Отпетые мошенники: топ-5 авторов подделок старых мастеров. От Микеланджело - до «Мориарти фальсификаторов»

Чтобы стать успешным автором подделок, которые трудно будет отличить от настоящих шедевров живописи даже опытному эксперту, одного лишь криминального таланта бывает недостаточно. Триумф в этой специфической сфере деятельности складывается из разных факторов, среди которых — аналитический склад ума, авантюрный дух, изобретательность и также способность влезть в шкуру настоящего мастера живописи. А в эпоху постмодерна авторы подделок иногда и сами становятся знаменитостями: их картины выставляют в музеях уже под собственными именами — правда, не всегда за их художественную ценность.


Микеланджело Буонаротти


Прежде чем самому стать заслуженным мастером, итальянский живописец и скульптор начинал с изготовления копий. Тогда очень ценились древнеримские скульптуры из мрамора, и, по свидетельству историка Паоло Джовио, Микеланджело был замешан в истории с фальсификацией такой скульптуры.

В 1496 году он создал мраморную статую «Спящий купидон» и постарался придать ей состаренный вид, закопав в землю. Продавец антиквариата по имени Бальдассарре дель Миланезе представил «древнеримскую» скульптуру авторства Микеланджело вниманию кардинала Рафаэле Риарио, большого почитателя подобных произведений искусства. Тот с радостью приобрел ее, но спустя какое-то время вернул скульптуру, узнав о ее истинном происхождении.

Мадонна Брюгге. Фрагмент. Микеланджело Буонарроти 1505

«Спящий купидон» в исполнении Микеланджело мог быть похож на младенца Христа со статуи «Мадонна Брюгге».

Казалось бы, дело должно было окончиться скандалом — в лучшем случае, и наказанием для Микеланджело — в худшем. Но талант выручил его из передряги, ведь пока шло разбирательство с «древнеримской» скульптурой, его авторская работа «Пьета», украсившая базилику Святого Петра в Риме, стала настолько популярной, что кардинал захотел вернуть себе злополучного «Купидона». Правда, вскоре он перепродал его, но уже не как римский антик, а как произведение самого востребованного на тот момент скульптора в итальянской столице.

Пьета (Оплакивание Христа) Микеланджело Буонарроти 1499, 174×195 см

Авторы различных биографий Микеланджело расходятся во мнении, сознательно ли он пошел на обман. Некоторые из них предпочитают считать, что авторство преступного замысла принадлежит торговцу римскими древностями, а другие предполагают, что скульптором руководил азарт: он желал проверить, хватит ли его мастерства, чтобы ввести в заблуждение опытного коллекционера. Как бы там ни было, обманутый кардинал Риарио не только не держал зла на Микеланджело, но даже заказал ему еще два произведения уже после всех событий.

Давид. Фрагмент руки Микеланджело Буонарроти 1504

А тем, кому хочется верить в искренность и праведность живописца, придутся не по нраву слова Вазари, который писал о неоднократных махинациях Микеланджело с работами других авторов:

«Он воспроизводил также рисунки различных старых мастеров так схоже, что можно было ошибиться, ибо дымом и разными другими вещами он подкрашивал их, придавая старый вид, и пачкал так, что они действительно казались старыми и, при сравнении их с подлинными, один от другого отличить было невозможно. И делал он это только для того, чтобы, возвратив воспроизведенные, заполучить подлинные рисунки, которые его восхищали совершенством искусства и которые он пытался превзойти своей работой, чем и приобрел широчайшую известность».

Но кто теперь станет обвинять Микеланджело в его отчаянном желании завладеть произведениями своих кумиров? Ведь, как водится, победителей не судят.

Хан ван Меегерен


Говоря о фальсификаторах старых мастеров, невозможно не упомянуть о соотечественнике Вермеера, осмелившимся пойти на отважную авантюру — явить миру целых семь неизвестных до того момента шедевра «авторства» живописца из Делфта.

Хенрикус ван Меегерен был не особо одаренным художником, который в начале прошлого века пытался построить карьеру на создании полотен в стиле старых мастеров вроде Рембрандта. И хотя у него были некоторые поклонники среди голландской знати, арт-критики были настроены весьма скептически по отношению к творчеству неудачливого подражателя. Меегерен даже задумал коварный план мести отвергнувшему его искусствоведу Абрахаму Бредиусу.

Он задумал разыграть своего заклятого врага, создав блестящую подделку под признанного мастера Вермеера. А когда тот не сможет отличить его творчество от оригинала, Меегерен опозорит его, сообщив о своем авторстве живописного шедевра. Он раздобыл холст и краски 17-го века и отважился написать картину на религиозную тему — подобных сюжетов практически не было среди известных работ Вермеера.

