Музыки не должно быть. Она совершенно бесполезна для выживания и продолжения рода. Однако музыка существует и завораживает людей. Как вышло, что бессмысленные звуки получили над нами такую власть?

Представьте: Европа, 37 тысяч лет назад, разгар очередного ледникового периода. Мерзлая земля покрыта толстым слоем снега, животные прячутся от холода по своим норам, еды и шкур не достать, костер в пещере еле теплится. Но вместо того чтобы отправляться на охоту, человек сидит на заиндевелой кочке и каменным ножом проделывает в мамонтовом бивне дырочки. Это трудная работа, на нее уходит много часов. Наконец усилия приносят результат: в руках человека оказывается 19-сантиметровая… дудочка!

В 2012 году археологи из Университета Тюбингена собрали ее из 31 осколка во время раскопок в пещере Гайсенклёстерле на территории сегодняшней Германии. Раньше там же нашли еще две дудочки, изготовленные из лебединых костей. Это самые древние известные ученым музыкальные инструменты, и они доказывают, что наши предки тратили массу времени и усилий на музыку даже тогда, когда собственно выживание было очень непростой задачей. И этот факт долго ставил в тупик исследователей.

Сегодня, когда у людей в развитых странах нет сложностей с тем, чтобы добыть пропитание и обеспечить кров над головой, они могут позволить себе бессмысленные занятия. Бессмысленные — с точки зрения выживания и возможности «протолкнуть» свои гены в череде поколений. Музыка для этого совершенно бесполезна: она не дает калорий, тепла, не способствует размножению и не снижает шансы быть съеденным хищниками. Другими словами, музыка не предоставляет людям эволюционных преимуществ, более того, она даже уменьшает их, так как человек, музицируя, не может заниматься необходимыми для выживания делами.

Истинное удовольствие

К разгадке существования музыки удалось приблизиться с появлением «продвинутых» технологий исследования мозга. Когда ученые помещали добровольцев в томограф — прибор, показывающий, какие зоны активизируются во время той или иной деятельности, — и ставили им любимые мелодии, оказалось, что мозг испытуемых реагирует на звуки так же, как на еду, секс или прохладную воду в жаркий день. То есть люди ощущали удовольствие.

С точки зрения биохимии удовольствие — вполне конкретный процесс, сопровождающийся возбуждением определенных областей мозга и выделением нескольких особых веществ. Ученые называют такие вещества нейромедиаторами, и это своеобразные биохимические «винтики», которые передают приказы из одной части мозга в другую. За удовольствие отвечает не так уж много нейромедиаторов, и главные из них — дофамин и эндогенные (то есть синтезируемые внутри организма) опиаты. Дофамин дарит нам чувство приятного возбуждения, предшествующего вожделенному событию, а опиаты обеспечивают собственно ощущение удовольствия.

В 2017 году исследователи из канадского Университета Макгилла дали нескольким добровольцам налтрексон — вещество, мешающее эндогенным опиатам выполнять свою работу. Приняв препарат, участники опыта включили любимую музыку, от которой обычно у них появлялись мурашки, а по спине бежал холодок — это совершенно научные симптомы, которые часто оценивают в лабораторных тестах.

К удивлению добровольцев, в этот раз им не удалось получить от мелодий привычного кайфа: ощущения от прослушивания оказались весьма сдержанными. У испытуемых из контрольной группы, которым давали плацебо, никаких проблем с мурашками не возникло. Точно такой же эффект налтрексон оказывает, если принять его перед едой, занятиями любимым видом спорта или просмотром эротических видео: не давая эндогенным опиатам передать их «приказы», он делает привлекательные мероприятия пресными. Опыт канадских ученых доказывает: музыка дает нам «настоящее» удовольствие, такое же, как эволюционно важные еда и секс.

ГЕНЕЗИС

Чистая случайность

Сегодня ученые полагают, что музыка (и любовь к ней) появилась во многом случайно. Наш мозг хорошо умеет различать изменения частоты звуков — именно так мы передаем эмоции в речи, которая возникла примерно 195 тысяч лет назад и была критически важна для выживания.

Еще мы любим повторяющиеся элементы, в том числе звуковые, потому что они дают ощущение безопасности. Наконец, человеческое ухо и мозг отлично распознают звуки природы: опять же это было необходимо для выживания. Музыка зачастую имитирует как раз такие звуки, поэтому, слушая ее, мы с готовностью рисуем в голове картины. Сочетание всех этих факторов и позволило родиться музыке, причем именно у людей: у животных, в том числе у обезьян, не хватает ресурса оперативной памяти, чтобы удерживать в голове сложную последовательность звуков.

По воле рока

«Выключи уже свой гадкий рейв, почему ты не слушаешь нормальную музыку?!» — в отчаянии кричат родители подросткам. Пытаясь исправить чудовищный, по их мнению, вкус, папы и мамы отдают детей в музыкальную школу и насильно водят на концерты в филармонию.

Чаще всего результатом становится стойкая ненависть к «правильной» классике. Потому что, как показывают недавние исследования, пристрастие к определенному типу музыки во многом определяется не воспитанием, а базовыми чертами личности, которые достаются человеку от рождения.

В 2018 году группа исследователей из нескольких университетов, в том числе Кембриджа и Стэнфорда, установила, как любовь к тому или иному жанру коррелирует с выраженностью качеств из «большой пятерки» — основных характеристик, определяющих личность. К ним относятся открытость новому опыту, добросовестность (она же сознательность), экстраверсия, доброжелательность и нейротизм (эмоциональная неустойчивость).

Ученые выяснили музыкальные вкусы 22 тысяч человек и параллельно попросили их заполнить личностный опросник. Анализ полученного гигантского массива данных выявил, что в характере любителей сложной музыки доминирует открытость новому опыту. А люди, предпочитающие незатейливые мелодии, чаще всего оказываются выраженными экстравертами.

Эти взаимосвязи неслучайны. Например, люди, открытые новому опыту, хорошо воспринимают неожиданные повороты сложной музыки, потому что их мозг умеет «извлекать» дофамин даже из непривычных мелодий. Консерваторы предпочитают известные паттерны, все новое вызывает у них дискомфорт. Другими словами, различные типы музыки лучше резонируют с теми или иными чертами характера, что и определяет пристрастия человека.

