По роду деятельности мне часто приходится читать статьи о воспитании. И регулярно нахожу упоминания о невероятном педагоге, знатоке детских душ - Януше Корчаке. Так кто же он?

Он родился в Варшаве, в семье Гольдшмитов и получил имя Хенрик. Отношения к евреям в тот период было весьма неоднозначным и враждебным. Напряженная ситуация складывалась и в русской гимназии, где обучался Хенрик, не говоря о том, что приходилось терпеть за ее пределами. А дома обстановка была еще хуже, так как болезнь отца накладывала свой мрачный отпечаток на быт. Денег катастрофически не хватало, Хенрик уже в 15 лет начал заниматься репетиторством. Уже тогда у него был свой, уникальный подход к малышам, любую науку молодой репетитор мог преподнести так, что детям казалось, будто нет ничего интересней на свете.

В 18 лет Хенрик начал путь педагога, публикуя свои первые педагогические заметки. Поступив на медицинский факультет Варшавского университета он не бросил “писательство” и написал пьесу “Каким путем?”, выставив ее на конкурс под творческим псевдонимом Януш Корчак.

В 1905 году Хенрик призывают на службу на русско-японскую войну в качестве военного врача. И тут помимо врачевания, его дар убеждения помогал спасать не только тела, но и исцелять души, вселять в раненых уверенность и волю к жизни. Вернувшись в 1907 году, вплоть до 1910 года Хенрик продолжает врачебную деятельность и оплачивает многочисленные стажировки за границей. Именно в 1910 году он приходит к мысли о необходимости создания “Дома сирот”. Предполагалось, что там будут жить и обучаться только еврейские дети, так как Польша уже к тому моменту была пропитана духом антисемитизма. Дети, по рождению ставшие “не такими” были вынуждены терпеть унижения и лишения с самого малого возраста. Стоит ли говорить, что популярность Хенрика к тому моменту достигла небывалых высот и нашлись меценаты, которые помогли реализовать его идею.

С 1912 года “Дом сирот” начал принимать детей. Это были подобранные с улиц Варшавы малыши. Сам Корчак и его соратница Стефания Вельчинская работали по 18 часов, чтобы организовать работу дома и мягко и постепенно прививать детям основы нравственного воспитания.

С началом первой мировой войны Януш Корчак был вновь призван на фронт. Среди бесконечных операций, среди раненых солдат он начинает писать свою самую известную книгу “Как любить ребенка”. После окончания Первой мировой войны, перенеся тяжелый тиф, Корчак возвращается к своим воспитанникам. Помимо этого ведет передачу на радио под псевдонимом Старый доктор.

1 сентября 1939 года начинается Вторая Мировая война. Немецкие войска вторгаются в Польшу. Корчак осознавал, что для нацистов дети евреев были даже не людьми второго сорта. Они были отбросами, подлежащими уничтожению. В условиях оккупации, оказавшись без помощи меценатов, эмигрировавших в Европу, слабеющий и стареющий доктор продолжал делать все для того, чтобы добыть пропитание для своих воспитанников. Осенью того же года дети вместе с Корчаком вынуждены были покинуть Дом сирот и переселиться в Варшавское гетто. Доктор оказался в тюрьме, наивно полагая, что он имеет право жаловаться нацистскому начальству на бесчинства их подчиненных. Это произошло после того, как на въезде в гетто у учителей были отобраны мешки с картошкой, которые он достал для своих маленьких воспитанников. Тем не менее уважение к нему, как к врачу и педагогу сыграло свою роль и через месяц он был отпущен из тюрьмы обратно в гетто. Добывать пропитание становилось все труднее. В 1941 году Корчак понял, что помимо поиска еды ему необходимо думать о том, как облегчить страдания слабеющих и умирающих детей.

Конец июня 1942 года стал финальной точкой, той самой - в никуда. Именно тогда стало известно, что детей Корчака депортируют. Куда - неизвестно, а именно это означало, что они получают “билет в один конец”. Даже в этих неимоверно сложных условиях, сам с трудом держась на ногах, доктор продолжает лечить и воспитывать обреченных детей.

6 августа 1942 года 192 ребенка из Дома Сирот получают направление в лагерь “Треблинка”. Всем известно, что это лагерь смерти. Авторитет Корчака, как педагога был настолько огромен, что в момент погрузки один из немецких офицеров протянул ему “лист жизни”, даруя право остаться в гетто. В ответ Корчак зашел в вагон за своими детьми, громко захлопнув дверь.

Когда дети выходили из вагона - это было не просто шествие, а настоящий марш. Марш против бесчеловечности и бандитизма. Дети построенные четверками, восемь педагогов по краям и во главе улыбающийся Януш Корчак, который нес на руках слабых малышей. Он улыбался потому, что дети - великие психологи и их невероятно сложно обмануть. Но на час, на полчаса, на 10 минут он мог избавить их от страха смерти. Дети пели, в этот момент они были ангелами смерти. До последнего момента, до входа в газовую камеру, Януш Корчак продолжал улыбаться и рассказывать сказку своим воспитанниками.