Христос в доме Марфы и Марии Ян Вермеер 1660-е , 160×142 см

Затея удалась: «Христос в Эммаусе» был признан подлинником Вермеера и произвел настоящий фурор в арт-мире. Тот самый Бредиус настолько поспешил стать первооткрывателем неизвестных шедевров Вермеера, что не стал обращать внимания ни на сомнительный провенанс картины, ни на малое соответствие художественных навыков Меегерена мастерству прославленного живописца.

И когда фальсификатору удалось выручить за свое произведение огромные по тем временам деньги, он не смог следовать своему первоначальному замыслу и поддался соблазну продолжать творить новые неизвестные доселе работы Вермеера.

«Христос в Эммаусе» — первое полотно Меегерена, успешно выданное им за неизвестного Вермеера

Он успел написать еще шесть таких полотен, пока его не подвела связь с нацистами. Одним из покупателей подделки Меегерена — картины «Христос и грешница» — стал Герман Геринг. В 1945 году расследование о происхождении полотна из тайников обергруппенфюрера СС привело к аресту художника, которому грозила смертная казнь за сотрудничество с нацистами. Чтобы ее избежать, Меегерен признался, что сам написал все «вновь обнаруженные» картины Вермеера. В итоге его признали виновным в мошенничестве и приговорили к одному году тюрьмы, но всего месяц спустя он скончался от сердечного приступа.

Меегерен на судебном процессе. Фото: kommersant.ru

Примечательно, что благодаря своей афере нерадивому художнику все-таки удалось войти в историю мировой живописи. А его первое и самое известное произведение «под Вермеера» до сир пор выставляется в одной из крупнейших художественных галерей Нидерландов — музее Бойманса — ван Бёнингена.

Во всей этой истории остается непонятным лишь одно: насколько сильно нужно хотеть обрести новые шедевры Вермеера, чтобы поверить в его авторство - холсты Меегерена, сколь их не состарь, откровенно грубые, топорные. Видимо, тщеславие и алчность были главными сообщниками самого известного фальсификатора ХХ века.

«Тайная вечеря» Меегерена была продана как полотно Вермеера за 7 миллионов долларов в сегодняшнем эквиваленте

Эрик Хебборн


Имя британского художника и арт-дилера не так известно, как его нидерландского коллеги, хотя он был куда более плодовитым и талантливым, чем Меегерен.

В своей автобиографии Хебборн признался в создании более тысячи подделок, лишь немногие из которых были разоблачены, а остальные могут до сих пор храниться в лучших музеях мира под видом оригиналов.

Выпускник Королевской академии художеств в Лондоне и Британской школы в Риме приобрел много полезных навыков во время работы реставратором. Как и Меегерен, он был разочарован и обозлен тем, что в 1960-х годах его собственные картины в реалистичном стиле пользовались не таким спросом, как авангардные работы его более удачливых современников. И он начал мстить ценителям живописи, создавая безупречные подделки старых мастеров.

Эрик Хэбборн был обаятельным мужчиной и настоящим гедонистом

Хебборн действовал чрезвычайно осторожно и даже элегантно. Он никогда не продавал свои фальшивки тем, кто не разбирался в искусстве и не мог определить подлинность картины. Таким образом, он давал возможность экспертам самим решить, приобретают они подделку или оригинал, и назвать цену, которую они готовы заплатить.
Он утверждал: «Нет ничего преступного в том, чтобы нарисовать рисунок в любом избранном стиле, и нет ничего преступного в том, чтобы спросить эксперта, что он думает о нем». По этой причине после разоблачения никто из пострадавших от обмана так и не подал на него в суд.

Кроме того, разбирательство с Хэбборном могло привести к катастрофическим последствиям для крупнейших аукционных домов, которые перепродавали его работы в качестве оригинальных, а некоторые музеи до сих пор отказываются признавать, что у них хранятся подделки его авторства, несмотря на прямые заявления мошенника. Он взял на себя ответственность за фальсификацию работ Питера Брейгеля Старшего, Питера Рубенса, Джованни Пиранези, Антониса ван Дейка, Камиля Коро и других старых мастеров.

Святой Иво Рогир ван дер Вейден 1464, 45×35 см

Хэбборн использовал для своих фальшивок настоящую бумагу и пигменты соответствующей эпохи, а его навыки рисования были настолько хороши, что его очень долго не могли раскрыть. Но в 1978 году куратор Национальной галереи искусств в Вашингтоне Конрад Оберхубер обратил внимание, что два рисунка разных живописцев были выполнены в одинаковом художественном стиле и на одном и том же типе бумаги. По утверждению Хэбборна, в течении 10 лет после разоблачения он изготовил и успешно продал еще 500 подделок рисунков старых мастеров. Причем некоторые арт-дилеры даже просили его «найти» определенные рисунки старых мастеров, которые он подделывал, а затем продавал им. «Я просто не думаю, что вы найдете честного человека, который при этом будет дилером», — говорил Хебборн в документальном фильме канала BBC 1991 года «Портрет мастера-фальсификатора».