Косвенно эти выводы подтверждаются данными ученых из Центра изучения фарма- и наркозависимости в итальянской Парме. Они выяснили, что люди с ярко выраженной чертой под названием «поиск новых ощущений» реагируют на мелодии в стиле техно повышенной выработкой гормонов и нейромедиаторов, в том числе предшественника адреналина. Люди такого типа постоянно стремятся к этому состоянию возбуждения, и техно-музыка позволяет в него войти.

ДЕТАЛИ

Если нет любви в твоей голове

По данным исследований, около 3–5% людей практически никогда не слушают музыку, потому что не получают от нее удовольствия. В 2016 году международный коллектив ученых опубликовал в журнале PNAS результаты исследования таких необычных представителей рода Homo. Добровольцев помещали в томограф и давали слушать самые разные композиции.

Оказалось, что у равнодушных к музыке очень слабо развиты связи между слуховой корой, ответственной за распознавание и обработку звука, и зонами, дающими нам удовольствие. Поэтому даже в самых «мурашечных» местах такие люди оставались спокойными. А вот обладатели большого количества связей между этими областями мозга, напротив, отличаются гиперчувствительностью к музыке.

Сплошная польза

По данным Международной федерации производителей фонограмм (IFPI), в 2016 году общемировой доход от продажи аудиозаписей составил 17,3 миллиарда долларов — в 1,6 раза больше, чем было выделено на образование в России в 2018 году. И эта цифра на 8,9% превышает данные за 2016 год. IFPI учитывает только легальные продажи, и, скорее всего, на пиратских сайтах люди скачали контента как минимум на ту же сумму.

Обещая не подкрепленное эволюционными надобностями удовольствие, музыка заставляет нас тратить огромные деньги и уйму времени. Но, оказывается, сочетание звуков разной тональности дает нам не только эгоистичное наслаждение — от них есть и практическая польза.

1. Обезболивание — такой эффект обеспечивают эндогенные опиаты, которые выделяются в нашем мозге, когда мы слушаем музыку. Ученые из медицинской школы при Университете Ксаверия в Боготе решили проверить, хватит ли анальгезирующего эффекта от музыки, чтобы унять реальную боль от операций. Были проанализированы данные десятков исследований, в которых пациентам предлагалось слушать любимые мелодии после хирургического вмешательства. Ученые пришли к выводу, что на полноценную замену обезболивающим таблеткам музыка не тянет, но снизить с ее помощью дозу препаратов вполне можно.

2. Увеличение работоспособности — музыка действительно может обеспечить большую производительность, но не у всех. В 2002 году исследователи из Университетского колледжа Лондона выяснили, что даже тихая музыка вызывает корковую активацию, то есть усиливает общую активность коры головного мозга. Такое «приподнятое» состояние является оптимальным для экстравертов, а вот у интровертов идеальный уровень активации ниже. Поэтому людям, склонным к замкнутости, музыка будет мешать работать, а любителям шумных компаний, наоборот, помогать.

3. Повышение выносливости — для занятий спортом, особенно скучным или изматывающим, музыка будет лучшим дополнением. Многочисленные исследования показывают, что под любимые биты бегуны и велосипедисты преодолевают большую дистанцию и эффективнее используют кислород. Как полагают ученые, одна из причин улучшения показателей — как раз то самое приподнятое состояние, которое дает музыка. Свою роль играет и дофамин, выделяющийся при прослушивании любимых треков. Именно этот нейромедиатор ответственен за нашу мотивацию, и, таким образом, музыка непреднамеренно увеличивает решимость достичь цели. Наконец, эмоционально заряженная музыка отвлекает нас от неприятных ощущений в теле, позволяя бежать или крутить педали дольше.

ИСТОРИЯ

Палеозвуки

Музыкальные инструменты появились у людей раньше, чем большинство благ цивилизации вроде колеса или плуга.

Ноль калорий

Главная проблема с удовольствиями в современном мире в том, что, давая сиюминутное наслаждение, в долгосрочной перспективе они мешают нашим жизненным планам. Сладкая и жирная еда портит фигуру и увеличивает риск опасных заболеваний. Излишнее влечение к сексу заставляет людей искать удовольствия на стороне, разрушая семьи.

Люди эволюционно запрограммированы очень сильно желать этих вещей, ведь в прошлом они встречались редко (особенно еда), и при помощи вожделения природа заставляла нас прикладывать максимум усилий, чтобы заполучить их. Сегодня вызывающие желание стимулы окружают нас повсюду, к ним добавились и «неестественные» соблазны вроде распродаж или соцсетей. Музыка же дарит чувство удовольствия, но не несет вредных последствий ни для здоровья, ни для семьи.

Автор текста: Ирина Якутенко

Закадровый смех в зарубежных и отечественных комедиях и шоу бесит многих. Когда-то казалось, что наше кино и телевидение минует чаша сия, но нет — мода добралась и до нас. Откуда взялась традиция подсказывать момент, когда нужно смеяться и зачем она нужна вообще?

Многие считают, что закадровый смех появился вместе со звуковым кинематографом и ему не более 100 лет. Но эксперты уверены, что история этой раздражающей медийной технологии уходит корнями в глубокую древность и использовалась еще в античном мире.

Летописи гласят, что в III веке до нашей эры драматург-комедиограф Филемон из Эллады нанимал людей, чтобы те освистывали спектакли его соперника Менандра и заливисто хохотали на его собственных премьерах. Не брезговал подставными зрителями и римский тиран Нерон, имевший творческую натуру. На его унылые поэтические вечера сгоняли легионеров, которые аплодировали и шумно выражали восторг талантам диктатора.

Но впервые смех из зала стал трендом в XVI веке во Франции. Поэт Жан Дюрат, сомневаясь в своем таланте и благодарности зрителей, раздавал бесплатно билеты на свои выступления, с условием, что приглашенный будет активно поддерживать автора. Опыт переняли и другие поэты, актеры и музыканты — такой подход почти наверняка гарантировал успех и славу, хоть и серьезно бил по карману.