Невозможно преуменьшить подвиг настоящего человека, педагога, врача. Невозможно не задуматься на миг, что душевная сила и красота проявляется в тех подвигах, которые не расцениваются, как таковые. Это был не красивый жест. Это было желание идти до конца в своей любви к людям, к детям. Именно его книги мне кажутся самыми живыми и настоящими. Их хочется читать... и, главное, слышать.

Мне хотелось бы закончить строками из дневника Старого доктора, написанными незадолго до последнего пути в Треблинку:

Боже, ты дал мне жить, как я хотел, и даешь умереть, выбрав свою судьбу и не теряя себя.

В 1938 году немецкие учёные Отто Ган и Фриц Штрасснер первыми в мире расщепили ядро урана. Вскоре стало известно, что в определённых условиях эта реакция может приобрести взрывной характер. А летом 1939 года в научной прессе Европы уже в полный голос заговорили о перспективах использования в разрушительных целях той колоссальной энергии, которая выделяется при делении атомного ядра. Началась гонка за новым оружием, равного которому мир ещё не знал.

В немецком урановом проекте был задействован ряд выдающихся учёных: О. Ган, В. Гейзенберг, Г. Гейгер и другие. Но изготовить ядерную бомбу до конца войны нацисты так и не успели. А одним из самых прочных гвоздей в гроб немецкой ядерной программы стали события в Норвегии в 1942–1943 годах.

Все яйца в одной корзине

Немцы никогда не были настоящими лидерами атомной гонки по многим причинам. Например, руководство рейха долгое время не видело смысла вкладывать ресурсы в проекты, выглядевшие слишком долгосрочными, — зачем это, если Европа и так пала к ногам фюрера?

Учёные Третьего рейха, в свою очередь, шли путём проб и ошибок, и последних оказывалось слишком много. Одним из ключевых «проколов» немцев стал выбор замедлителя для уранового реактора. Из-за дешевизны и широкого распространения наилучшим вариантом казался графит. Но в 1941 году немецкий физик Гейдельбергского университета Вальтер Боте заявил, что использовать этот материал невозможно.

Долгое время считалось, что именно ошибка Боте привела к тому, что немцы сделали выбор в пользу дорогостоящей и дефицитной тяжёлой воды. В реальности всё было немного сложней. На самом деле Боте не ошибся! Для реактора нужен был кристально чистый графит, а вещество, с которым проводились опыты в Гейдельберге, содержало ничтожную примесь бора, который и портил всю картину. Так что учёный был прав, такой графит и вправду не подходил. Вот только выводы из этого немцы сделали слишком радикальные. И вместо того, чтобы получить более чистый графит, отказались от него вовсе.

С тех пор тяжёлая вода приобрела критическую важность для немецкого уранового проекта. А главным мировым её производителем был завод на электростанции Веморк близ города Рьюкана в Норвегии, находившейся под нацистской оккупацией с 1940 года.

«Незнакомец» ломает шею

Современный макет немецкого атомного реактора времён Второй мировойС 1941-го сведения об увеличении поставок тяжёлой воды из Норвегии в Германию и наращивании производственных мощностей завода в Веморке сильно беспокоили британскую разведку. Англичане хотели сровнять завод с землёй при помощи бомбардировщиков, но позже отказались от этой идеи. Во-первых, цеха завода были прочными, а линия по производству тяжёлой воды располагалась под землёй. Во-вторых, на территории завода находились цистерны с жидким аммиаком. Всего одна бомба — и мирных жителей города ждала бы незавидная участь.

Тогда штаб специальных операций предложил забросить в Норвегию диверсионную группу. В состав команды, получившей кодовое название «Ласточка», вошли четверо норвежских добровольцев. 15 октября 1942 года, после интенсивных тренировок, их высадили на пустынном плато Хардангер. Норвежцы играли роль передового отряда. Они должны были провести разведку и подготовить посадочную площадку для планеров с английскими десантниками, на которых возлагалась задача атаковать и уничтожить завод. Операция получила название «Freshman» (в русскоязычных источниках — операция «Незнакомец»).

Высадка группы «Ласточка» прошла скверно. Двое суток они занимались поисками и сбором оружия, провианта и снаряжения, а выйти к своей основной базе диверсантам удалось только к 6 ноября. Через три дня группа доложила в Лондон, что в районе Веморка размещён мощный гарнизон, а сооружения надёжно укреплены. Может быть, от высадки десанта и отказались бы, но в начале ноября до Англии добрался главный инженер «приговорённого» завода. Он привёз подробные чертежи и свежую информацию о производстве.

