Угадайте, сколько итальянских фамилий в предложении «Тольяттинский мэр переехал в джакузи». Вспомним восемь итальянцев, фамилии которых замаскировались под обыкновенные имена нарицательные. Для них был придуман термин «эпоним».

Термин «числа Фибоначчи» — выходец из словарей математиков.

Разберемся, что это такое. Числа Фибоначчи — это последовательность, в которой каждое число равно сумме двух предыдущих чисел. Начинается такая последовательность с 1 и 1 либо с 0 и 1. Например, 1 1 2 3 5 8 — последовательность Фибоначчи.

Последовательности Фибоначчи подчиняется правило пропорции — золотое сечение, когда малая часть относится к большей, как большая ко всему целому. Раковины улиток, расположение листьев на стебле, волны, спираль ДНК, галактики — все это скручивается в спираль Фибоначчи.

Эту лекционную часть мы ввели в статью для того, чтобы познакомить вас с человеком, первым заметившим интересную последовательность цифр. Им был средневековый купец Леонардо Пизанский. «Фибоначчи» — прозвище, сокращение от «филлиус Боначчи».

Означает «сын Боначчи»: отца математика звали Гульельмо Боначчи. Сам Леонардо почему-то предпочитал подписываться Биголло — слово bigollo означает «странник» или «бездельник». По поводу бездельника он, конечно, поскромничал: в Средние века Фибоначчи был известен как талантливейший математик. Именно он, например, ввел в обращение в Европе знак нуля и арабские цифры.

Папарацци

Фамилию «Папараццо» носит фоторепортер светской хроники из фильма Феллини «Сладкая жизнь» 1960 года. Прототип героя, не выпускающего из рук фотоаппарат — итальянец Тацио Секкиароли, известный мастер компрометирующих снимков.

Проныра Секкиароли имел прямо-таки природное чутье на курьезы. Известная актриса танцует стриптиз на закрытой вечеринке? Египетский король приятно проводит время с обществе двух красоток в римском ресторане? Секкиароли и его верный фотоаппарат были тут как тут.

Феллини, лично знакомый с фотографом, списал с него своего персонажа, дав ему новое имя — Папарацци. Вот откуда, по некоторым версиям, взялось это слово. Первая: слово «папарацци» на итальянском языке обозначает комариное жужжание, такое же, мол, раздражающее и надоедливое, как вспышки журналистских фотокамер. Эту версию подтверждает и интервью Феллини журналу Time.

Согласно другой теории, сценарист фильма придумал фамилию героя, обнаружив сходство между щелчком затвора фотоаппарата и захлопыванием раковин моллюсков paparazzi di mare (морские папарацци) семейства мактр.

Третья, не зоологическая версия, гласит, что Папарацци — фамилия героя книги Джорджа Гиссинга, которая приглянулась сценаристу из-за своего интересного звучания.

К концу 1960-х слово paparazzi вошло в мировые языки как общее обозначение для назойливых фотографов.

Джакузи

Вообще-то правильно не «джакузи», а «якуцци». «А ну, девчонки, айда в якуцци!» — звучало бы, конечно, здорово, но американцы стали произносить его на свой лад, и «джакузи» как-то прижилось больше.

В начале прошлого века семеро братьев из семьи итальянских иммигрантов основали в калифорнийском городе Беркли фирму Jacuzzi Bros Propellers, которая производила сначала деревянные пропеллеры, потом — самолеты-монопланы с корпусом из древесины. Любят итальянцы работать с деревом, что поделать.

Однажды маленькому сыну одного из братьев прописали массаж для лечения артрита. Тогда Якуцци придумали насос, который можно было погрузить в ванну для проведения массажных процедур. Насос неожиданно стал пользоваться солидным спросом, и вскоре фирма Jacuzzi выпустила первую ванну с встроенным гидромассажем — прототип того, что мы сейчас называем «джакузи».

Тольятти

Эта история уходит корнями в далекий 1964 год, когда в СССР было два Ставрополя. Чтобы хоть как-то их отличать, один город называли Ставрополь-Кавказский, а другой — просто Ставрополь (иногда — Ставрополь-на-Волге). Неизвестно, сколько времени два города делили бы одно название на двоих (и сколько несчастных, ехавших в Ставрополь-Кавказский, по ошибке приезжало бы в просто Ставрополь), если бы в 1964 году в СССР не умер итальянский политик Пальмиро Тольятти.