Мода на искусственные восторги привела к появлению в XIX столетии новой профессии — клакер. Этим нехитрым ремеслом занимались не слишком щепетильные люди, готовые ради денег на многое. Они за деньги организовывали успех или провал представления, в зависимости от желания клиента.

Клакеры, в большинстве случаев, не давили количеством или шумом. Они использовали в своей работе психологический эффект, называемый в наши дни «Социальным доказательством». Он заключается в том, что люди имеют привычку неосознанно присоединяться к чужим эмоциям, если не слишком уверены в себе или в своей оценке происходящего.

Небольшая группа клакеров, таким образом, могла ловко манипулировать практически всем залом, обеспечивая успех бездарностям и провал гениальным премьерам. Известен рассказ Влада Дорошевича о случае с Федором Шаляпиным, произошедшим в 1901 году перед выступлением великого русского баса в миланском театре Ла-Скала.

После того как оперному певцу предложили свои услуги клакеры, он на следующий день отправил в крупнейшие политические газеты Милана письмо следующего содержания:

Ко мне в дом явился какой-то шеф клаки и предлагал купить аплодисменты. Я аплодисментов никогда не покупал, да это и не в наших нравах. Я привез публике свое художественное создание и хочу ее, только ее свободного приговора: хорошо это или дурно. Мне говорят, что клака — это обычай страны. Этому обычаю я подчиняться не желаю. На мой взгляд, это какой-то разбой.

Еще в первой половине XX столетия клакерство во всем мире было обычным явлением. Существовали даже специальные агентства, предлагающие услуги подсадных зрителей. Выступающему нужно лишь было оставить заявку и оплатить услугу — половина успеха представления была гарантирована.

В начале 20-х годов с ростом популярности радиоспектаклей, клакеры переместились в студии радиостанций. Смех на заднем плане создавал ощущение присутствия на реальном спектакле. Именно из таких радиоспектаклей родился такой востребованный сегодня жанр как ситком. «Комедии ситуаций» с радио перекочевали на телевидение и в начале своего существования на равных соперничали с «мыльными операми».

Но аудитория ситкомов была более обширной, чем у мелодрам — они собирали у экранов телевизоров не только домохозяек и старушек, но и мужчин, в том числе молодых. Закадровый смех, характерный для комедийных радиопостановок, стал фирменной «фишкой» ситкомов во всем мире.

Ситкомы снимали в студиях, примерно так же как сегодня снимают развлекательную передачу «Вечерний Ургант». Смеющиеся люди оставались за кадром, но при этом, смеясь там, где это было нужно по сценарию, задавали тон всему действу, происходящему на съемочной площадке.

Позже ситкомы начали снимать без зрителей, в киностудиях. Материал стал более качественным, так как появилась возможность делать дубли, озвучивать действие и даже накладывать спецэффекты. Но вскоре выяснилось, что телезритель воспринимает шоу в новом формате не так, как это хотелось их создателям, а несколько отстраненно.

Чтобы исправить положение на съемочные площадки начали снова приглашать зрителей, для звуковой поддержки. Но новые шоу были не чета старым — они снимались кропотливо и долго, поэтому присутствующие в павильоне уставали и начинали скучать и жаловаться.

Представьте ситуацию, когда вам нужно смеяться над 10 дублями одной и той же сцены, причем подряд. Что не делали режиссеры ситкомов, чтобы развлечь гостей. Иногда приглашали даже стендап комиков, чтобы те не давали клакерам скучать.

Мучения и поиски длились до 1953 года, пока звукоинженер Чарли Дуглас не придумал так называемую «машину смеха». Умелец создал треки из разных образцов смеха и привязал каждую дорожку к кнопке устройства. Теперь он мог играть эмоциями как на фортепиано, создавая уникальные композиции из хохота, которые звучали очень убедительно.

Сначала аппаратом пользовались для корректировки неудачных записей, но затем он вошел в повседневный обиход. Современную версию этого устройства мы можем слышать в популярных ситкомах по сей день. Жутковатая шутка по поводу того, что в современных шоу звучит смех мертвецов соответствует реальности — большинство записей помнят еще первую машину смеха Дугласа.

В начале 90-х годов создателям ситкомов пришлось вернуть зрителей в залы — это сделали для того, чтобы удержать зрителя. Живой смех и реальные эмоции людей в зале, как ни крути, заменить суррогатом на 100 процентов не получится. При этом режиссеры начали немного хитрить, подбирая аудиторию в соответствии с тематикой шоу.

Для сериала «Женаты. С детьми», прародителя нашего «Счастливы вместе», приглашали военнослужащих, которые почему-то живее всех реагировали на коллизии. Популярный в нашей стране ситком «Друзья» также снимали с присутствием аудитории, в основном молодежной.

У нас в стране живой смех в павильоне не прижился из-за больших дополнительных расходов, поэтому мы продолжаем слушать смех покойников из современного аналога машины, изобретенной полвека назад Дугласом. Нужно сказать, что в начале 2000-х, когда закадровый смех появился в отечественных шоу, зрители восприняли его по-шаляпински, можно сказать, в штыки. Вероятно, сказалась прямолинейность и отвращение к фальши нашего зрителя, взращенного на суровом и беспощадном советском реализме.

Микеле Ферреро родился в апреле 1925 года в пригороде Пьемонта. Его образование ограничилось католической школой. Даже разбогатев, он не стал получать диплом MBA и до конца жизни говорил на местном диалекте.

Во время войны родители Микеле открыли магазин сладостей в городке Альба. В те времена импортные какао-бобы были в дефиците, тогда как лесные орехи в изобилии росли на деревьях. Кондитеры решили вспомнить рецепт орехово-шоколадной массы под названием «джандуджа». Её придумал один туринский кондитер во времена Наполеона: тогда британцы устроили блокаду Средиземного моря, и какао также было дефицитным товаром.

В 1946 году семья Ферреро продала 300 килограммов пасты, а через год — уже десять тонн. Сначала продукт выпускался в пачках, как сливочное масло, а через три года Ферреро сделали кремообразную версию, которую было удобнее намазывать на хлеб.

