы и японцы обратят внимание на разные части изображения), но в немалой степени наш взгляд на мир основывается на опыте, а опыт включает прочитанные книги.

«Чтение и опыт развивают вашу модель мира. И даже если опыт или книга со временем тускнеют в памяти, оказанное ими влияние на видение реальности остается. Наш разум похож на компилируемую программу, исходный код которой утерян. Она все равно работает, пусть вы и не знаете как» [компиляция программы подразумевает перевод ее с языка программирования в более простой машинный код – прим. перев.].

Возьмем, например, Шерлока Холмса. Не считая мелких черепков, засевших в памяти (сразу приходят на ум пестрые ленты, кокаин и огромные собаки), в моей голове мало что сохранилось из рассказов об этом сыщике. Не помню, кто кого убил, что Шерлок говорил или делал (за исключением саркастичного «Элементарно, мой дорогой Ватсон!»), однако я получил от этих историй нечто большее, чем факты – умение думать.

А теперь перейдем к следующему шагу. Как использовать идею ментальных моделей, чтобы улучшить свои навыки чтения?

I. Читайте ради моделей

Не все книги равны, так же как не равны страницы отдельно взятой книги. Когда мы читаем, некоторые примечательные фразы, понятия, идеи (то, что Флобер называл «строениями ума») выступают из общего фона. Наши «психолинзы» работают как книжный фильтр, отбирая и выделяя самое существенное для читателя на данный момент. Пусть наши глаза не пропустят ни одного слова, а пальцы коснутся каждой страницы, мы, тем не менее, никогда не читаем книгу целиком, и это происходит благодаря ментальным моделям.

В процессе чтения я привык доверять этой своеобразной интуиции. Если мое внимание зацепилось за что-то, велика вероятность, что это нечто важное. В таких случаях я пишу замечания на полях. Это своего рода разговор с автором, и уже само по себе это действие создает некую связь в моем сознании, которая, в свою очередь, совершенствует существующие в моей голове модели.

Разумеется, в этом нет ничего нового. Такие пометки называются маргиналиями, и читатели делают их, пожалуй, еще со времен появления первых книг.

II. Перечитывайте

«Хорошая книга становится только лучше при втором прочтении. Великая книга – при третьем. Книга, которая не стоит, чтобы ее перечитали, не заслуживает и того, чтобы ее вообще читали», – Нассим Талеб .

Итак, совет номер два. Если наш мозг постоянно «обновляет» ментальные модели, имеет смысл предположить, что и наше видение мира непрерывно меняется, равно как меняется и восприятие любой книги при повторном прочтении.

Грэм (с применением более изощренных программистских метафор) развивает эту мысль: «Например, чтение и новый опыт обычно «компилируются» в момент восприятия на базе того состояния, в каком разум человека пребывает в данный конкретный момент. В другой момент вашей жизни та же книга компилировалась бы иначе. А это доказывает, что значимые книги стоит перечитывать несколько раз. Я всегда с опаской относился к перечитыванию. Подсознательно я приравнивал чтение к чему-то вроде работы плотника, в которой необходимость что-то переделывать возникает, если изначально все было сделано не так. А теперь в словосочетании "уже прочитано" мне чудится что-то неправильное».

Может быть, Сократ проявил глубочайшую мудрость, написав две тысячи лет назад следующее: «Человек с чувствительным пищеварением хватается за то и другое, но при избыточном разнообразии еда только раздражает, а не питает. Так что всегда читайте проверенных авторов, и если даже вы отклонитесь от них, всегда возвращайтесь назад. Каждый день принимайте немного средства от нищеты, смерти и других горестей. И если вы только что в спешке охватили сразу несколько тем, остановитесь на одной из них, чтобы в течении дня осмыслить ее и переварить».

Закончив бродить между библиотечными стеллажами, я всегда возвращаюсь к одним и тем же немногим авторам. И неважно, сколько раз я перечитывал их книги, ведь эти писатели всегда могут сказать мне что-то новое.

Источник: Medium.