Подделка Хебборном наброска к картине Антониса ван Дейка «Христос в терновом венце» была приобретена Британским музеем в 1970 году. Теперь он подписан на сайте музея как «Рисунок Эрика Хебборна в манере Антониса ван Дейка».

8 января 1996 года Хебборн был найден лежащим без сознания на одной из улиц Рима, где он жил последние 30 лет. Он умер в результате тяжелой травмы черепа, но расследование его смерти проводилось формально и причины травмы не были установлены. Многие считали, что его убрала итальянская мафия, с которой он, возможно, сотрудничал. По предположению газеты The Daily Mail, смерть Хэбборна стала местью какого-то обманутого им коллекционера.

По некоторым сведениям, он даже получал угрозы от одного арт-дилера и опасался его. За несколько недель до смерти была опубликована последняя книга «Справочник фальсификатора произведений искусства», в которой подробно описываются инструкции для создания произведений в стиле европейских классиков. Хэбборн считал, что он применял те же приемы, что и живописцы прошлого, поэтому это издание годится также и для изучения искусства старых мастеров.

Хэбборн утверждал, что картина Аннибале Каррачи «Пьющий мальчик» из Художественного музея Кливленда — также дело его рук.

Шон Гринхал


Британский мошенник, осужденный в 2007 году на 4 года и 8 месяцев за попытку продать «древний» ассирийский артефакт, работал на семейном подряде. Аферу с продажей поддельных предметов искусства Гринхал проворачивал совместно со своими пожилыми родителями. Как и предыдущие герои, он таким образом стал мстить арт-сообществу за непризнание его талантов художника.

Семейство придумало хитроумную схему с использованием слабых мест в аукционных каталогах. Так, они приобрели каталог с описанием лотов аукциона 1892 года в Сильвертон-Парке, графство Девон. Среди них были «восемь египетских фигур из потрясающего полупрозрачного алебастра». Такое неконкретное описание позволило Шону Гринхалу создать статую «Принцесса Амарны». В 2003 году ее приобрел музей Болтона за почти 440 тысяч фунтов стерлингов, причем после предварительной консультации с экспертами Британского музея и аукционного дома Christie’s.

После разоблачения Гринхала «Принцесса Амарны» была снята с экспозиции музея Болтона, но в 2018 году вновь возвращена — на сей раз в разделе подделок. Фото: wikipedia.org

Успех семейного предприятия по изготовлению и сбыту подделок во многом обеспечивал Джордж, отец Шона. Пожилой джентльмен в инвалидом кресле производил благонадежное впечатление на покупателей. Когда он сообщил, что «Принцесса Амарны» была куплена его дедом на аукционе в Сильвертон-Парке сто лет назад, эксперты с готовностью поверили, что эта статуя — одна из тех восьми египетских фигур возрастом более трех тысяч лет из описания в старом каталоге.

По такой схеме семейству Гринхалов за 17 лет удалось заработать более 800 тысяч фунтов стерлингов на продаже не менее 120 подделок. И по оценкам следствия еще более сотни фальшивок могут до сих пор храниться в собраниях музеев и частных коллекциях по всему миру в качестве оригинальных произведений искусства. Среди тех, что были раскрыты, числятся подделки скульптур Константина Бранкузи и Поля Гогена, картины и рисунки художников Отто Дикса, Лоуренса Лоури, Томаса Морана и других.

Шон Гринхал с отцом Джорджем. Источник: expertmus.livejournal.com

Погорели Гринхалы на клинописи. Представители аукционного дома Bonhams обратились к экспертам Британского музея, чтобы те проверили подлинность изготовленных Шоном барельефов «из дворца древнего ассирийского царя». Но знатоки обнаружили ошибки в написании клинописного текста и обратились в отдел искусства и древностей Скотланд-Ярда. Через полтора года семья мошенников была арестована. Пожилые родители Шона получили условные сроки, а он отсидел почти пять лет и вышел на свободу в 2011 году.


По выходу из тюрьмы Гринхал не только написал автобиографию, но и получил за нее премию критиков «Лучшая книга об искусстве» в 2018 году. А в октябре 2019 года он появился в «Сделано в Болтоне» — короткометражном документальном сериале, в котором продемонстрировал процесс создания четырех «древних» произведений искусства, используя традиционные материалы и методы.

Прекрасная принцесса Леонардо да Винчи 1496, 33×23.9 см

В книге «История фальсификатора» Гринхал утверждает, что он написал «Прекрасную принцессу», аттрибутированную Леонардо да Винчи, в 1978 году, а прообразом для этой картины якобы была кассирша Салли из супермаркета Болтона.

