Маркос Беккари — художник-акварелист и учитель рисования в Общественном университете Куритибе, Бразилия. Его работы выглядят реальными из-за исключительного понимания автором освещения и акварельной техники.

Маркос Беккари не привык бежать от трудностей. Он борется с ними. Именно поэтому бразильский художник стал тем, кто он есть.

В настоящее время Беккари работает адъюнкт-профессором в Федеральном университете Параны, читая лекции по дизайну и графическому дизайну. В свободное время профессор посвящает рисункам акварелью.

Если просмотреть на портфолио его работ, можно понять, что Беккари много внимания уделяет воде. Настолько много, что в некоторых его работах вода выступает главным персонажем, поглощая людей своей массой и оттесняя их на задний план.

Вода неслучайно вышла на передний план творчества Маркоса –художник считал изображение воды своей слабостью и решил искоренить её. Сегодня можно с уверенностью сказать, что ему это удалось и теперь это одна из сильных сторон автора.

К выбору техники рисования Беккари подошёл ровно так же:

«Я считаю, что акварель – самая сложная техника из всех. Она непокорна, вы не можете полностью контролировать эту краску. Кроме того, она требует большой самодисциплины, что косвенно помогает мне и в других аспектах моей жизни».
Маркос Беккари

Маркос Беккари не просто показывает движение воды, но и завораживающий способ, которым вода преломляет черты и пропорции погруженных в неё людей.

Хотя пловцы часто находятся в центре внимания картин художника, их лица редко видны полностью. Автор предпочитает сохранять их инкогнито, часто искажая черты лица движущейся водой или поворачивая "моделей" спиной к зрителю. Это придаёт его работам ощущение романтической ностальгии и даёт зрителю возможность завершить повествование, начатое в картине.

У Маркоса нет художественного академического образования, но он с детства посещал курсы живописи. Он по прежнему считает воду самой трудной вещью для рисования:

«Я сосредотачиваюсь на воде ради преодоления моих художественных недостатков. А ещё, это также способ напомнить себе, что вы не можете контролировать большинство вещей. Я думаю, что вода олицетворяет это; мы должны научиться пользоваться ею, а не пытаться овладеть. "Пусть вода будет вашим проводником" – говорил Брюс Ли».

Маркос Беккари

Маркус хранит свои работы дома, собирая в коллекцию. Некоторые из своих акварелей он дарит. "В последнее время я сосредоточился на теле, погруженном в воду, просто потому, что это красивая ситуация", — отмечает акварелист. Он также замечает, что картины, которые чаще всего вдохновляют его, написаны под влиянием эмоций после просмотров фильмов. Кинематограф даёт Маркосу идеи для творчества и мотивируют процесс рисования.

Ботаническая иллюстрация — специфический художественный жанр. Она обладает, казалось бы, несовместимыми качествами: с одной стороны, научная точность, с другой, мастерское живописное исполнение. В исключительных случаях художнику-ботанику удавалось передать в изображении еще и пронзительный восторг первооткрывателя, созерцательное оцепенение перед красотой и совершенством орхидеи, которая цветет раз в 15 лет, или южноамериканского цветущего кустарника, которому только предстояло придумать название.

Первые изображения растений появились еще в Древнем Египте и Месопотамии. Было это 4000 лет назад. Эти цивилизации отличались высоким уровнем сельского хозяйства и художественной культуры. Именно там и зарождалась ботаническая иллюстрация. Растения изображали на стенах дворцов, на посуде, вазах, сосудах для вина.

Рисунками лотоса, сахарного тростника и различных фруктов часто украшали древнеегипетские усыпальницы, искренне веруя в то, что рисунки, оживая, обеспечат умершему безбедное существование.

Изображения растений встречается и в искусстве Древней Греции: в домах богатых греков, на стенах храмов, амфорах, вазах. Все эти изображения считаются ранними ботаническими. Они практически лишены сходства и похожести, представляя собой лишь узоры и орнаменты.

Со временем декоративные цели изображения растений сменились научными. Лекари, целители, ученые - все они стали стараться использовать, развивать, совершенствовать ботанический рисунок. Составлялись травники, где было не только описание целебных свойств растений, но и рисунок самого растения. Эти научные труды можно сказать, что передавались из рук в руки, постоянно дополняясь новыми свойствами, фактами, эскизами и опытными данными о пользе растений.