Перевод: Scout_Alice - Livelib.

Книга – один из самых близких друзей. В книгах мы находим ответы на вопросы, книги дают пищу для размышлений, книги воспитывают в нас человека, книги предлагают лучший интеллектуальный отдых и полёт воображения, потому что в книгах, в отличие от фильмов, нет ограничений на спецэффекты.

- Читая авторов, которые хорошо пишут, привыкаешь хорошо говорить.
Ф. Вольтер

- Культура — это не количество прочитанных книг, а количество понятых.
Фазиль Искандер

- Люди, которые читают книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор.
Ф.Жанлис

- Чем больше читаешь, тем меньше подражаешь.
Жюль Ренар

- Люди делятся на две категории: на тех, кто читает книги, и тех, кто слушает тех, кто читает.
Вербер Бернард

- Как из копеек составляются рубли, так и из крупинок прочитанного составляется знание.
В. Даль

- Чтение для ума — то же, что физические упражнения для тела.
Джозеф Аддисон

- Существует только одна вещь, худшая, чем не прикасаться к чтению книг последние 90 дней; это не прикасаться к чтению последние 90 дней и думать, что ничего не случилось.
Джим Рон

- Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например – не читать их.
Рэй Брэдбери

- Чтобы стать умным, достаточно прочитать 10 книг, но чтобы найти их, нужно прочитать тысячи. Книги — корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению.
Фрэнсис Бэкон

- Помните: то, что вы собой представляете, определяется тем, что вы читаете.
Джим Рон

- Доверяй книгам, они самые близкие. Они молчат, когда надо, и говорят, открывая перед тобой мир, при надобности. Хорошая книга подобна айсбергу, семь восьмых которого скрыто под водой.
Эрнест Хемингуэй

- Читатель проживает тысячу жизней, прежде чем умрет. Человек, который никогда не читает, переживает только одну.
Д. Мартин

- Когда читаешь умные слова других, в голову приходят собственные умные мысли.
М. Лашков

- Парадокс чтения: оно уводит нас от реальности, чтобы наполнить реальность смыслом.
Д. Пеннак

- Коллекция книг — тот же университет.
Томас Карлейль

- Всё бледнеет перед книгами.
Антон Чехов

- Читать всего совсем не нужно; нужно читать то, что отвечает на возникшие в душе вопросы.
Лев Толстой

Что изменилось в XXI веке? Почему мы меньше читаем? Хорошо это или плохо, к каким последствиям приводит? Как влияет на детей? На взрослых? И самый главный вопрос - как нам дальше с вами жить? На эти и другие вопросы отвечает лектор, психиатр с богатым опытом, автор книг и телепередач, Андрей Курпатов.

Все люди, как книги, и мы их читаем,
Кого-то за месяц, кого-то за два.
Кого-то спустя лишь года понимаем,
Кого-то прочесть не дано никогда.

... Кого-то прочтём и поставим на полку,
Пыль памяти изредка будем сдувать...
И в сердце храним... но что с этого толку?
Ведь не интересно второй раз читать!

Есть люди — поэмы и люди - романы,
Стихи есть и проза — лишь вам выбирать.
А может быть, вам это всё ещё рано
И лучше журнальчик пока полистать?

Бывают понятные, явные книги,
Кого-то же надо читать между строк.
Есть ноты — сплошные оттенки и лиги,
С листа прочитать их не каждый бы смог.

Наш мир весь наполнен загадкой и тайной,
А жизнь в нём — лишь самый длинный урок.
Ничто не поверхностно и не случайно,
Попробуй лишь только взглянуть между строк.

Михаил Жванецкий

В нашем подъезде жила бабушка. Бабушка Люба. Ей было 97 лет. Милая, приятная старушка, всегда в хорошем настроении, улыбчивая и приветливая.

Сначала бабушка Люба украсила подоконники на нашем этаже и в нашем подъезде горшками с цветами. Красиво. На следующий день самые яркие цветы, те, что с бутонами, украли, и около метро можно было увидеть прытких торговцев с бабушкиными цветами.