Лино Фронджиа


Автор подделок, вызвавших самый громкий скандал на рынке старых мастеров за последние 70 лет (с тех пор как Меегерен замахнулся имитировать наследие Вермеера), достоверно не установлен. Но в центре следствия о нескольких картинах сомнительного происхождения фигурирует имя итальянца Лино Фронжиа.
Охота на «Мориарти фальсификаторов», как успела прозвать пресса автора искусных подделок картин Пармиджанино, Хальса, Эль Греко и других, началась еще в 2015 году. Тогда французская полиция изъяла с выставки во французском Экс-ан-Провансе картину «Венера», якобы написанную Лукасом Кранахом Старшим. В 2013 году князь Лихтенштейна заплатил за нее около 7 млн евро. Позже экспертиза показала, что эта работа — современная подделка.

Лабораторное исследование показало, что пигменты на картине «Венера» не соответствуют мастерской Кранаха, подпись не принадлежит художнику, а сеть трещин на ней обладает признаками того, что панель нагревали для имитации эффекта старины.

Похожая ситуация возникла с портретом мужчины якобы авторства Франца Хальса, который был продан с аукциона «Сотбис» за 11 миллионов долларов. После того как эксперты признали его фальшивкой, аукционный дом вернул покупателю всю уплаченную за него сумму. Аналогичная судьба ожидала проданную в 2012 году на нью-йоркских торгах «Сотбис» картину с изображением святого Иеронима, приписываемую Франческо Пармиджанино. Спустя шесть лет лабораторные исследования обнаружили современные пигменты в красочном слое и аукционному дому вновь пришлось компенсировать покупателю полную стоимость картины.

Картина с изображением святого Иеронима авторства «Пармиджанино или школы Пармиджанино» обошлась покупателю в 842,5 тысячи долларов.

В сентябре 2019 года французский суд выдал ордер на арест итальянского художника Лино Фронджиа. Он был арестован, но выпущен под залог и до сих пор остается на свободе. О нем известно совсем немного: родился в 1958 году в Монтеккьо и окончил Академию изящных искусств в Болонье. Его собственное творчество — жутковатые модернистские картины — не особо пользуются успехом у коллекционеров: самая дорогая из них ушла с молотка всего за 15 тысяч евро. Зато он достиг большого мастерства в имитации работ старых мастеров.

Еще задолго до разразившегося скандала куратор Витторио Згарби, бывший заместитель секретаря Министерства культуры Италии, восхищался тем, что его друг Фронджиа настолько искусно написал Христа, что некоему Джулиано Руффини удалось продать эту картину Фонду Корреджо под видом оригинальной работы Антонио Корреджо. Но художник опровергает эту информацию, хотя и признает, что среди его работ есть копии произведений старых мастеров и картина с Христом в стиле Корреджо в их числе. Он заявлял, что никогда не продавал свои копии под видом настоящих работ.

Автопортрет Лино Фронджиа, написанный в 1989 году.

Однако в его биографии есть нехороший момент с подозрительным полотном, хотя и не связанный с его продажей. В 2018 году Фронджиа одолжил картину Эль Греко из своей коллекции для выставки в Тревизо. Но полиция арестовала изображение святого Франциска из-за подозрения в подделке. Несмотря на то, что французский суд отказывается вернуть картину (в процессе расследования она была перевезена в Париж), Фронджиа продолжает утверждать, что это — настоящий шедевр Эль Греко. Так же считает и Витторио Згарби, что, впрочем, не мешает ему называть своего товарища «величайшим из ныне живущих старых мастеров».

Одна из картин Лино Фронжиа 1980-го года написана под влиянием старых мастеров.

Второй подозреваемый в этом громком деле — коллекционер Джулиано Руффини, через которого на рынок попали все скандальные фальшивки — также до сих пор остается на свободе, несмотря на ордер, выданный верховным судом Рима. Якобы это происходит из-за неоконченного расследования, но выглядит так, что процесс тормозится какими-то влиятельными силами извне. Учитывая место действия, на ум приходит итальянская мафия, но даже без ее участия на кону слишком большие суммы и репутация многих людей: дилеров, представителей аукционных домов, участвовавших в масштабном финансовом мошенничестве.

Джулиано Руффини почему-то избегает публичности, и единственный его известный снимок датируется 1970-ми годами. Источник: theartnewspaper.com

Для того чтобы хоть как-то компенсировать репутационные потери вследствие серии «возвратов» проданных фальшивок, «Сотбис» пришлось купить американскую лабораторию Orion Analytical — ту самую, установившую нечестное происхождение картин, проданных под видом работ Пармиджанино и Хальса.

Только за один год эксперты лаборатории провели анализ произведений на сумму более ста миллионов долларов.

Кроме того, они отвечают за сохранение и поддержание лотов аукционного дома в надлежащем состоянии. Но вряд ли этот шаг сможет радикально изменить ситуацию с поддельными произведениями искусства на современном арт-рынке, которые, по оценкам некоторых экспертов, составляют до половины от общего числа продаваемых и покупаемых работ старых мастеров.
Источник: artchive.ru
Поделись
с друзьями!
446
0
3
5 месяцев

Почему подделывать Малевича и других авангардистов на самом деле трудно?