В тот же год отец семейства Пьетро умер, и семейный бизнес продолжил его брат Джованни. После его смерти в 1957 году за дело взялся сын основателя компании Микеле Эудженио Ферреро. Мать любила переиначивать его имя, говоря, что он не просто Эудженио, а настоящий гений. В итоге она оказалась права.

Молодой руководитель компании особенное внимание стал уделять выпуску новых продуктов. Больше всего его заботило то, понравится ли новинка Валерии. Это была не мама, не жена и не бабушка Микеле. Так он называл некий собирательный образ итальянской домохозяйки, которая идёт в магазин и решает, покупать товар или нет. Он постоянно задавался вопросами: чего хочет эта женщина? Как она живёт? Чем любит побаловать себя? Что покупает детям?

Сначала он предложил этой даме шоколадные конфеты Mon Chéri с вишней и ликёром внутри. Работу над ними вёл ещё его дядя. Рекламные щиты с огромным букетом роз появились на каждой железнодорожной станции как раз в канун Рождества. Романтический жест «Валерии» оценили, и конфеты стали первым бестселлером Ferrero.

Потом истовый католик Микеле подумал: почему шоколадные яйца едят только на Пасху? Он также знал, что мамы хотят, чтобы дети пили больше молока, а дети постоянно просят шоколадку. Так появилось яйцо Kinder: шоколадное снаружи, молочно-белое внутри, в каждом можно найти игрушку и собрать коллекцию. Когда Микеле приказал развезти по магазинам 20 машин шоколадных яиц, работники подумали, что он сошёл с ума: Пасха была ещё не скоро. Они даже уточнили у его жены Марии Франки, правильно ли они поняли указание. Услышав подтверждение, они всё равно не поверили, и предпринимателю пришлось вмешаться лично. Он сказал, что теперь Пасха будет каждый день.

И действительно, яйца Kinder Surprise покупают детям в любое время года.

В 1964 году Микеле стал работать над усовершенствованием семейного рецепта ореховой пасты. Он изменил состав и дал ей более звучное название Nutella. Дело в том, что Ферреро задумал международную экспансию — труднопроизносимое итальянское слово «джандуджа» могло не запомниться «Валериям» по всему миру. Ранее у компании уже были представительства в нескольких европейских странах.

После появления Nutella офисы Ferrero начали работать в Нью-Йорке и странах Латинской Америки. Сейчас орехово-шоколадная паста продаётся по всему миру. За год человечество намазывает на хлеб около 370 тысяч тонн Nutella, а Ferrero является главным покупателем лесных орехов в мире, на его долю приходится 25% закупок. Рецепт пасты компания охраняет так же тщательно, как Coca-Cola — состав своего напитка.

Для того, чтобы закрепиться на американском рынке, Микеле придумал Tic Tac. Он заметил, что местные дамы заботятся о фигуре и стараются производить отличное впечатление. Мятное драже, которое содержит всего две калории и освежает дыхание, не должно было оставить их равнодушными.

За свою карьеру Микеле Ферреро разработал более 20 новых брендов. Он был необычным начальником. Работники его компании признавались, что едят целый день, пробуя разные новинки. Предприниматель сам принимал активное участие в разработке новых товаров.

Подобно Вилли Вонке из книги «Чарли и шоколадная фабрика», он не давал интервью, появлялся на публике только в тёмных очках и много работал в лаборатории, изобретая новые виды сладостей. Он прилетал на работу на вертолёте и проводил большую часть времени в лаборатории или ехал в магазин, где инкогнито спрашивал покупателей об их предпочтениях.

В офисах компании обязательно должна была стоять статуя Мадонны. Говорят, что даже конфеты Ferrero Rocher были названы в честь скалы во Франции, где по преданию в XIX веке являлась Дева Мария. Это единственный бренд компании, которому Микеле дал свою фамилию.

Строгие католические порядки он сочетал с христианской щедростью: зарплаты на фабрике были такие высокие, что даже своенравные итальянские рабочие ни разу за всю историю компании не устроили забастовку.

В 1983 году Ферреро создал фонд, который поддерживает бывших сотрудников компании на пенсии. Когда его спрашивали, не боится ли он социалистов, он отвечал: «Я и есть социалист». При этом он стремился контролировать каждый этап производства, включая производство оборудования и выращивание орехов.

В начале двухтысячных Ферреро начал передавать управление бизнесом, который существовал уже в более чем сорока странах мира, своим сыновьям. Но в 2011 году Пьетро внезапно умер, и руководство перешло к Джованни, это уже третье поколение владельцев компании. Микеле умер в 2015 году в возрасте 89 лет, будучи богатым человеком в Италии и попав в первую двадцатку богачей мира. Его именем названа площадь в городе Альба, ранее носившая название Пьяцца Савона.

Под его руководством компания стала крупнейшим производителем кондитерских изделий с представительствами в 53 странах, 20 фабриками, 34 тысячами работников и годовой выручкой в 8 миллиардов евро. Ферреро говорил, что его секрет успеха — думать не так, как другие, и не огорчать Валерию.

Маркос Беккари — художник-акварелист и учитель рисования в Общественном университете Куритибе, Бразилия. Его работы выглядят реальными из-за исключительного понимания автором освещения и акварельной техники.

Маркос Беккари не привык бежать от трудностей. Он борется с ними. Именно поэтому бразильский художник стал тем, кто он есть.

В настоящее время Беккари работает адъюнкт-профессором в Федеральном университете Параны, читая лекции по дизайну и графическому дизайну. В свободное время профессор посвящает рисункам акварелью.

Если просмотреть на портфолио его работ, можно понять, что Беккари много внимания уделяет воде. Настолько много, что в некоторых его работах вода выступает главным персонажем, поглощая людей своей массой и оттесняя их на задний план.

Вода неслучайно вышла на передний план творчества Маркоса –художник считал изображение воды своей слабостью и решил искоренить её. Сегодня можно с уверенностью сказать, что ему это удалось и теперь это одна из сильных сторон автора.