Когда мир был молод и полон загадок. Когда великие военачальники везли в захватнические походы ученых и художников, чтобы те исследовали завоеванные земли. Когда научные открытия требовали физической выносливости, недюжинной смелости и природной склонности к авантюрным приключениям. В этом мире без фотографии, поездов, самолетов, батискафов естествоиспытатель должен был обладать хотя бы минимальными навыками рисовальщика — чтобы при необходимости зафиксировать впервые встреченный, неизученный мох, бабочку или планктон. В арсенале ученого, снаряженного в заокеанскую экспедицию или находящегося на службе в королевском ботаническом саду, наряду с пинцетом, лупой, скальпелем и альбомом для гербария обязательно были акварельные краски.

Фармацевтика, наука и реализм

До XVI века европейцам хватало одной-единственной книги о свойствах лекарственных растений. Она была написана в 77 году римским военным врачом Диоскоридом и снабжена иллюстрациями, выполненными с натуры. Книга «О лекарственных веществах» была настолько скрупулезно и обстоятельно составленным травником, что полторы тысячи лет переписывалась, перерисовывалась, обрастала поэтическими вставками, комментариями на разных языках и вполне годилась аптекарю, чтоб тот мог отличить азиатский подорожник от гадючьего лука, отыскать нужное противоядие от укуса змеи или вылечить лихорадку.

С началом эпохи Возрождения книга Диоскорида не теряет актуальности (многие известные ботаники будут опираться на нее еще в течение нескольких веков), но мир вокруг сильно меняется: Гуттенберг изобрел печатный станок, на мировой карте появились новые материки и острова, а на них — совсем другая растительность, другая пища, кора и травы, которые неожиданно оказываются панацеей от европейских болезней. Наконец, Земля стала вращаться вокруг Солнца, а не наоборот, а мир начал вращаться вокруг человека. И человек почувствовал свободу в познании мира, ответственность за его изучение.

Первыми авторами ботанических иллюстраций становятся художники. Для них точность изображения цветов и деревьев становится настолько же важной, как соблюдение пропорций человеческого тела и знание анатомии. Леонардо да Винчи и Альбрехт Дюрер посвящают ботаническим зарисовкам чуть ли не каждый второй лист в своих альбомах.

Как средневековый лекарь знал наизусть названия трав и сверялся при их заготовке с иллюстрациями Диоскорида (к слову, изрядно обезображенными и утерявшими сходство с настоящими растениями в результате бесконечных перерисовок) — так художник Ренессанса в стремлении следовать реальности составляет собственный травник. Впервые — с целью познания, изучения закономерностей и соответствия форм, а не с целью указать верный рецепт лечения.

Леонардо да Винчи изображая растения, исследовал их особенности, эстетические свойства. Это были не картины, а лишь зарисовки и эскизы. Леонардо да Винчи изобразил более 100 видов растений и около 40 видов деревьев. Он во истину испытывал необыкновенный трепет к природе, словно к великой сокровищнице человечества. Удивительнейшим образом он замечал малейшие детали растений и находил природные закономерности, перенося из на бумагу. Параллельно зарисовкам он вел заметки по ботанике: "Природа во многих растениях расположила листья последних ветвей так, что шестой лист всегда находится над первым, и так далее, в той же последовательности…"

Корабли и микроскопы

Следующее поколение авторов ботанической иллюстрации — это уже не аптекари и не художники-реалисты. Это поколение ученых. Тех, которые отправлялись в экзотические страны, проводили годы во влажных тропических лесах, мокли под дождями, страдали от морской болезни, возвращались домой с бесценными семенами, аккуратно завернутыми в мох или сухой песок, и с рисунками невиданных раньше растений, насекомых и птиц. Или тех, которые ухаживали за разросшимися королевскими ботаническими садами с оранжереями, редкими видами капризных растений, тщеславными планами превзойти ботаническую коллекцию соседнего монарха. Некоторым из них удалось так близко и пристально вглядеться в божественный замысел, в соответствии с которым организовано все живое в мире, что их акварельные зарисовки и раскрашенные вручную гравюры стали бесконечным вдохновением для многих поколений художников.

Мария Сибилла Мериан, например, месяц плыла через Атлантический океан и потом два года жила в Суринаме, нанимала рабов, чтобы те рубили перед ней напролазные заросли. Мериан изучала суринамских насекомых — и стадии их превращения из личинок в бабочек с роскошными крыльями или отвратительных тараканов, которых ее благочестивые европейские соотечественницы именовали не иначе как «дьявольскими тварями».