Уважаемый читатель спрашивает:
— Вы вот недавно рассказывали про разоблачение очередной поддельной картины Малевича. И почему-то на реплики "да подделать Малевича — элементарно!" вы отвечали, что это наивная точка зрения, и на самом деле подделать его достаточно трудно. Объясните почему, а то ваше мнение кажется абсурдом, это же реально легко, сразу видно.

Действительно, качествено, на высоком уровне подделать Малевича и других великих авангардистов — трудно. Рассказываю, почему думать обратное (а тем более, озвучивать вслух) — это демонстрировать свою неискушённость.
(для простоты обобщений речь пойдет о мастерах 1-й половины ХХ века, "классического" периода авангарда, модернизма).

Пункт 1.
Потому что картина — это вещь, а не картинКа.

Когда вы пишете, что "подделать Малевича проще простого" — это явный симптом цифрового сознания.
Вы видите картинку на мониторе, репродукцию, и вам кажется, что она тождественна самой картине.

Нет, граждане!
Мы не в матрице! Мы пока еще в реальном мире!
Обычно так высказываются люди, которые еще говорят: "а зачем ходить в музей? Все же оцифровано, можно на мониторе посмотреть, в 3D-панорамах каких-нибудь". Или вот был еще более замечательный пример: "а зачем возить выставки из Эрмитажа и Третьяковки по провинциальным музеям? Надо просто в регионах в музейных залах поставить большие мониторы, и там крутить эти шедевры!". Действительно, зачем настоящие женщины, есть же порно...
ВАЖНО: репродукция в мониторе (или книге) — она НЕ аналогична картине, шедевру художника.

На самом деле вы подразумеваете не что "подделать Малевича проще простого", а что "скопировать Малевича проще простого". Это действительно так: с помощью линейки и заливки цветом скопировать абстракцию гораздо проще, чем картину любого реалиста. Но еще раз повторяю, картина — это не картинка, а вещь, предмет, трехмерный.

Именно поэтому подделать любую старинную картину достаточно сложно. Любой студент-отличник художественного училища идеально скопирует не только абстракциониста, но и Брюллова, и Рафаэля. И на фотографиях, на мониторе, их копии будут неотличимы от оригинала. А вот чтобы конкретно подделать и продать Брюллова, Рафаэля (и Малевича!) им нужно долго учиться совершенно другому, грубо говоря — подделке антиквариата.

"Черному квадрату" — сто два года. Вот этой картине Генри Пирсона 1967 года (см. ниже) — уже полтинник. Представьте себе стул, которому пятьдесят лет, и скатерть того же возраста. И стул и скатерть, которым сто лет — древесина и ткань, как они вылядят по прошествии лет, вряд ли как новенькие, правда? Они и пахнут по-другому, и скрипят...
Так вот, предмет-картина, он как стул и скатерть — в большинстве сделан из дерева и ткани. На деревянную основу (подрамник) натянута жёсткая тряпочка (холст), поверх которого уже наложены масляные, как правило, краски.
И если геометрические фигуры Малевича ты перерисуешь ровно за три минуты, то подделать остальное — это задолбаться.

Именно поэтому эксперты и оценщики всегда крайне внимательно изучают оборотную сторону картины, ибо именно оборот, на самом деле, рассказывает биографию произведения.
Эта оборотная сторона еще обычно украшена всякими надписями и наклейками, как байкер татуировками. Штамп продавца холста, в магазине которого художник купил себе отрез. Автограф автора с датой окончания. Надпись первого покупателя, что это он купил прямо в мастерской с пылу с жару. Указание, что на первой выставке эта картина была под таким-то номером (в ту эпоху не стеснялись, они же не знали, что это будущий шедевр). Таможенные наклейки, как на чемодане, что картина пересекла границу. Что картину сдали в ломбард. Что картину выкупили из ломбарда. Сургучные или восковые печати. Инвентарный номер коллекции очередного владельца, и так далее... В общем, до Второй Мировой войны зад картины авангардиста успевал обрасти кучей текстовой информации на самых разных носителях.

Итак, на дворе 2017 год. Мы хотим подделать условного Малевича (или любого другого авангардиста), линейка с циркулем у нас есть, но этого, мой юный друг, недостаточно. Нам нужно достать деревянный подрамник, которому сто лет. Причем желательно это должен быть подрамник из Петрограда (или из того города, где точно жил автор в год "создания" нашего фальшака). Причем это должен быть подрамник точно такой же конструкции, как у настоящих "малевичей" этого периода. Потому что принесешь ты эксперту картину, а он тебе: "в том году Малевич оптом закупился подрамниками вот с такой диагональной хреновинкой. То, что ваша картина — без неё, очень подозрительно!"

(А вы же понимаете. что если вы достали подрамник из Петрограда столетнего возраста, то скорей всего, на его оборотной стороне уже есть какая-то картина. Не Малевича, конечно, а кого-то из его современников. Да, это будут не потенциальные 10 миллионов долларов, за которые вас, правда, могут серьезно взгреть, если поймают, а 1 миллион, или даже 100 тысяч, зато гарантированные, честные, и не надо будет ради них вкалывать, и перекупщикам не надо отстегивать за отмывку).