К выбору техники рисования Беккари подошёл ровно так же:

«Я считаю, что акварель – самая сложная техника из всех. Она непокорна, вы не можете полностью контролировать эту краску. Кроме того, она требует большой самодисциплины, что косвенно помогает мне и в других аспектах моей жизни».
Маркос Беккари

Маркос Беккари не просто показывает движение воды, но и завораживающий способ, которым вода преломляет черты и пропорции погруженных в неё людей.

Хотя пловцы часто находятся в центре внимания картин художника, их лица редко видны полностью. Автор предпочитает сохранять их инкогнито, часто искажая черты лица движущейся водой или поворачивая "моделей" спиной к зрителю. Это придаёт его работам ощущение романтической ностальгии и даёт зрителю возможность завершить повествование, начатое в картине.

У Маркоса нет художественного академического образования, но он с детства посещал курсы живописи. Он по прежнему считает воду самой трудной вещью для рисования:

«Я сосредотачиваюсь на воде ради преодоления моих художественных недостатков. А ещё, это также способ напомнить себе, что вы не можете контролировать большинство вещей. Я думаю, что вода олицетворяет это; мы должны научиться пользоваться ею, а не пытаться овладеть. "Пусть вода будет вашим проводником" – говорил Брюс Ли».

Маркос Беккари

Маркус хранит свои работы дома, собирая в коллекцию. Некоторые из своих акварелей он дарит. "В последнее время я сосредоточился на теле, погруженном в воду, просто потому, что это красивая ситуация", — отмечает акварелист. Он также замечает, что картины, которые чаще всего вдохновляют его, написаны под влиянием эмоций после просмотров фильмов. Кинематограф даёт Маркосу идеи для творчества и мотивируют процесс рисования.

Кристина Макеева — известный фотограф, она описывает свой уникальный стиль как гармоничное сочетание танца, фотографии и изысканной красоты природы или архитектуры.

Она твердо верит, что это слияние художественных форм усиливает радость и эмоции, вызываемые каждым запечатленным моментом. Для улучшения впечатления она призывает зрителей представлять мелодии, которые перекликаются с изображениями, и делиться своими мыслями в комментариях, позволяя другим погрузиться в то же эмоциональное путешествие.

Кристина находит очарование в захватывающих моментах, улавливая неземную суть плавных движений балета и сохраняя их в своих кадрах. Она видит в этих неподвижных снимках окна в подвешенную реальность, где время остановилось и заключена магия существования. Каждый кадр представляет собой кульминацию ее страсти и самореализации, поскольку в нем органично переплетаются ее любовь к балету, удовольствие от путешествий и увлечение фотографией. Работы Кристины — свидетельство ее непоколебимого блаженства, выраженного через среду, которую она обожает.

«Планета Земля» звучит так привычно, что люди редко задумываются, почему именно так, а не иначе. Например, отчего не «Вода», ведь большую часть поверхности занимают моря и океаны?

Вот так, например, выглядит Земля с "обратной", непривычной нам стороны:

Практически одна вода! Красной точкой обозначена так называемая точка Немо. Это самая удаленная от цивилизации точка планеты. Расстояние до ближайшего берега - около 3 тыс км. Об этом необычном месте я ранее писал в статье: Точка Немо в Тихом океане. Почему я бы никогда не хотел там оказаться.

Вот так, на срезе глобуса, наша планета выглядит еще более водянистой:

Или нашу планету могли бы назвать «Лес» из-за огромных лесных массивов. Или как-то еще, к примеру, по имени какого-нибудь греческого бога, как другие планеты Солнечной системы – Венера, Меркурий или Сатурн. Для начала давайте заглянем в историю, что думали люди раньше о нашей планете.

Она не всегда была круглая

Формально, да. Сперва это был бесформенный камень - так называемый планетезималь. Затем он стал обрастать веществом, собирая его из окружающего звезду диска из пыли мелких камней.

Потом формируется планета, и, в начале пути она больше похожа на вытянутый эллипс, чем на шар. Так что конспирологические идеи про плоскую Землю, формально, имеют место - но только на раннем этапе формирования планеты.

Раньше люди не знали о шарообразной форме планеты. Только в пятом веке до нашей эры появились предположения о том, что место, где живут люди, похоже на шар. А вовсе не плоское, как тарелка с низкими бортиками, как принято было считать раньше.

Честь открытия шароподобности Земли приписывают разным ученым, жившим в пятом-третьем столетиях до нашей эры. Среди них знаменитые имена - Аристотель, Эратосфен, Парменид. Похоже, каждый из них самостоятельно пришел к выводу о шарообразности планеты, опираясь на свои наблюдения, знания и размышления.

До этого она даже не считалась планетой. Историки установили, что около четырех тысяч лет назад теорию планет придумали ученые из Вавилонии – древнего государства, которое находилось там, где современный Ирак. Они наблюдали небесные тела, которые видны с Земли. И заметили, как они перемещаются по сложным траекториям. Не так, как звезды, не меняющие своего положения, но сдвигающиеся вместе с «полотном» космоса то в одну сторону, то в другую.

Тогда и было выдвинута идея о другой природе этих небесных тел. К ним ученые относили Меркурий, Венеру, Марс, Юпитер и Сатурн. Прежде они считались хрустальными небесными сферами, парившими над Землей. Но о том, что и наша планета, и эти тела вращаются вокруг Солнца, тогда еще не было известно.

И когда наши предки поняли, что живут не на большой плоской тарелке с океанами, горами, сушей и лесами, то, очевидно, решили, что Земля тоже относится к планетам.

Она вертится!

Но о вращении своей планеты вокруг собственной оси наши прародители точно не знали до середины 16 века, когда Николай Коперник опубликовал в 1543-ем свой трактат. А доказательства того, что Земля крутится, предоставил Жан Бернар Леон Фуко лишь в 1851 году. Согласитесь, совсем недавно по меркам истории человечества.

Все это случилось намного позднее того времени, когда люди стали называть свой большой общий дом Землей. То есть по-русски это Земля, а по-латински – Terra (Терра), что означает «почва». Сегодня это официально признанное во всем мире международное обозначение нашей планеты в Солнечной системе.