В Стране Советов с итальянцем приключилась нехорошая история. Тольятти был видным политиком, возглавлявшим самую большую неправящую коммунистическую партию в Европе. В СССР Тольятти прибыл, чтобы встретиться с Никитой Хрущевым для укрепления, так сказать, связей между компартиями. Но Никита Сергеевич высокому гостю в аудиенции отказал. Он вообще был не в восторге от европейских коммунистов. Не мог же генсек знать, что у Пальмиро такое слабое здоровье.

В августе в Крыму Тольятти неожиданно скончался, и коммунистической верхушке пришлось дружно изображать горе. Кто-то намекнул, что хорошо бы назвать в честь итальянца улицу, а еще лучше — город. Так один из Ставрополей, тот, что в Поволжье, получил элегантное название Тольятти.

Фаллопиевы трубы

Гибриеле Фаллопий — итальянский врач и анатом эпохи Возрождения. Фаллопию мы обязаны очень, очень многим. Во-первых, он принес в мир много ценных знаний о человеческом теле. Итальянский анатом первым изучил мужскую и женскую репродуктивные системы и описал орган, по которому двигаются сперматозоиды во время оплодотворения, — маточные трубы.

Во-вторых, Фаллопий изобрел презерватив. Он предложил оборачивать пенис в льняную оболочку, пропитанную травами и солями, как средство защиты от сифилиса. Через век после него английский врач Чарльз Кондом усовершенствовал презерватив, использовав для его изготовления слизистую оболочку овечьего кишечника. Ему и досталась вся слава.

Америка

Америку открыл Колумб. Это знает каждый двоечник. Только сам Колумб не верил в свое открытие, думая, что нашел новый путь в Индию.

По маршруту, описанному Колумбом, в 1501 году в составе португальской экспедиции проследовал итальянский путешественник Америго Веспуччи и достиг берегов Бразилии.

Веспуччи был уверен: это новый континент. Южную Америку итальянец скромно назвал в своих записях «Новым светом». Зато картографы очень воодушевились. Первым признал открытие Веспуччи картограф Мартин Вальдземюллер, а вслед за ним и остальные составители карт. С 1532 года оба новых континента называли Америкой. Что ж, на каждого сомневающегося найдется свой Веспуччи.

Кардан

Итальянский математик, философ, инженер Джероламо Кардано, живший в XVI веке, сделал десятки открытий. Описать их все в этом скромной статье мы, увы, не можем. Но вот основные.

Кардано первым описал устройство карданной передачи — механизма, который позволяет соединять два вращающихся элемента. Изобрел первую известную шифровальную решетку, трафарет. Такую решетку, например, использовал в секретных переписках кардинал Ришелье.

Медик по образованию, Кардано сделал первое описание инфекционных болезней, разработал (но не претворил в жизнь) проект переливания крови, а еще поделился смутными догадками, будто тиф появляется не от дурного запаха, как считали в Средние века, а из-за деятельности крошечных живых существ, которые нельзя разглядеть невооруженным человеческим глазом.

Панталоны

Венецианский персонаж-маска народного театра. Карикатура на венецианских купцов: скупой старик с седой бородкой, всегда одетый в красный костюм — узкие штаны и пиджак. Разговаривает противным стариковским голосом. Занимается в основном тем, что плетет интриги, подбивает на пакости, науськивает, кляузничает и стравливает персонажей. Отрицательный, в общем, тип.

Что ж, тем лучше для запоминаемости персонажа. Имя положительного миролюбивого героя не стало бы нарицательным для предмета гардероба.

Это было давно. Это было месяца четыре назад.

Сидели мы в душистую южную ночь на берегу Арно.

То есть сидели-то мы не на берегу, — где же там сидеть: сыро и грязно, да и неприлично, — а сидели мы на балконе отеля, но уж так принято говорить для поэтичности.

Компания была смешанная — русско-итальянская.

Так как между нами не было ни чересчур близких друзей, ни родственников, то говорили мы друг другу вещи исключительно приятные.
В особенности в смысле международных отношений.

Мы, русские, восторгались Италией. Итальянцы высказывали твердую, ничем несокрушимую уверенность, что Россия также прекрасна. Они кричали, что итальянцы ненавидят солнце и совсем не переносят жары, что они обожают мороз и с детства мечтают о снеге.