На тот момент ей было уже 52 года — и она успела обучиться живописи и гравюре в мастерской отца и отчима, выйти замуж, сбежать от мужа вместе с детьми, стать успешным самостоятельным предпринимателем и автором нескольких книг о цветах. На дворе был, кстати, XVII век — и на такие научные подвиги решался далеко не каждый ученый-мужчина. А Мериан, естественно, не имела возможности получить образование, художественные материалы были доступны ей исключительно благодаря мужчинам-родственникам, которые могли их приобрести. Каждого жука, бабочку, ящерицу или гусеницу Мария зарисовывает акварелью в среде его обитания — на удивительных экзотических цветах.

Пьер-Жозеф Редуте препарировал и изучал растения в Королевских ботанических садах, а заодно зарисовывал коллекцию собранных здесь цветов. Ботаника — сфера, которая не претерпевает изменений от смены политических режимов. Ботаников не казнят вместе с королями и другими придворными. Изучать розы и лилии можно как при монархе, так и при императоре Наполеоне. Поэтому Редуте успешно пережил смену власти. Будучи королевским ботаническим художником, он писал цветочные натюрморты сначала для Марии-Антуанетты, а потом для Жозефины.

Эрнст Геккель — немецкий ученый, который учился на врача, но серьезно раздумывал, не стать ли пейзажистом. К счастью, он стал естествоиспытателем и всю жизнь рассматривал в микроскоп планктон, медуз и стрекающих.

В итоге открыл 120 видов одноклеточных и издал книги, которые до сих пор вдохновляют художников и дизайнеров по всему миру. Он побывал на побережьях Сицилии, Египта, Алжира, Италии, на Мадейре и Тенерифе. Геккель умер в 1919 году — и застал эпоху в искусстве, когда изданные им альбомы гравюр вдохновляли художников на полуабстрактные эксперименты и даже архитекторов, которые стремились выстроить здания, в плане напоминающие строение открытых Геккелем медуз.

Книга Эрнста Геккеля «Красота форм в природе» выходила на рубеже веков — 10 альбомов по 10 оттисков. Каждая страница была организована так, чтоб сложная симметричность каждого вида участвовала в общем композиционном совершенстве.

Марианна Норт — британская художница, исследовательница, которая путешествовала только в одиночку и не везла с собой деревянных коробок для сбора семян с экзотических растений. 13 лет подряд, отправляясь в путешествия по всему миру, она брала только масляные краски. Дочь богатого землевладельца, она с ужасом думала о браке и называла его «ужасным экспериментом», который превращает женщину в слугу. В отличие от большинства ботаников-профессионалов, Норт писала растения в среде их обитания: крупные экзотические цветы на фоне уникального пейзажа. Такой созерцательный, живописный, способ исследования не помешал Норт открыть несколько неизвестных до сих пор видов растений, в том числе самый крупный плотоядный цветок, который назвали в ее честь — Nepenthes northiana. Пешком забираясь в места, по которым невозможно было проехать, Норт поселялась в лесной хижине и рисовала.

Исследовательница и художница Норт никогда серьезно не училась, взяла только несколько уроков рисования. Но выставка ее работ, которая состоялась в Лондоне в 1879 году, имела оглушительный успех. Пораженная вниманием публики и газетчиков, Норт решила подарить все свои работы Ботаническим садам Кью. Отстроила галерею за свои деньги и по собственному проекту, и очень надеялась, что посетителям можно будет подавать чай, кофе и печенье. Директор садов Кью с радостью принял проект галереи, но с негодование отверг идею о чаепитиях. Это, в конце концов, место работы серьезных ученых, а не туристическая достопримечательность.

Картины Марианны Норт — это живописные документы давно исчезнувших мест. Не прошло и нескольких десятков лет, как многие из них были задавлены безжалостными признаками цивилизации: дорогами, магазинами, почтовыми станциями и конторами.

Эти самые известные художники, авторы ботанической иллюстрации, и сотни других формировали особую художественную эстетику, основанную на научной точности и пристальном внимании к самым мелким деталям. Неудивительно, что совсем скоро эта эстетика будет подхвачена уже новыми, авангардными, художественными течениями и стилями.

Вспомнить Дюрера и Леонардо

Во второй половине XIX века французская живопись переживает грандиозную революцию — сначала барбизонцы, а потом будущие импрессионисты выходят на пленэры и стремительно пишут впечатление от окружающего пейзажа, световые эффекты. Если соломинок в стоге не рассмотреть — их не нужно прописывать, если роща прячется за туманом — видны только приглушенные цветные пятна, а не миллионы отдельных листьев. Но это лишь центральный, а не единственный путь развития искусства.