Почему Земля так называется

Лингвисты объясняют, откуда пошло имя «Terra». В праиндоевропейском языке было слово «ters», что значило «сушить» или «сухой». Понятие «суша» того же происхождения. По-французски название нашей планеты звучит как «Terre», по-испански «Tierra».

Но это наименование нашего общего дома - не единственное в те времена и сейчас. В английском есть слова «Earth» и «Eorthe». Англы говорили «Erda» и «Erthe» («Эрта»), под которыми понимается почва, где ходят люди и куда они бросают зерна. Возможно, значения этих слов родственны с «erian», что означает «пахать».

Название «Erthe» сравнительно молодое. Англоговорящие люди начали использовать его чуть больше десяти столетий назад, как свидетельствуют исторические данные. Ученые предполагают, что у этого понятия также есть связь с местом, где появляется жизнь, и где похоронены предки.

Некоторые народы называли планету именем бога, к примеру, римляне – «Tellus», греки – «Гея», древние скандинавы – «Ёрд», а кельты – «Эхте».

В славянских языках, из которых вырос и русский, была своя версия – «зимъ/земъ». Это значит «пол», «низ», «почва», «внизу». Истоки этого понятия стоит искать в том же праиндоевропейском – прародителе многих европейских языков.

Значение «низ» исследователи трактуют как «низкий» и говорят о том, что когда-то оно было синонимом «плоский». Есть и другое объяснение: до тех пор, пока люди считали, что наверху, над ними, обитают боги, то сами чувствовали себя внизу – под божествами. И это тоже согласуется со значением «низ».

Если привести все варианты к общему знаменателю, получается, что имя планеты в большинстве случаев ассоциировалось с почвой, грунтом – тем, что находится под ногами, на чем растут растения и стоят дома. Можно сказать, что до открытия шарообразности планета воспринималась как плоский земляной блин. И он не падает, потому что огромные черепахи, киты или слоны держат его на своих мощных спинах.

И тогда понятно, почему появилась «Земля» или «Терра». Даже после того, как стало ясно, что мы живем не на плоскости, а на шаре, название осталось прежним. По сути, мы называем свою планету грунтом, почвой, которая внизу, и на которой люди строят дома и выращивают урожай. Но только с большой буквы.

Однако для обозначения шарообразной формы планеты тогда же, около четырех тысячелетий назад, стало использоваться слово «Orbis». С латыни оно переводится как «круг», «окружность». Оно стало «родителем» понятия «орбита». И было в ходу в древнем мире, когда ученые говорили о Земле как о шаре.

Планета жизни

Многие древние народы считали нашу планету источником жизни, матерью, дающей пропитание человеку. Об этом говорит данное ей атцеками имя – «Тонанцин», что переводится как «наша мать». Отождествление с женским началом, дающим новую жизнь, прослеживается и в греческом «Гея» - имени богини, которым древние греки называли Землю. И это логично соотносится со словами Terra, Earth, земъ, означающими почву. Ведь она, как и мать, питает людей.

У некоторых народов планета была мужского рода. В Древнем Египте она сравнивалась с богом Гебом. В Древнем Китае было божество земли - Хоу-Ту: праправнук бога Солнца Янь-ди.

Почему не Вода

Казалось бы, логичнее было бы назвать планету Водой. Ведь она покрывает две трети поверхности. И из космоса Земля кажется голубой, как вода.

Объяснение все то же: наши предки об этом просто не знали. У них не было способов как-то оценить соотношение суши, морей и океанов. Ну и почва, на которой они находились большую часть своей жизни, а некоторые всегда, была ближе зыбкой водной глади.

Справедливости ради, воды на поверхности нашей планеты не так уж и много. Есть небесные тела в Солнечной системе, где воды намного больше.

На изображении справа - Земля и вся вода на ее поверхности. И спутник Юпитера - Европа. Воды на крошечной Европе намного больше, она идет "вглубь". У нас же вода размазана по поверхности. И если всю ее собрать - получится такой маленький шарик.

Земля под ногами

Очевидно, имя нашей планеты напрямую связано с почвой, питающей растения, дающие жизнь животным и людям. В этом, очевидно, причина его не романтичности, в отличие от «божественных» названий других планет Солнечной системы. Ведь Земля – это что-то близкое, родное и необходимое. Поэтому и наименование у нее простое, обыденное, такое же понятное и простое.

Автор: Демшина Наталья

Как вспоминала Нина Кандинская, зимой 1915 года, на Крещение, она с подружками гадала «на суженого». Девушки на улице спрашивали имя у первого встречного мужчины; Нине «досталось» имя Василий. «Праздник был испорчен. Имя мне не подходило никак, я мечтала о Георгии — это было самое модное мужское имя» — вспоминала она. Однако пройдет совсем немного времени, и ни к чему не обязывающий телефонный звонок сыграет решающую роль в жизни Василия Кандинского и его будущей жены, юной Нины Андриевской. 28 лет в любви и согласии — и ни одного письма! А почему? Все просто — они не расставались ни на один день.

С началом Первой мировой войны Василий Кандинский был вынужден оставить Германию и вернулся в родную Москву. Непростые отношения с Габриэль Мюнтер, их уютный дом в Мурнау, время «Синего всадника» — все это осталось позади. Некоторое время Кандинский и Мюнтер поддерживали живую переписку: он рассказывал о желании пожить в Москве, ссылаясь на необходимость посвятить это время работе. Мюнтер, помня про обещание Кандинского жениться на ней, сделала все, чтобы увидеться вновь с любимым человеком. В декабре 1916 года она организовала выставку в Стокгольме, на которой были представлены произведения Кандинского и ее собственные работы, и они встретились — но ненадолго. Габриэль никак не могла понять, что же держало Василия в Москве. Письма приходили все реже… А тем временем сердце Кандинского было уже не свободно, однако он не обмолвился об этом и словом.