Итак, мы достали подрамник. Проверили, чтобы надписи сзади не противоречили вашей версии биографии картины. Налепили какие-то свои штампы и ярлыки, если там ничего нету (потому что это очень подозрительно, ежели ничего нету). Причем вся эта текстовая информация должна идеально подходить, когда ее начнут пробивать по архивам.

О такой мелочи, что нужна еще и правильная (хронологически и стилистически) наружная рама, я даже не упоминаю.

Отмазка "у картины нет рамы и всего остального, потому что бабушка хранила ее на даче в чемодане" прокатит только если холст выглядит реально так, как будто его хранили в чемодане. А это очень-очень сильно уменьшает цену...
Случайно найденная картина Рубенса, хранившаяся в чемодане (до реставрации)
Все швы в нашей подделке между подрамником, рамой и холстом надо плотно забить "столетней" пылью и грязью.
Потому что если картина в идеальном состоянии, эти типа значит, что ее чистили, что ее хранили в музейных условиях, а если ее так заботливо хранили, то какого черта ее сто лет никто не видел?

Из-за всех этих проблем с тем, что подделка должна выглядеть как реальный антиквариат, был придуман такой метод (подробно описан в милом детективном романе Йена Пирса "Загадка Рафаэля", рекомендую). Там, правда, на примере старых мастеров: берется, скажем, реальная старинная картина XVI века, на которой написана какая-нибудь унылая фигня, за авторством дешевого художника. Красочный слой на ней смывается, и на освободившемся пустом месте создается новая картина в стилистике дорогого художника той же эпохи. Рама, подрамник, грязь, края холста в подтеках краски — все идеально соответствует. Но звучит метод достаточно фантастически, особенно относительно немногослойных авангардистов, особенно во втором десятилетии XXI века с его уровнем экспертизы.

Пункт 2.
Потому что у картины должны быть хорошие анализы.

Такое ощущение, что я не про историю искусства пишу, а советы юной девушке, с кем можно встречаться, а с кем нет. Тем не менее, действительно, у картины должны быть хорошие справки.

Теперь мы еще должны достать краски, которыми рисовали в Петрограде сто лет назад. Причем не просто старые краски, а конкретно той самой фирмы, которой пользовался условный Малевич. Или даже того же самого уникального состава, если эти краски изготавливались вручную кустарным методом из пыльцы, собранной феями с цветков папортника.

Потому что нашу картину перед продажей отнесут экспертам. И они возьмут с нее соскобы и мазки, и попросят подышать в трубочку. А у экспертов, если речь идет о Великих (то есть, супердорогостоящих) мастерах, есть такая вредная для нас, благородных мошенников, штука, как эталонные вещи. Это такие железобетонные подлинники, которые сам Малевич еще про жизни лично оттаранил на таксо в Третьяковскую галерею и продал за 280 рублей, о чем сохранились соответствующие документы. И эти картины уже почти век в музее висят, и эксперты их со всех сторон исследовали, отфотографировали, и профили химического состава пигментов составили. И все это должно совпадать.

Еще не следует забывать об ядерной бомбе.

Потому что анализы картин, созданных до и после первых взрывов и испытаний отличаются. И уровень радиации "малевича" должен однозначно показывать, что он был создан до. (Это я все очень грубо обобщаю, простите меня, профессионалы). Анализируют и пыльцу, попавшую в краски, лаки или там клей — были ли в тех широтах такие растения. Анализируют ДНК древесины (какую-то работу недавно атрибутировали, кажется, Рембрандту, потому что доска основы оказалась по ДНК близнецом эталонной картины). Еще специалисты делают рентген и смотрят, что под наружным слоем, нет ли там какой-нибудь подлинной картины более дешевого художника. Смотрят в микроскоп и анализируют характер мазков художника, его почерк, тип использованных кистей, наклон руки. Лаборатория — это круто! (Если, конечно, не подкупить эксперта).

Тот свежеразоблаченный поддельный "малевич", о котором я рассказывала, прекрасный пример. Сегодня он бы не прокатил совсем. А дело было так: в 1970-х годах кто-то добыл все необходимое и на основе реальных работ Малевича соорудил эту импровизацию по мотивам и продал ее немецким коллекционерам. С 1975 года картина фигурирует в каталогах художника, затем она попала в общедоступный музей, куда ее доверительно передали частные владельцы. Однако они же все эти годы запрещали делать настоящие научные экспертизы картины. Но тут они поссорились с музеем, и решили переместить картину в другой город. А новый музей согласился ее принять только со справками. Ну ученые похимичили и сказали — не ранее 1955 года, а Малевич, извиняйте, из гроба являться не умел. Большинство случаев "свежеразоблаченных" авангардистов — это вот как раз такие старые засланцы, кукушонки из ХХ века.