В то же время французский художник-символист Одилон Редон выпускает сборники литографий с причудливыми растениями, у которых на длинных стеблях покачиваются грустные человеческие головы. И возможно, он не последовал за импрессионистами как раз потому, что главным его учителем был ученый-ботаник, смотритель Ботанического сада в Бордо, Арман Клаво.

У Клаво была собственная теория о связях растительного и животного мира, над которой он серьезно работал. Но кроме этой, очевидно повлиявшей на Редона, теории смотритель Ботанического сада Арман Клаво делился с юным художником объемными гербариями и собственными ботаническими иллюстрациями, свежими книгами и соображениями об искусстве.

Где-то здесь, в кабинете известного ботаника, Редон открывает собственный художественный принцип: тщательно изучать природу, строение мельчайших живых организмов, чтобы потом, в студии, создавать химер и призраков по обнаруженным законам природы. Мало придумать растение с цветком-головой, нужно дать зрителю почувствовать, как по стеблю от корней движется влага, проникая в сложную систему кровообращения этого существа.

На родине Чарльза Дарвина, во время грандиозных научных открытий в области естественной истории, тоже об импрессионизме речь не шла. В Великобритании самый влиятельный арт-критик — это Джон Рёскин, писатель и художник, который в каждом путешествии делает ботанические и геологические зарисовки и отстаивает точное следование природе. Художники из «Братства прерафаэлитов», которые идеями Рёскина очень вдохновлены, пишут только с натуры — и людей, и природу.

Но в отличие от импрессионистов, подсчитывают количество листков и ягод на каждом кустарнике — им не трудно. Чтобы написать Офелию, Милле по несколько часов держит натурщицу в ванне, а чтобы окутать ее правильными цветами, делает натурные зарисовки. Женские фигуры на картинах прерафаэлитов утопают в цветах, причем, определить вид растения и основные его ботанические характеристика не составляет труда. Следовать природе в мельчайших деталях, считают художники, — это единственный путь, способный вывести британское искусство из болота, в котором оно погрязло. Семена, посеянные прерафаэлитами, прорастут тонкими, изогнутыми стеблями, причудливо перевитыми в декоративные узоры, уже скоро, к концу XIX века. В модерне.

Постботаника, бумага и стекло

В ХХ веке кто угодно может сесть на корабль или на поезд — и отправиться путешествовать, искать счастья и богатства в далеких, беспризорных землях. Все континенты открыты, неисследованных мест остается все меньше. Когда-то дикие леса исхожены, тропы проложены, туземцы надели европейские платья, приняли крещение и научились говорить по-английски. Ботанические атласы сформированы, классификации растений придуманы, невиданные птицы и насекомые изучены.

Дело художника — отвоевывать сферы влияния, до которых не добралась промышленная революция, расселять экзотических существ и растительное буйство прямо по домам уставших европейцев. Художники и скульпторы эпохи модерна выбирают растительные мотивы, плавные линии, имитируют выцветшие краски старых изящных ботанических гравюр, раскрашенных акварелью, добавляют золота. Их искусство уже не ограничивается залами галерей — оно проникает в частные дома в виде торшеров, обоев, панно, вычурной мебели.

С другой стороны, художники, которые сражаются за новое абстрактное искусство, лишенное сюжетной нагрузки, в восторге листают переизданные книги Эрнста Геккеля — и находят вдохновение и чистое совершенство в причудливом переплетении скелетов одноклеточных. Пауль Клее и Василий Кандинский говорят о серьезном влиянии «Красоты форм в природе» на свои поиски. Клее мечтает когда-нибудь вырастить картину, как растят цветок. Архитектор Хендрик Петрюс Берлаге проектирует здания, в плане повторяющие строение медуз, зарисованных Геккелем. Бесконечные цветы Джорджии О’Киф очень напоминают масляные зарисовки Марианны Норт.


Работы современных художников Kate Kato, Rogan Brown, Leopold and Rudolf Blaschka, Gerhard Lutz:

Влияние самых блестящих научных иллюстраций на искусство никогда не прекращалось — и сегодня молодые художники создают скульптуры из металла, керамики, стекла, бумаги под впечатлением от книг ученых-естествоиспытателей, живших 300 лет назад. Тоска по миру, который был молод и полон загадок, жажда открытий и новых знаний ведут их к поискам неожиданных техник и смыслов.