В конце концов мы так убедили друг друга в достоинствах наших родин, что уже не в состоянии были вести беседу с прежним пафосом.

— Да, конечно, Италия прекрасна, — задумались итальянцы.

— А ведь мороз, — он… того. Имеет за собой… — сказали и мы друг другу.

И сразу сплотились и почувствовали, что итальянцы немножко со своей Италией зазнались и пора показать им их настоящее место.

Они тоже стали как-то перешептываться.

— У вас очень много шипящих букв, — сказал вдруг один из них. — У нас язык для произношения очень легкий. А у вас все свистят да шипят.

— Да, — холодно отвечали мы. — Это происходит от того, что у нас очень богатый язык. В нашем языке находятся все существующие в мире звуки. Само собой разумеется, что при этом приходится иногда и присвистнуть.

— А разве у вас есть «ти-эч», как у англичан? — усомнился один из итальянцев. — Я не слыхал.

— Конечно, есть. Мало ли что вы не слыхали. Не можем же мы каждую минуту «ти-эч» произносить. У нас и без того столько звуков.

— У нас в азбуке шестьдесят четыре буквы, — ухнула я.

Итальянцы несколько минут молча смотрели на меня, а я встала и, повернувшись к ним спиной, стала разглядывать луну. Так было спокойнее. Да и к тому же каждый имеет право созидать славу своей родины, как умеет.
Помолчали.

— Вот приезжайте к нам ранней весной, — сказали итальянцы, — когда все цветет. У вас еще снег лежит в конце февраля, а у нас какая красота!

— Ну, в феврале у нас тоже хорошо. У нас в феврале масленица.

— Масленица. Блины едим.

— А что же это такое блины?

Мы переглянулись. Ну, как этим шарманщикам объяснить, что такое блин!

— Блин, это очень вкусно, — объяснила я. Но они не поняли.

— С маслом, — сказала я еще точнее.

— Со сметаной, — вставил русский из нашей компании.

Но вышло еще хуже. Они и блина себе не уяснили, да еще вдобавок и сметану не поняли.

— Блины, это — когда масленица! — толково сказала одна из наших дам.

— Блины… в них главное икра, — объяснила другая.

— Это рыба! — догадался, наконец, один из итальянцев.

— Какая же рыба, когда их пекут! — рассмеялась дама.

— А разве рыбу не пекут?

— Пекут-то пекут, да у рыбы совсем другое тело. Рыбное тело. А у блина — мучное.

— Со сметаной, — опять вставил русский.

— Блинов очень много едят, — продолжала дама. — Съедят штук двадцать. Потом хворают.

— Ядовитые? — спросили итальянцы и сделали круглые глаза. — Из растительного царства?
— Нет, из муки. Мука ведь не растет? Мука в лавке.

Мы замолчали и чувствовали, как между нами и милыми итальянцами, полчаса назад восторгавшимися нашей родиной, легла глубокая, темная пропасть взаимного недоверия и непонимания.

Они переглянулись, перешепнулись.

Жутко стало.

— Знаете, что, господа, — нехорошо у нас как-то насчет блинов выходит. Они нас за каких-то вралей считают.

Положение было не из приятных.

Но между нами был человек основательный, серьезный — учитель математики. Он посмотрел строго на нас, строго на итальянцев и сказал отчетливо и внятно:

— Сейчас я возьму на себя честь объяснить вам, что такое блин. Для получения этого последнего берется окружность в три вершка в диаметре. Пи-эр квадрат заполняется массой из муки с молоком и дрожжами. Затем все это сооружение подвергается медленному действию огня, отделенного от него железной средой. Чтобы сделать влияние огня на пи-эр квадрат менее интенсивным, железная среда покрывается олеиновыми и стеариновыми кислотами, т. е. так называемым маслом. Полученная путем нагревания компактная тягуче-упругая смесь вводится затем через пищевод в организм человека, что в большом количестве вредно.

Учитель замолчал и окинул всех торжествующим взглядом.

Итальянцы пошептались и спросили робко:

— А с какою целью вы все это делаете?

Учитель вскинул брови, удивляясь вопросу, и ответил строго:

— Чтобы весело было!

Надежда Тэффи