Нина Андреевская и Василий Кандинский впервые встретились осенью 1916 года. Художнику вот-вот должно было исполниться 50 лет, а Нине было 17, а может 18 или даже 20… Для самой Андреевской времени и вовсе не существовало: «Когда мне было двадцать, мне хотелось, чтобы мне всегда было двадцать. С тех пор я никогда не отмечала свой день рождения».

Они познакомились по телефону: Нина позвонила Кандинскому по просьбе друзей, они поговорили, а под конец художник попросил о встрече. В своей книге «Кандинский и я «Нина пишет: «Однажды в конце мая 1916 моя подруга позвала меня на ужин к себе домой… среди гостей мое внимание привлек один господин, только что прибывший из-за границы и находящийся в Москве проездом. Ему нужно было передать сообщение Кандинскому, которое касалось — если я правильно помню — одной из запланированных выставок Кандинского… А я была знакома с племянником Кандинского, Анатолием Шейманом, сыном сестры его первой жены. Я указала господину на возможность передать сообщение… Доверенная мне миссия наполнила меня необычайным волнением, в котором смешались любопытство и ожидание. На следующий день я созвонилась с племянником Кандинского и получила номер его дяди. Тогда я позвонила Кандинскому.

Кандинский сам подошел к телефону. Поскольку до сих пор он никогда не слышал моего имени, он сначала поинтересовался, откуда у меня его номер. Когда же я сообщила ему, что знакома с его племянником, его первоначальная сдержанность сменилась благосклонным расположением. Лишь тогда я смогла передать ему сообщение. К моему удивлению, когда я после нескольких любезных слов на прощание собиралась уже положить трубку, Кандинский сказал тихим голосом: «Я хочу непременно познакомиться с Вами лично».»

Но Нина должна была уезжать на отдых, поэтому они договорились, что она позвонит, как только вернется в Москву. Для юной девушки внимание известного художника было лестным. А Кандинский никак не мог успокоиться; под впечатлением от звуков голоса незнакомки он сразу же принялся рисовать. Так родилась его акварельная работа «Незнакомому голосу». Те, кто уже интересовался творчеством этого художника, помнят, что Кандинский был синестетиком и обладал способностью «видеть» звуки, облекать их в формы и цвета.

Первое свидание состоялось в музее (ныне — ГМИИ им. Пушкина). Всегда подтянутый и бодрый, общительный, интеллигентный, Кандинский вовсе не выглядел пятидесятилетним «старцем» — да и не был таковым по сути. «Меня сразу заворожили его добрые прекрасные голубые глаза. Всем обликом Кандинский напоминал вельможу…»
Нина, генеральская дочь, закончила два университетских курса — по истории и философии, была интеллигентна и умна.

Роман был коротким, и, несмотря на большую разницу в возрасте, на сопротивление матери невесты, на революционную дрожь в воздухе, Нина Андреевская и Василий Кандинский 11 февраля 1917 года стали мужем и женой.

Белое подвенечное платье Нины было пошито по эскизу Кандинского. Кто-то говорил, что Нина «выскочила» замуж за знаменитость, другие осуждали Кандинского, мол, «седина в бороду — бес в ребро…» А молодожены были счастливы, они были влюблены, и мир играл яркими красками. Медовый месяц они провели в Финляндии, любуясь красотами местных водопадов. «Мы были как на необитаемом острове, не читали газет и ничего не знали, что происходит в России» — вспоминала Нина. Через две недели они приехали в Хельсинки и лишь здесь до них дошла весть о революции.

Было принято решение ехать в Москву, где у Кандинского был доходный дом в Долгом переулке (современный адрес — улица Бурденко, 8/1). После революции дом экспроприировали, но семье удалось все-таки занять одну из квартир. В конце 1917 года у Кандинских родился сын Всеволод, которого отец просто таки боготворил. Нина принимала участие в работе мужа, попробовав свои силы в подстекольной живописи.

По мотивам рисунков Кандинского ею были созданы стекла «Прогулка» и «Спящая», а также «Сцена с фаэтоном». Ее авторству также принадлежат несколько работ в технике аппликации. Одна из них — «Букет» — имеет на обратной стороне трогательную надпись: «Моему любимому бесконечно Васику от Нины всегда твоей. Поздравление на 15-е июля 1918».

Жизнь после революции была трудной, «профессорский» паек Кандинского — до смешного скудным. Нина ходила на «толкучку», меняла на еду свои платья. От холода замерзала вода, в квартире топилась единственная печь, вокруг которой и сосредоточилась вся жизнь. Предложение, поступившее от Луначарского — войти в художественную коллегию Отдела ИЗО Наркомпроса, — пришлось как нельзя кстати. Кандинский организовывает институт художественной культуры, в 1919 году становится председателем Всероссийской закупочной комиссии. Он читает курс «Современное искусство» в Московском университете, а вскоре художника избирают вице-президентом Российской Академии художественных наук.

Весной 1920 года в семью Кандинских пришло горе: единственный сын Лодя умер от гастроэнтерита. Родители глубоко переживали утрату, и с тех пор никогда о детях не заговаривали. Кандинский, оправившись от потери, вернулся к работе, но та уже не давала ему прежнего удовлетворения. Молодые авангардисты наступали ему «на пятки», его картины критиковали… Долго это продолжаться не могло, и в конце 1921 года, прихватив несколько полотен, Кандинские отправились в Берлин, прочь от московского голода и холода, от могилки на Новодевичьем кладбище… Больше они в Россию не вернулись.

Рассказывают, что однажды Нине Кандинской приснился любопытный сон: в нем она играла в шахматы со своим мужем, а вместо шахматных фигур на доске были крупные бриллианты, на которых посверкивали капельки крови… Якобы после этого сна Нина убедила мужа покинуть Россию. А позже стала большой любительницей дорогих украшений, в том числе и бриллиантовых. Драгоценности ее и сгубили. Но об этом в свое время.

После унылой и голодной Москвы уютные, освещенные, нарядные берлинские улочки и магазины сводили с ума. Кандинский старался забыть прошлое, он избегал общения с русскими художниками-эмигрантами. Они с Ниной много гуляли и каждый день ходили в кино, которое оба очень любили. А весной 1922 года известный архитектор Вальтер Гропиус пригласил Василия Кандинского преподавать в Высшую школу строительства и художественного конструирования — Баухаус. Предложение было принято, и Кандинские отправились в городок Веймар.