Соседи решили поставить замок и домофон на входную дверь. А она повесила на стены рамки с изречениями великих, пробуждающие совесть и добрые мысли. И снова поставила цветы на подоконник. Уютно.

В подъезд стали проникать шумные подростки. Бабушка Люба вышла и… предложила им воды или чаю. Они долго смеялись. Пообрывали цветы, перевернули рамки.

На следующий день она снова поставила цветы, вернула рамкам прежний вид и положила на подоконник книги. Классику. Пришли подростки. Галдели, шумели. Она вышла и… предложила им чаю со своими плюшками, аппетитными и вкусно пахнущими. Ребята не смогли отказаться. И даже уволокли с собой книги с обещанием прочитать. Цветы они не тронули, рамки тоже.

На следующий день она вынесла пластиковую бутылку с водой, чтобы каждый, кто решил позаботиться о цветах, смог полить. И… новые книги. Вечером пришли подростки, обливали друг друга водой, хохотали и галдели. Бабушка снова вышла к ним и предложила чаю, плюшек, забрала бутылку, наполнила её водой и попросила их полить цветы.

Ребята стали приходить в подъезд каждый день, соседи возмущались, даже как-то вызвали милицию, но бабушка сказала, что это к ней, её ученики пришли за книжками, раздала при милиционерах книги растерянным подросткам и проводила милицию: «С богом!»

В подъезде появился шкаф с книгами. И рядом объявление: «Просьба! Если есть у вас дома интересные и важные книги, уже прочитанные вами, поделитесь! Будьте добры! А те, кто взял почитать, пожалуйста, верните для тех, кому также это может быть нужно и важно!»

Шкаф заполнился книгами. Цветы появились на подоконниках на всех этажах. Красивые рамки с цитатами тоже. Каждый вечер входную дверь в подъезд стали оставлять открытой.

Вечером можно было увидеть на лестницах подростков, читающих книги. Бабушка положила на подоконник несколько фонариков, чтобы им было удобнее читать. Дети сидели в подъезде с включенными фонариками и в нем было светлее, чем обычно.

Бабушка умерла. На первом этаже нашего дома открыли Клуб для детей и подростков. С библиотекой и цветами на подоконниках. Символом Клуба стал фонарик…

Отцом первой печатной книги является Иоганн Гутенберг (Johannes Gutenberg). Такую информацию можно найти в любом учебнике по издательскому делу или энциклопедии. Впрочем, это не совсем так. Печатная продукция существовала и до Гутенберга — в Древнем Китае. Знаменательное событие произошло в 581-м году нашей эры, когда в Поднебесной начались опыты с ксилографией.

При помощи этого метода позже публиковали разные сочинения, преимущественно религиозного характера. Наиболее известное из них — копия буддийской Алмазной сутры, датируемая 868-м годом. Вполне понятно: продукцию нужно было как-то реализовывать. Поэтому нет ничего странного в том, что вслед за развитием печатного дела, повсеместно стали открываться всевозможные книжные магазины. В Риме, например, они служили для встречи литераторов и ученых. Также при лавочках обычно располагались небольшие, обитые цельным массивом древесины кабинеты. Закрывшись в них, книгочеи знакомились с интересными новинками. А за отдельную плату получали копию понравившегося отрывка. Нет, безусловно, ксероксов тогда не было и в помине. Зато при заведениях трудились писцы. Они-то и выводили старательно от руки нужные пассажи. В зависимости от размера заказа, на его выполнение уходило от нескольких часов до целого месяца.

От эпохи к эпохе книжные ряды перестраивали свой дизайн, увеличивали площадь, меняли ассортимент литературы. Многие из них принялись соревноваться за звание «самых-самых». Так, один из красивейших в мире book store`ов разместился в Португалии, в городе Порту. Он же, кстати, один из самых старинных. Созданный в 1869-м, этот кладезь знаний до сих пор поражает посетителей своей великолепной резной деревянной лестницей и витражными окнами, вмонтированными в потолок. Проникая через них, солнечный свет распадается на спектры и озаряет атриум разноцветными лучами: синим, красным, зеленым, желтым.