Автор: Анна Сидельникова

Залавная иллюстрация: Мария Сибилла Мериан, Цветок и плоды банана; Эрнст Геккель, Зеленые водоросли: десмидеи; Пьер-Жозеф Редуте, Гранат.

Художник Лю Йуньшен родился 1937 году в провинции Шаньдун на востоке Китая. Окончил Академию изящных искусств, завоевал множество профессиональных наград. В Китае Лю считается народным художником. Герои его картин будто бы сошли с тибетских высот, настолько реален каждый штрих на картинах Лю. Свои работы Йуньшен создает по памяти: каждый сюжет — это воспоминание художника из жизни на Тибете.

Вячеслав Курсеев (Vyacheslav Kurseev) создает свои работы маслом и акварелью в реалистичной манере, в жанре пейзаж и городской пейзаж. В последние годы посвящает свой труд г. Саратов, в котором в настоящее время и проживает. Вячеслав Курсеев не просто пишет картины, он восхищает и позволяет ярче представить себе и историю и романтическую красоту саратовских кривых, но уютных улиц.

Вячеслав Курсеев говорит, что очень сожалеет о том, что старина уходит и уже нет возможности окунуться в атмосферу старого Саратова. С этим и связано, что в последние годы он работает над воссозданием на своих картинах старого Саратова. А чтобы они были правдоподобны Vyacheslav Kurseev изучал старинные фотографии, открытки и архивные документы.

Вячеслав Курсеев (Vyacheslav Kurseev) родился в г. Саратов в семье инженеров-строителей в 1965 г. В детстве посещал художественную школу, а в 1982 г. поступил в Саратовское художественное училище им. Боголюбова, которое успешно окончил по специальности – художник-оформитель в 1988 г.

Работы, посвященные прекрасной поре-лету. Когда все цветет и пахнет. когда жизнь ярче и теплее.

Деревенское лето Дмитрия Лёвина

«Есть что-то прекрасное в лете,
А с летом прекрасное в нас»
© Сергей Есенин.

Дмитрий Левин — признанный мастер русского пейзажа, зарекомендовавший себя как талантливый представитель русской реалистической школы. Важнейший источник его искусства — привязанность к природе, которую он нежно и страстно любит и частью которой себя ощущает. Его летние картины рассказывают о том, что близко каждому из нас с самого детства.

Солнечные зайчики Лорана Парселье

«Пришло лето, и ветер был летний — теплое дыхание мира, неспешное и ленивое.
Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается,
настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета»
© Рэй Брэдбери

Живопись Лорана Парселье (Laurent Parcelier) — это удивительный мир, в котором нет ни грусти, ни уныния. У него вы не встретите хмурых и дождливых картин. На его полотнах много света, воздуха и ярких красок, которые художник наносит характерными узнаваемыми мазками. Это создает ощущение, будто картины сотканы из тысячи солнечных зайчиков.

Нежное лето Абе Тошиюки

«Я пью лето, как дикие пчелы пьют мед. Собираю огромный ком лета, чтобы его хватило на то время, когда будет уже другая пора» © Астрид Линдгрен.

Абе Тошиюки (Abe Toshiyuki) получил художественное образование и 20 лет посвятил преподаванию, ни на минуту не оставляя мечту стать художником. В 2008 году он наконец забросил учительскую профессию и полностью посвятил себя творческой самореализации. «Я верю в то, что мои акварели способны выразить идеи неуловимой красоты и изменчивости природы. Я стараюсь не изображать на своих картинах места, которые легко узнать, чтобы у зрителя не возник эффект „дежа-вю“. Живопись должна пробуждать живые эмоции из самой глубины сердца».

Южное взморье Юрия Обуховского

«Только суровой зимой я осознаю, что в душе моей — вечное лето»
© Альбер Камю.

Любимые жанры Юрия Обуховского — городской и морской пейзаж в стиле «романтического реализма». Свои картины художник пишет маслом и акварелью. Наполненные солнцем, игрой света, очень оптимистичные и позитивные, его картины переносят зрителя в красивейшие места, уводя от обыденности и повседневности серых будней.

Тенистое лето Малгожаты Шчечинской

«Я буду любить тебя всё лето», — это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь» и — главное — куда дольше! © Марина Цветаева

Польская художница Малгожата Шчечинска (Malgorzata Szczecinska) саму себя называет просто «любителем». «Я рисую главным образом для того, чтобы запечатлеть красоту природы. Мне нравится смотреть на нее, и я могу делать это сколь угодно долго. Хочу я или не хочу, но я запоминаю весь это клубок из листьев, ветвей, трав, цветов, света и цвета, и хочу это изобразить».