Общий вид электростанции Веморк в Рьюкане. Фото времён Второй мировой войны19 ноября два бомбардировщика «Галифакс» подняли в воздух планеры с 34 десантниками и взяли курс на Норвегию. О том, что случилось дальше, стало известно уже после окончания войны.

Первый самолёт, не найдя ориентира для посадки, врезался в горный склон в полутора десятках километров от берега. Планер, отцепленный от него, упал примерно в восьми километрах от бомбардировщика. Немецкий отряд, прибывший к месту катастрофы, доставил выживших англичан в город Эгерсунне, где после короткого допроса их расстреляли.

Второй «Галифакс» долго кружил над местом высадки, но не смог найти места для посадки и лёг на обратный курс. Погода испортилась, началось обледенение. Буксирный трос лопнул, и пилоты решили, что оторвавшийся планер рухнул в море. На самом деле он разбился в 160 километрах от места высадки. Погибли пилот, командир отряда и семеро десантников. Немцы перехватили доклад о потерянном планере и также захватили в плен всех выживших англичан. Их постигла та же трагическая участь.

Чистая работа лейтенанта Рёнеберга

Больше четырёх месяцев норвежцы из группы «Ласточка» прожили в старом охотничьем домике на Хардангерском плато, передавая информацию о ситуации вокруг завода. Диверсанты голодали, вся группа была больна. А в Англии готовилась вторая атака на завод.

На этот раз подготовку диверсионной группы поручили норвежскому лейтенанту Иоахиму Рёнебергу. Он подобрал пятерых добровольцев из норвежской отдельной роты № 1, сформированной в 1941 году в Шотландии специально для разведывательно-диверсионных мероприятий в оккупированной Норвегии. Каждого бойца обучили работе со взрывчаткой и детонаторами, группа тренировалась на макете станции, тщательно изучила аэрофотоснимки Веморка.

Из Норвегии между тем поступали сведения, что немцы настороже и ждут нового нападения. Группу было решено высадить в стороне от завода. 17 февраля 1943 года бойцы лейтенанта Рёнеберга высадились в нескольких десятках километров от Веморка. Несколько дней ушло на поиски контейнеров со снаряжением и четвёрки из группы «Ласточка».

Поздним вечером 26 февраля шестеро норвежцев (двоих оставили в базовом лагере у рации) вышли на исходный рубеж — горный склон в трёх километрах севернее Веморка. На следующий день, после разведки, диверсанты взяли оружие и взрывчатку и начали спуск к заводу по склону ущелья. Переждав смену караула, группа разделилась. Пока подрывники пробирались внутрь, группа прикрытия проделала проход в заграждении у железнодорожного моста, нужный для отхода.

Это ущелье пришлось преодолевать диверсантам в феврале 1943 годаПодрывники зашли в здание через тоннель для электрических кабелей. По нему они пробрались в цех концентрации тяжёлой воды. Единственного рабочего, случайно оказавшегося в помещении в это время, держали под прицелом пистолета до тех пор, пока не были заминированы все восемнадцать электролизных баков. Для того чтобы немцы не устроили репрессий против местных, на пол бросили пару знаков различия английских парашютистов. Закончив работу, норвежцы приказали рабочему спасаться и сами бросились наутёк. Взрыв раздался, когда группа подрывников соединилась с группой прикрытия и вышла на мост. Толстые бетонные стены поглотили его настолько, что вой тревожной сирены прозвучал гораздо громче

Буран скрыл следы норвежцев. Группа снова разделилась: люди лейтенанта Рёнеберга отправились к границе с нейтральной Швецией, а группа «Ласточка» вернулась обратно в Норвегию. Вскоре в Лондон пришла шифрограмма, в которой говорилось о полном уничтожении установок по производству тяжёлой воды в Веморке.

Немцам не удалось схватить ни одного участника нападения на завод. Само предприятие было парализовано на несколько месяцев. Остатки тяжёлой воды, которые немцы вскоре попытались вывезти в Германию, отправились на дно озера Тинше вместе с паромом, взорванным норвежским Сопротивлением.

Эта операция, которую сами немцы назвали блестящей, в буквальном смысле слова отправила немецкую ядерную программу в нокаут. И без того проблемная отрасль окончательно превратилась в малоперспективную. После войны, когда сотрудники западных спецслужб и учёные оценили достижения Германии, они сами удивились, насколько немцы были далеки от создания ядерной бомбы.

Автор текста: Владимир Пинаев

Источники:

Ирвинг Д. Вирусный флигель. М.: Атомиздат, 1969.
He hid not know of the A-bomb plan. A Story about Joachim Rønneberg: http://www.ronneberg.org/Stories/joachim.html.
Gallagher, T. Assault In Norway: Sabotaging the Nazi Nuclear Program. Guilford, Connecticut: The Lyons Press, 2002.
Иойрыш А. И., Морохов И. Д., Иванов С. К. А-бомба. М.: Наука, 1980.