А в Лондоне растянулся другой магазин. В прямом смысле слова. Длина его полок составляет тридцать миль. В километрах получается сорок восемь. Интересно, но история заведения начинается с того, что его будущие владельцы — братья Фойлиз (Foyles) — провалили экзамены в университете. Сильно разозлившись на придирчивую комиссию, они решили продать все учебники и дали объявление в газете. Предложений было настолько много, что начинающие дельцы успешно реализовали не только злосчастные академические фолианты, но и другие ненужные книги. Затея, взятая с потолка, превратилась в прибыльный бизнес.

Но больше всех в очередной раз удивили жители Поднебесной. В провинции Сычуань летом 2015 года распахнул свои двери необычный книжный магазин Fangsuo — дань тем первым китайским книгопечатным опытам. Дизайнеры проекта — представители компании Chu Chin-Kang Space Design — попытались воплотить в своем детище сразу два противоположных аспекта, прошлое и будущее. На внешнем фасаде здания архитекторы разместили одно из галактических созвездий. Это можно расценить как некий намек на то, что уже совсем скоро человечество построит космический корабль и осуществит свою давнюю мечту — отправится бороздить просторы Вселенной.

Открыв стеклянную входную дверь, публика попадает в совершенно другое изменение. Посередине вестибюля посетителей встречает эскалатор. Несмотря на всю свою тяжеловесность, это настоящий продукт модерн арта. Машина обрамлена плоским куполом из прочной меди. По всему его периметру разбросаны старинные письмена. Здесь есть и высказывания древних философов, и отрывки из известных произведений, и пословицы с затаенным смыслом.

Плавно и абсолютно бесшумно движущаяся лестница опустит всех желающих глубоко под землю — на первый уровень книжного универмага. На огромном пространстве в несколько километров развернулись сотни деревянных стеллажей с разнообразными изданиями — от современных столь популярных легких любовных романов до сочинений серьезной классики всех времен и народов. Пол помещения также деревянный. При ходьбе половицы приятно поскрипывают. Хотя в общем гаме негромких разговоров сея деталь практически незаметна. Из аналогичного материала сделаны колонны. Конусообразной формы, они «разрастаются» к потолку, образуя нечто вроде нависающих тяжелых глыб. Вдоль и поперек к ним привинчены железные трубы — основы для многочисленных светильников. Направленные в разные стороны, лампочки источают мягкий, приглушенный свет.

Архитекторы компании Chu Chin-Kang Space Design отмечают следующее:

При разработке внутреннего пространства за основу мы взяли идею депозитариев. Сегодня под оным понятием понимают специальное место, где содержатся ценные бумаги. Однако, много веков назад у депозитариев было совсем другое предназначение. В Древнем Китае в таких помещениях хранились редкие рукописи, буддийские трактаты, исторические данные. Комнаты строились изолированными, без окон, с плотными деревянными стенами, которые не пропускали ни единого шума. Собственно, мы предприняли попытку возвести что-то подобное.
В Fangsuo есть и зал детской литературы — настоящая кабина самолета. Вход в него сконструирован в виде открытого люка, который соединен с лестницей — трапом. На белоснежных стенах расположены разные по форме и размеру иллюминаторы — овальные, круглые, чуть меньше, чуть больше. Присутствует тут и некая имитация рядов. Их стилизуют шкафы, расставленные в том же порядке, что и сидения воображаемого воздушного судна. Юные гости, безусловно, почувствуют себя реальными пилотами и совершат увлекательный полет со множеством остановок у каждой секции — раскрасок, игрушек, стихов и сказок.

Те, кто уже посетил творение китайских архитекторов, с восторгом рассказывают о необыкновенной атмосфере, царящей внутри книжного магазина. Она располагает не только к покупкам, но также к отличному отдыху от суеты шумного мегаполиса, медитации и к постижению непростых мудростей мыслителей Поднебесной.

Автор: Виктория Дремо