Неуловимое лето Жан-Клода Папье

«Лето — это время года, когда очень жарко, чтобы заниматься вещами,
которыми заниматься зимой было очень холодно»
© Марк Твен.

Акварелист Жан-Клод Папье (Jean-Claude Papeix) живет и работает во Франции. Главное в его работах — ощущение воздуха, вибрации жизни. Страсть к рисованию художник почувствовал в раннем детстве, когда находился на отдыхе в деревне. Он говорит, что именно в тот момент почувствовал и полюбил эту особую атмосферу раннего июльского утра.

Американский художник Стивен Чжан (Stephen Zhang) известен своим уникальным подходом к акварели. Его работы визуально богаты и эмоционально глубоки, поскольку в них гармонично сочетаются как восточные, так и западные художественные традиции.

Чжан родился в Китае, окончил факультет изобразительных искусств академии Лу Синя в Шеньяне (Lu Xun Academy of Fine Arts). Позже он получил диплом магистра изящных искусств в университете Северного Техаса. Стивен Чжан уже более тридцати лет изучает акварельную технику. Первые навыки он получил от своего отца Дефу Чжана, затем учился у профессора Роба Эрдла (Rob Erdle). Произведения художника были неоднократно отмечены призами и дипломами на американских и международных выставках, среди которых: «Chinese National Art Exhibition» (Китай), «Art Olympia» (Япония), «Infiniti National Art Competition», «Watermedia Showcase», «Watercolor USA», «Transparent Watercolor Society of American», «Watercolor West», «Signature American Watermedia International Exhibition» (США) и других.

О своем творчестве Стивен Чжан говорит так: «Процесс моей фигуративной живописи − это процесс изучения характера и эмоционального развития. Каждый раз, когда я наношу мазок на картину, я добавляю новый ракурс к истории или еще один слой эмоций. Моя цель состоит в том, чтобы законченная картина не только радовала глаз, но и стимулировала ум и пробуждала эмпатию.

Что касается материала, у меня особое отношение к акварели, поскольку она соединяет восточные и западные художественные традиции. Когда я рисую, я использую противоречия, присущие среде − между сложностью и простотой, контролем и расслаблением, внешним и внутренним, постоянным и временным. Моя живопись всегда начинается с чего-то, что меня волнует, а затем начинает развиваться по-своему».

Сайт автора: www.stephenzhangart.com.

Акварель не зря называют самой капризной и непослушной краской. Её трудно хранить, с ней трудно работать,она непредсказуема и требует от художника максимального контроля. Зато те, кто овладел техникой рисования акварелью, знают секрет создания по-настоящему шедевральных работ, глядя на которые, невольно задаешься единственным вопросом: «Кому они продали душу, чтобы так рисовать?».

Стив Хэнкс - один из известнейших американских художников, работающих в технике акварель. Родился в семье военных в Сан-Диего в 1949. Всё свое детство провел на побережье Калифорнии. После того, как его семья переехала в Нью-Мексико, вдали от океана и друзей, он нашел себя в живописи. Позже окончил Калифорнийский колледж искусств и ремесел в Окленде. Стив завоевал многочисленные награды и премии. Например, в США в период с 1994 по 1996 год он считался лучшим художником. Более 170 картин включены в его книгу, которая получила признание даже среди критиков. В настоящее время художник проживает в Альбукерке, штат Нью-Мексико, вместе с женой и тремя детьми.

Все его работы невероятно реалистичны. Настолько реалистичны, что многие могут подумать, тут без фотошопа не обошлось. И все-таки, все работы мастер создает кистью и красками. Сам Стив Хэнкс - работающий в технике акварели, называл свой стиль "эмоциональным реализмом"... "Искусство исходит из глубокого внутреннего чувства направления. Оно начинается с переосмысления своей собственной жизни, с поиска источника ее импульсов и попытки разгадать ее тайны. Я считаю себя эмоциональным реалистом. Эмоции - это то, что я хочу изобразить. Реализм - просто мой способ это делать". Его любимые темы - женщины. Он говорит, “ Женщины занимают отдельную нишу в моей чувствительности. Они выражают большее количество чувств. Имеется много волшебства в них. ” Их портреты отражают насыщенность и невинность. Пристально глядят ли они из окна, или опираясь на диван".