Кракелюры (трещины) на красочной поверхности "Черного квадрата". Только в старом голливудском кино их успешно подделывают, запекая картину в духовке.
Поэтому гораздо эффектнее тот номер, который провернули на примере свежего "леонардо": переатрибуция. Картина реально древняя, все анализы верные, просто несколько веков думали, что это Больтраффио какой-то левый, а тут подумали повнимательнее и оказалось — да Винчи! А это вопрос не к химии и рентгену, а к стилистике, об этом будет отдельно.

***

В общем, мы подустали, натерли мозоли, но все-таки нашли подлинные старинные раму, подрамник, холст, краски, все-таки сто лет это не срок, много чего по чердакам у людей завалялось, главное как следует поискать. Теперь переходим от физических проблем к интеллектуальным.

Пункт 3.
Потому что у картины должна быть биография.

Продолжаю свои советы из рубрики, как определить, стоит ли встречаться с мужчиной с сайта знакомств. Если молодому человеку 18 лет и он говорит, что девственник и ты его первая любовь — неплохие шансы, что он говорит правду. Если же ему 38, и он говорит то же самое, или что он никогда не был женат, детей нет, и ни с кем никогда-никогда не встречался и не сожительствовал — логично предположить, что он либо псих, либо брешет как сивый мерин. Вот с картинами авангардистов то же самое, причем обычно именно второй случай.

Понимаете, все эти "малевичи", "кандинские", "гончаровы", "экстер" и так далее — они все старые, довоенные.
У подлинных, которые внезапно появляются на рынке, у них обычно биография (провенанс) длинная и подробная: вот художник написал ее в таком-то году. Вот через два года она была на выставке (репродукция в дореволюционном каталоге в наличии). Вот он подарил ее другу Пете в Берлине. Вот фото Пети в своей квартире на фоне картины в 1927 году. Вот фото вдовы Пети на ее фоне в 1937 году. Вот фото в деле о реквизиции ценностей нацистами. Вот она в немецком государственном музее с 1950 по 2010. Вот документы о суде внука Пети против музея. Хопа, аукцион! Картина в свободной продаже! Налетай не скупись покупай живопись.

А вот эти вот истории типа: "картина была написана в 1920 году, художник подарил ее моей прабабушке, она спрятала ее на чердаке, и вот я ее внезапно нашел" — это разводка для лохов. Которые верят, что внезапно они наткнулись на невероятное сокровище. Бесспорно, авангардисты на чердаках валялись. Но их вымели понимающие люди еще в 80-е. Ну ладно, в 90-е. Ну ладно, в нулевые. А сейчас-то какой год? Не осталось уже таких бабушек и чердаков. Или вот история: "эта картина из тайной коллекции советского собирателя, который не показывал ее в СССР, а сейчас его наследникам надо срочно уехать заграницу, и они подешевке все продают". (Или вот пример феерической лапши). Причем на Западе лохов-покупателей, которые покупаются на эти сказки, тоже достаточно. Но нам — мы же хотим заработать не десять тысяч, а десять миллионов, надо придумать сложную и красивую историю бытования и находки, с опорой на реальные документы, репродукции и фотографии.

Недавно найденное яйцо Фаберже опознали по дореволюционной фотографии.
Например, поразглядывать, какие там еще в интерьере Пети на чб фотографии картины фигурировали, проверить, не всплывали ли они, и написать подделку утраченной картины. Так, это мы до Второй Мировой добрались. А где она еще полвека болталась? Надо придумать, подтвердить... Мошенники изготавливают огромное количество фальшивых документов, свидетельств, придумывают подложные личности людей. В общем, большой тяжелый труд, чтобы все это выдержало проверку. А еще надо чтобы нас полиция не поймала и не посадила, чтобы подельники не нагрели, чтобы крыша не слишком нажимала, чтобы предыдущие покупатели не искали. Тяжелая, нервная работа с кучей дополнительных факторов, однозначно.

Наконец,
Пункт 4.
Потому что абстракционизм — это сложно.

В отличие от предшествующих пунктов, этот уже из области "высшей математики" искусствознания. Тут вам придется мне на слово верить.
Дело в том, что НЕфигуративная живопись, равно как и реалистическая, имеет свои строгие законы. Только у реалистической (привычной нам, классической, академической) это один и тот же закон, одна и та же логика — натуроподобие (с теми или иными стилевыми отклонениями, в зависимости от эпохи). А у той, которая происходила в ХХ веке — у каждого сильного автора была своя собственная логика, или можно сказать, свое собственное безумие. Свой собственный способ расчленения реальности и отражения ее на полотнах. Свой личный волшебный кристалл, калейдоскоп, через который он видел мир.
Наталья Гончарова. "Велосипедист". 1913.
Так вот, у каждого автора есть свой "почерк". И чтобы подделать Малевича — надо не просто раскидать по холсту в беспорядке разноцветные геометрические фигуры. Надо еще влезть в его шкуру, чувствовать, согласно какой именно логике (алогичности), какой гармонии (дисгармонии), какому своему личному "золотому сечению", пропорциональному соотношению художник их располагал. И оно у каждого сильного талантливого автора свое, узнаваемое, иначе бы он не стал знаменитым. У кого не было авторской манеры в ХХ веке — тот и не прославился.