Кандинский погрузился в преподавательскую деятельность, от которой получал огромное удовольствие. А вот Нине здесь не нравилось, в Веймаре она чувствовала себя «как на острове». Жизнь была скромной, а единственными развлечениями были немногочисленные вечеринки с танцами, к которым Кандинский был совершенно равнодушен. Но и эти, казалось бы, невинные развлечения вызывали много кривотолков в провинциальном городке. Местные жители не были расположены к коллективу школы и ее молодым ученикам и даже — кто бы мог представить! — пугали ими своих детей, приговаривая «Не будешь слушаться — отправлю тебя в Баухаус!» В Веймаре, в этом достаточно ограниченном кругу общения, Кандинские очень сдружились с семьей Пауля Клее, часто ходили к ним в гости, а позже, когда в 1924 году школа переехала в город Дессау, стали соседями по дому.

Баухаус в Дессау прижился. Городские власти выделили средства на новое здание школы, которое спроектировал Гропиус. Неподалеку, в небольшой сосновой роще, выстроили дома для преподавателей; рассказывают, что о месте для их строительства хлопотала Нина Кандинская. Каждый дом был рассчитан на две семьи, и, конечно же, Кандинские выбрали себе в соседи друзей — семью Клее. Кандинские много работали в садике у дома, посадили розы, гуляли по окрестностям.

В письме другу Уиллу Громану, Кандинский писал: «Здесь так чудесно: мы живём на природе далеко от города, слышим петухов, птиц, собак, вдыхаем запах сена, цветущей липы, леса. За несколько дней здесь мы совершенно изменились».

В 1926 году Баухаус торжественно отмечал 60-летие Василия Кандинского. Большая выставка, приемы, внимание прессы — не столица, но все-таки постоянная смена впечатлений. Молодая и красивая Нина Кандинская, конечно же, в центре внимания. Почти 300 акварелей, около 250 картин маслом, знаменитый труд «Точка и линия на плоскости», пьесы для абстрактного театра — для Кандинского период работы в Баухаусе был невероятно плодотворным. Он стал знаменит, о нем писали, его публиковали, о нем говорили, его картины покупали музеи. Антверпен и Берлин, Париж и Окленд принимали выставки его работ.

В 1927 году Кандинские получили немецкое гражданство. По этому поводу был устроен костюмированный бал. Как вспоминала Нина, «…это было наше посвящение в граждане Германии». Радость от вновь обретенной свободы продолжалась лишь 5 лет, пока к власти не пришел Гитлер. Работы Кандинского, как и многих его друзей-авангардистов, были признаны новой властью «дегенеративным искусством». Нацисты закрыли Баухаус. После долгих размышлений Кандинские приняли решение уехать в Париж, «город художников». Нина добилась разрешения на переезд, подготовила к перевозке картины и мебель, а после занялась вопросами получения французского гражданства.

После переезда Кандинский некоторое время не работал — не мог. Продажи его картин шли туго, что в Париже, что в Германии. Жить приходилось скромно. А потом началась Вторая мировая война. 10 июня 1940 года немецкие войска вошли в Париж. Кандинские уехали в курортный городок Котре, но вскоре им пришлось вернуться обратно в столицу — немецкие власти угрожали конфисковать их имущество, оставленное в съемной квартире. Собственно, ничего в их жизни не изменилось, распорядок дня остался прежним. Кандинский прогуливался, потом работал, с 14 до 15 часов обязательно спал — Нина в это время крепила на двери табличку, чтобы ее мужа никто не беспокоил. И вечером опять работа — пока свет окончательно не уходил.

Так прошла война — в ежедневной работе, неспешных вечерних прогулках с Ниной. Конечно же, жизнь в оккупированном Париже была трудной. Летом 1944 года Кандинский стал плохо себя чувствовать.

В августе Париж был освобожден от фашистов. Однако до дня победы над Германией Кандинский не дожил. Художник скончался от инсульта 13 декабря 1944 года. Позже Нина Николаевна записала: «Когда Кандинский умер, я подумала: „Это конец всему“… Ни один мужчина не мог в моих глазах выдержать сравнение с Кандинским. Поэтому я сконцентрировала всю свою энергию на работе на пользу его наследия, и это дало мне новые силы, а моей жизни — новый чудесный смысл».

Нина Кандинская стала единственной законной наследницей своего мужа. Она не стала переезжать — осталась в Париже, в их квартире. Конечно же, к ней начали приходить искусствоведы и дилеры, надеясь на выгодную покупку, но часто оставались ни с чем. После войны картины Кандинского опять выросли в цене, и Нина Николаевна была вольна работы продавать, назначая справедливую цену, равно как и дарить работы музеям, что порой и делала. Могла учредить премию имени Кандинского, организовывать выставки его картин, а также могла затеять и выиграть судебный процесс о праве воспроизведения репродукций картин Кандинского в книге, где, по ее мнению, слишком много внимания уделялось отношениям художника с Габриль Мюнтер.

Она все так же любила роскошные украшения, посещала светские мероприятия и выставки. И отлично понимала ценность наследия художника и распоряжалась им весьма осмотрительно и ответственно. Нина Кандинская несколько раз приезжала в Москву — навестить родственников, посмотреть на картины мужа. В 1973 году вышла ее книга воспоминаний «Кандинский и я».

В начале 1970-х годов Нина Кандинская приобрела шале, расположенное в швейцарских Альпах, которое назвала «Эсмеральда». Именно здесь ее нашли мертвой 2 сентября 1980 года. Ее смерть признали насильственной, и, очевидно, дело было в ее знаменитых драгоценностях, которых недосчитались при осмотре дома. Все картины Кандинского остались на своих местах. Подозрений и версий было много — от «руки Москвы» до участия в трагедии сына Пауля Клее — Феликса, который незадолго до рокового дня навещал Нину Кандинскую… Но эта трагическая тайна так никогда и не была раскрыта. А могиле Нины Кандинской нет даты рождения — эту тайну она унесла с собой.