И реалистические, и нереалистические картины строятся по одинаковым законам гармонии. Для абстрактных картин великих мастеров тоже делают свою подобную и всякую другую аналитику
И профессионалы, ученые, эксперты, знатоки, которые подробно занимаются конкретным автором, они как графологи — они знают "почерк", логику преломления внутреннего видения "своего" автора, знают наизусть и чувствуют. (Что такое интуиция? Это такой уровень профессионализма, когда знаний накопилось так много, что подсознание выдает ответ на вопрос без лишнего предъявления работы сознания, разума). Поэтому экспертизу русских художников надо делать у российских ученых, которые фактически "сидят" на этих вещах. То есть если у картины Малевича (или Гончаровой) куча заключений европейских и американских экспертов о подлинности, а Третьяковка или Грабари про нее сардонически улыбаются, то угадайте, кому верить.

(Хотя, конечно, всегда полезно подкупить эксперта. Но это тоже не очень просто).

Так вот, мы подделываем картину абстракциониста. Нам надо что-то на ней нарисовать. Мы можем один в один скопипастить уже существующую настоящую вещь. Это хороший вариант с той точки зрения, чтобы обмануть вот вышеописанное знание стиля художника. Особенно если копируется работа из частной коллекции, которая не на виду (гуглить "Эли Сахай"). Но плохо с той точки зрения, что эксперты могут закричать: "этот автор никогда не писал своих точных копий (авторских повторений)! Так не бывает!"

Другой распространенный вариант — это делать как бы коллажи (в арт-мире их называют французским словом "пастиш"): взять за образец подлинник, и как-то его перекомпоновать.

Гарантированно подлинный Татлин, "Обнаженная", Третьяковская галерея (слева) и другая "его" "Обнаженная", ВНЕЗАПНО появившаяся в частном собрании.
И вот с этими "новостроями" как раз вылезает та проблема, что истинные дегустаторы изобразительного искусства, с натренированным глазом, ощущают, что "не то". Не понимал поддельщик внутренней логики художника-абстракциониста, не понял, по какой именно безумной бесстистемщине тот нагромождал друг на друга эти квадратики.

Но это, повторюсь, не рентген и не химическая экспетиза, а вопрос знаточества, тренированного глаза. Например, не только ученые искусстоведы, но и частные коллекционеры, у которых в собрании много работ одного и того же художника — они настолько пропитываются духом, атмосферой, стилистикой "своего" автора, что чувствуют фальшивые ноты в подделках.

Иногда подделки настолько не в той тональности, что это видно и не экспертам по конкретному автору, а просто людям с хорошим художественным образованием, которые помнят много эталонных вещей. Например, многие из тех россиян, кто в этом году посетил новую выставку русского авангарда в музее Гента, высказали мнение, что она странная.

Подытоживаем:

• реально хорошо подделать Малевича и любого другого великого авангардиста — тяжелый труд, в котором умение скопировать квадратик или волнистую линию — это всего лишь одна из стадий, причем достаточно незначительная. Чтобы хорошо подделать, надо тщательно соблюсти вот эти четыре перечисленных мною условия. (Если кто в комментариях есть по коммерческой части и может прикинуть трудозатраты, то будет здорово). Подделывать как следует могут только истинные профессионалы, причем с талантом — их считанные единицы, и разоблачают их очень редко, и каждый такой скандал — удивительная история. Именно такие тщательные и сложные подделки приносят миллионную прибыль.

• так себе, глаз на лапоть их подделать — намного проще. И этим многие действительно занимаются: говорят, что то ли пятьдесят, то ли девяносто процентов авангарда на свободном рынке — это подделки. А потому что лохов, которые верят в бабушкин чердак и в "уступлю по дешевке эксклюзив", очень много (в том числе и западные коллекционеры и музеи, да). Да и подкупить эксперта гораздо легче, чем подделать идеально, правда ведь? Правильные, умные коллекционеры такое барахло не покупают.

• а скопировать Малевича — реально элементарно. Если кальку взять и линеечку, кто ж спорит.
Поделись
с друзьями!
2353
16
133
84 месяца
Уважаемый посетитель!

Показ рекламы - единственный способ получения дохода проектом EmoSurf.

Наш сайт не перегружен рекламными блоками (у нас их отрисовывается всего 2 в мобильной версии и 3 в настольной).

Мы очень Вас просим внести наш сайт в белый список вашего блокировщика рекламы, это позволит проекту существовать дальше и дарить вам интересный, познавательный и развлекательный контент!